Долина застывшего пламени

Долина застывшего пламени

* * *

Отменный Йанс уродился в тот год. Начало лета выдалось дождливым, а жаркие месяцы позволили вызреть початкам йанса: налиться солнцем и теплом.

Откровенно говоря, Орийя и не надеялся, что йанс, основной источник его дохода, рано или поздно позволит ему сыграть знатную свадьбу. Последние дни сбора урожая выдались дождливые: ливни шли вторую неделю. Оставалось неубранными несколько скирд.

Оставлять под зиму на поле даже часть урожая было слишком большой роскошью, поэтому Орийя запряг несколько самых выносливых арии, нагрузил повозку скирдами йанса и повез остатки урожая в закрома Ориша, где каждому выделялось собственное место для хранения. Зерно оценивалось, взвешивалось, и в обмен йари получал другие продукты -- молоко и мясо арии, предметы утвари и другие необходимые для жизни товары.

Оценщик ещё несколько париев назад, радостно потирая руки, дал знать, что Орийя может рассчитывать сыграть свадьбу после уборки урожая. Именно поэтому проливной дождь был молодому йари нипочем – он неторопливо ехал на повозке с последней партией йанса по улицам Ориша.

Обыкновенно его путь пролегал мимо дома любимой. Он заметил её тонкую фигурку на террасе дома ещё издали, и сердце радостно застучало в груди. Онит плела что-то из стеблей йанса – её семья славилась на весь Ориш плетеной мебелью из стеблей и соломы йанса. Пока они не были обмолвлены, молодые люди не могли открыто встречаться, и потому мгновения, пока Орийя проезжал мимо дома Онит, были чуть ли единственными, когда влюбленные могли перекинуться взглядом и словом.

Отвлечение от скользкой дороги и управления ариями было опасно: пока он улыбался Онит и махал ей рукой, один из ари оступился в луже, попал ногой в рытвину, заскользил, и повозка накренилась, встав в странном полуобороте. Орийя едва успел ухватится за оглоблю и не выпал.

Онит вскрикнула и, забыв об осторожности, поспешила ему на помощь. Ноги заскользили по дорожке, посыпанной песком и размытой ливнями, торопливые шаги не позволили сохранить равновесие, она, казалось, застыла в воздухе на мгновение, а потом удар и хруст. Девушка лежала, не в силах пошевелить ни руками, ни ногами. Даже небольшой этой высоты хватило, чтобы в её теле не осталось целой практически не одной косточки − сказалась неимоверная хрупкость костей народа йари.

Отчаяние охватило Орийя. Повозка так и стояла под дождём, а юноша сидел в луже и слезы на щеках смешивались со струями дождя. В его руке покоилась тонкая кисть Онит − казалось, в ней совершенно нет костей. Прибежала мать Онит, Ревит, позвала подмогу, и девушку аккуратно занесли в дом.

Осторожные слова врачевателя, о том, что девушка, возможно, на всю жизнь так и останется обездвиженной, повергли Орийю в отчаяние ещё большее. Ревит была разбита горем. Свадьба не то чтобы откладывалась, а, скорее всего, отменялась.

Обычно спокойная Ревит кричала в гневе:

− Она не сможет ходить и что-то делать по дому, ухаживать за детьми. Зачем тебе такая жена?

-- Обстоятельства, что привели к трагедии, вызвал именно я, − заметил Орийя. − Неужели она не сможет спустя время излечиться? Что за хрупкость такая чудовищная?

− Особенность такая у йари. Недаром же нас издавна зовут Стеклянными людьми. Однако, говорят, что кудесник по имени Храфн, что живет в Долине Застывшего пламени, знает некую тайну. Он и сам из народа йари. Вот только никто из стеклянного народа не отважится пойти в горы: любой неосторожный прыжок, небольшой обрыв, и путник рискует разбиться, точно стекло.

− Отлично! Значит, туда мне и лежит дорога, − воскликнул Орийя.

− Опасно!

Орийя не слушал более Ревит. Его решение было непоколебимо.

***

Осторожность была главной чертой стеклянного народа с малолетства. Только это и позволяло им выжить и взрослеть. Мало кто знал о них. В тихом пустынном уголке в неприметной долине, между хребтами Грэн Фиртрос и Грэн Вардос, схоронился стеклянный народ. Когда-то давно йари истребили чуть ли не поголовно, и они были вынуждены уйти в пустыню Робиш.

Одинокие торговцы редко приходили сюда − их появление было целым событием. Из города Ориш выезжали ещё реже, особенно в горы.

О том, где и как искать кудесника, Орийя понятия не имел. Страх за любимую боролся со страхом упасть с кручи и сломать себе ноги или хребет, поэтому шёл он осторожно, каждый шаг был выверен.

Обильные дожди прекратились, но погода по-прежнему благоприятствовала путешествию по пустыне: зной, стоявший летом уже утих. И вот, миновал он обширное каменистое плоскогорье. Где-то здесь, на севере, где начинаются отроги Грэн Вардос, и находилась Долина Застывшего Пламени.

Отроги гор были весьма пологими – это не могло не радовать. Вскоре Орийя набрел на каменистую речушку, спускающуюся с вершин. Камни представляли опасность, но это была единственная возможность набрать воды. С величайшей осторожностью перешагивал он с камня на камень, пока не обнаружил удобное место.

Отмель позволяла близко подойти к воде без лишнего риска поскользнуться на мокрых камнях. Набрав воды и расположившись на отдых, Орийя заметил большую сизую птицу с мощным клювом, восседающую на вершине корявого сухого дерева. Ему показалось, что птица словно наблюдает за ним, но юноша постарался прогнать эту мысль.

Отблески красноватого цвета на ближайших камнях привлекли его внимание. Вокруг были целые россыпи каких-то тёмных камней, покрытых сизой патиной. Стоило их потереть, как внутри загоралось тёмное, багровое пламя. Птица издала резкое карканье.

− Очень странная птица, − пробормотал Орийя вслух. − Смотришь так, словно удивляешься, что зашёл к вам в гости стеклянный человек. Да, наверное, это невиданное событие.

Отломил птице половину йансовой лепешки. Та невозмутимо склевала угощение и наблюдала за стараниями Орийи набрать воды в походный бурдюк. Когда же юноша поднял взгляд, перед ним сидел человек в иссиня-чёрном запылённом плаще, напоминающий птичьи крылья.