Дом на краю декабря

ПЕРВЫЙ ВЕЧЕР И ПЕРВАЯ НОЧЬ

Они приехали, когда уже стемнело. На улице было минус двадцать пять. Ни одного фонаря на всю округу. И дом был холодный, нетопленый.

– Не вздумай раздеваться, я сейчас принесу дрова.

Рита кивнула. Она и сама не собиралась этого делать. Короткая каракулевая шубка с воротником из чернобурки и кожаные сапоги на каблучке явно не соответствовали погоде. А ниже только юбка по колено и чулки. Лучше не придумаешь, конечно.

– Закутайся пока в это.

Покрывало, содранное со старого дивана, пришлось кстати.

Ничего, скоро она согреется.

Все это временно. Все неудобства… и вообще все.

Впрочем, размышлять о тщете всего сущего не тянуло нисколько.

Было так тихо, что хотелось кричать.

Натянутые, как струна, нервы грозили лопнуть в любую минуту.

Вернулся с дровами Егор, и Рита принялась затапливать печь. Когда-то ей приходилось этим заниматься, только, конечно, печь была другой. Несмотря на летние каникулы, которые она проводила в деревне, с русской печкой иметь дело ей не приходилось, бабушка все брала на себя.

И здесь тоже жила какая-то бабушка.

Дом был чужим, незнакомым. А одновременно и каким-то родным. Словно она мечтала о нем долгие годы.

Да так ведь и было на самом деле.

На растопку пошла старая газета трехлетней давности. Кто привез ее сюда? По правде, это было не очень интересно.

Кто-то привез. Какие-то люди. Которые жили, чувствовали. У которых так же болело, так же скреблось на душе.

Такие же, как они.

– Поверить не могу, что ты все-таки приехала.

– А ты думал, я шучу? Неужели я могла тебя обмануть? – она посмотрела укоризненно и нежно. Упрекать всерьез ей его не хотелось. – Я никогда не шутила с тобой, мое солнце. И с самого начала так было.

– И все-таки ты это сделала…

– Конечно, сделала.

Рита прижалась лицом к его груди. Это было слишком хорошо, чтобы быть правдой. Ведь она мечтала об этой минуте так долго.

– Ты плачешь?

– Это от счастья.

А может быть, от стресса. По лицу уже действительно текли слезы – такие сладкие слезы, с которыми уходили усталость и напряжение последних месяцев.

Черт. Она заслужила свои каникулы.

– Ну не плачь. Теперь все будет хорошо.

– Да. Теперь да.

Какое-то время.

Не думай о будущем, Рита. Остановись. Ты выходишь на запретную тему.

Нет никакого завтра. Не существует его.

Впрочем, нужно было позаботиться об ужине.

Рита принялась разбирать пакеты, которые они привезли с собой. Конечно, в чужом доме, на чужой кухне готовить будет сложно. Она ведь здесь ничего не знает. Но она привыкнет, адаптируется.

Как и всегда.

Что-то отправилось в старенький дребезжащий холодильник в сенях, что-то она положила в буфет. Впрочем, на улице был такой мороз, что скоропортящиеся продукты можно было оставить просто на веранде.

Когда Егор принес воды, она взялась чистить картошку.

– Слушай, неужели ты будешь это делать даже здесь?

– Ну мы же должны что-то есть. Как по-другому?

– Тебе помочь?

– Почему бы и нет? Так будет быстрее…

На картошку ушло двадцать минут. И это были очередные двадцать минут рядом с ним. Минут, когда они что-то делали вместе, просто были рядом. Двадцать минут, когда она была счастлива.

Кухонная утварь ее поразила. Закопченые сковородки, покрытые нагаром кастрюли. Как это все привести в порядок? Сколько на это потребуется времени? Да и стоит ли приводить, она же все равно уедет…

Стоп. Здесь остановка.

Не думай об этом, Рита.

Тем не менее она нашла одну более-менее чистую сковородку, чтобы пожарить картошку. Хорошо все-таки, что здесь была газовая плита.

Как готовить в русской печке, Рита понятия не имела.

Почему бабушка все брала на себя?

Хотя разве она сама не делает точно так же?

Через полчаса она смогла наконец раздеться. Плотный шерстяной кардиган с капюшоном тем не менее оказался очень кстати. Хорошо, что она взяла теплые вещи… хотя таких морозов и не обещали.

Бросить все, приехать сюда, в этот пустой дом на краю декабря – что могло быть безумнее?

Впрочем, дружила ли она когда-то со здравым смыслом?

В печи трещали дрова. Пахло дымом, теплом, деревянным домом. Всем тем, чего не бывает в городе.

Ты ведь за этим приехала, Рита?