Дом в лесу

Дом в лесу

Мрак сгущался и наступал - все новости были только об этом. Странное, необъяснимое явление, которое в ближайшее время должно было уничтожить всё. Сколько оставалось, не ясно. Очевидцы рассказывали, что это похоже на наступление ночи, только беззвёздной, абсолютно тёмной. Будто всё вокруг исчезало за непроницаемым волокном всепоглощающей темноты. Кто-то слышал голоса, кого-то охватывала глубокая, бесконечно тянущаяся тоска, кто-то заявлял, что внутри вообще сидят монстры, которых человек не видел, и что они три раза придут к тебе прежде, чем забрать с собой. Даже на Севере, знакомые с полярной ночью жители воспринимали мрак с гораздо большей опасностью, всячески оттягивая неизбежное. Для N мрак был ночью. Самой обычной, только долгой. Он давно готов был принять факт своего скорого заключения, но питал небольшую надежду остаться в живых, причиной которой стала J. Если бы он смог выжить внутри абсолютного мрака, то точно, превратив смерть в пожизненное заключение, он точно провёл бы его с ней, не сомневаясь в том, что J освещала бы их своими светлыми волосами и жёлтым платьем.

N собирал какие-то вещи в сумку под звуки телевизора, где телеведущий монотонно перечислял регионы, охваченные мраком. Связь была потеряна с Югом и Востоком несколько месяцев назад, с Центром и Западом буквально на днях. Вчера перестала вещать последняя Западная радиостанция, а некоторые города Севера охватила массовая хандра. Решение переехать из Центра начинало казаться N разумным. Он вспоминал об оставшихся там друзьях и знакомых, которых, скорее всего, уже нет. В памяти мелькнули R, K, L, M, A, геты V и V и другие прекрасные люди. У него осталась фотография двух своих бородатых знакомых в стареньком телефоне, с первого взгляда таких похожих, но таких разных на самом деле. У одного из них в глазах чувствовалась безысходность и усталость от всего, N иногда шутил, что он знал о мраке задолго до его появления. Осознание того, что их, возможно, навсегда поглотил мрак, не могло зацепиться за разум N из-за каскада мыслей о J. Он ни о ком больше толком не сожалел.

Надев очки, N спустился вниз. На улице всё ещё было светло. Направившись к мосту по набережной, N видел рябь мутной и холодной воды. J опаздывала, и ему стало немного тревожно. Наконец, взойдя на мост, он увидел знакомый низкий силуэт в жёлтой кофте. Это была J. Увидев N, она тут же кинулась ему на шею, тяжело дыша. Это дыхание и последующий мягкий поцелуй заставили N ненадолго забыть о существовании мрака. Но времени оставалось мало, поэтому пара отправилась назад, в квартиру N, где всё уже было готово к отъезду. Телевизор по-прежнему продолжал транслировать новости о поглощённых городах, которых становилось всё больше. N, уставший от этого безэмоционального голоса, выключил телевизор и повалил J на кровать. Она знала, что сейчас единственным утешением для N станет самое пошлое, потому J не постеснялась раздеться и есть ему на лицо, с чем парень ей помог. Забравшись под одеяло после получаса нахождения под J, N обнял её и закрыл глаза. Перед концом всего его мучало только одно - гет J. Он так и не успел сказать ей о самом главном. Человеку не свойственно любить пару гетов, но этот случай был исключением. J и без слов поняла, о чём задумался смотрящий прямо на неё N. Любое движение его глаз сигнализировало J о том, что разум N пронзила недоброжелательная мысль и сейчас сидит внутри него. Сев на край кровати, девушка обняла N, почувствовав, как он сжимает её руку. N пообещал скоро вернуться, и J знала, что он её не бросит.

N покинул дом во второй раз. J жила в нескольких кварталах, поэтому бензин своего автомобиля парень расходовать не решил. Она также не была местной, N в последний момент удалось уговорить её компанию перебраться с Запада на Север. Все беженцы с Запада находились в специальном санатории, в котором в последнее время царил наркотический беспредел, выделяя своей эйфорией пристанище западников. В этом месте никто, казалось, не думал о существовании мрака, а употребление сомнительных порошков было обычным делом. Беженцы имели свой, отличный от других мир из созданных ими же самими красок. Идиллию рушили лишь валявшиеся в разных местах захлёбывающиеся в собственной рвоте люди с передозом. N быстро нашёл комнату J по резкому неприятному запаху. С ней делили место ещё несколько человек, чьих имён парень не знал. Один из них ехидно улыбнулся. N не обратив на это внимание просто подошёл к J. Она была одета в помятую от времени красную пижаму, лицо отличалось от той J лишь выражением. Её глаза упёрлись в страницы книги, заполненные иероглифами. Она, казалось, совсем не замечала N. Он, видя, что прочие жильцы не обращают на него какого-либо внимания, собрался с силами и высказал всё, что так долго пылилась в уголках души. N знал, что эта J всё ещё может повлиять на него, что всё то время, что они провели вместе, хоть что-то значит, что надежда, пусть минимальная, хотя бы на проблеск души в ее глазах, есть но она лишь отстранённо улыбнулась, посмотрев на него, и тут же вернулась к книге.

Запах становился невыносимым, и N затошнило от нахождения в этом месте. Он еле отыскал ближайший туалет и закрылся там, выплеснув на грязный ржавый унитаз кислую и противную субстанцию. Стены кабинки становились всё темнее, а N начал терять равновесие и опёрся рукой об стену, увидев, как перед ним появляется что-то чёрное и бесформенное. Нечто обрело подобие головы, на котором сверкнули широкие глаза и зловещая улыбка. Парню показалось, будто существо тянет к нему длинные когтистые лапы, чтобы схватить и утащить в иной мир, но тут же он пришёл в себя. Отдышавшись и убедившись, что никаких монстров поблизости нет, он вышел из туалета и в последний раз решил взглянуть на комнату гета J. Открыв дверь, N увидел, что она присоединилась к лежащим на полу в бессознательном состоянии людям и тут же вспомнил, что оставил J совершенно одну. N рванул из этого злосчастного места к единственному, что у него осталось. Его прерывистое дыхание сотрясало тело с каждым ударом сердца всё сильнее и сильнее. Добежав до своего дома, N поднялся в квартиру и, наконец, увидел там родную J. Он выдохнул и крепко прижал к себе девушку, коря себя за то, что бросил её даже на столь маленький отрезок времени, когда мрак в любую минуту мог настигнуть их обоих. J поспешила успокоить парня, она не теряла времени и немного прибралась, заправив кровать. Времени оставалось всё меньше, и N покинул свою квартиру навсегда вместе с J, взяв все необходимое с собой.