Древо фей

Пролог. Древо и подмена.

Посвящается Динаре. За твою веру в меня.

Все волшебные создания причисляют себя либо к Светлому Двору (или Летнему), либо к Темному (или Зимнему), где безраздельно властвуют бессмертные королевы, а аристократия и Высшие фейри предаются утехам и живут в праздности.

Коллон, графство Лаут. Ночь властвовала над небольшой Ирландской деревушкой, окутывая местность потусторонним полумраком и дымчатой пеленой скользящего по влажной траве тумана. Тёмно-лиловое небо было освещено миллиардом безмолвно наблюдающих звёзд; от полной луны на землю спускался серебристый луч, в котором беспрерывно мерцали яркие жёлтые огоньки, похожие на светлячков. Деревом, на которое и падал свет спутника планеты, оказался высокий дуб с толстым стволом, раскидистыми ветвями и изумрудно-зелёной листвой, что не опадала даже зимой, в лютые морозы. Прямо за растением простирался ряд утопающих во мгле малахитовых холмов — разных за размерами, но единых в своём предназначении. Фейри, Малый народец, использовали их для перехода в мир людей, чтобы наблюдать за смертными соседями, оберегать своё священное древо и следить за соблюдением давних обычаев.

Со священного древа не должен упасть ни один лист, а каждые семь лет смертные платят Ши за их благословение и оставляют привязанного к дереву ребёнка — обязательно светловолосого или рыжеволосого, одарённого даром музыки, танцев или живописи. Иногда дитя становится ещё одним узником волшебной страны, очередным пленником, развлекающим Благой двор, истинных ценителей прекрасного. В том же случае, если ребёнок оказался недостаточно занятным и миловидным, его жизнь обрывается на том же месте, по велению королевы и лёгком взмахе эльфийского лезвия. Многие из семейств Коллона находили мёртвых родственников, всё ещё привязанных к дубу, но ещё больше тех, кто навсегда утратил детей, племянников и внуков. Раньше люди не сомневались в необходимости ритуалов, но проходили года, сменялись поколения, интерпретировались взгляды и пробуждалось желание сопротивляться. С каждым разом становилось всё сложнее отправлять свою плоть и кровь на верную погибель или вечное рабство.

Прошло уже семь лет с тех пор, как была преподнесена последняя жертва. Процессия Ши покинула Тир-Нан-Ог, своё бессмертное волшебное царство, и ступила на смертную землю, оставшись незамеченными для спящих в своих кроватях людей. Изумрудные одеяния переливались в серебристом лунном свете; фейри были самых разных размеров и форм, прекрасные и уродливые, со своим собственным кодексом чести, отличным от людского. Дабы почтить древо, златовласая королева Благих привела с собой вельмож — сидов, своих приближенных эльфов, летящих по воздуху сильфов и маленьких остроухих пикси, танцующих в лунном свете. Сама королева, Сильфида,  поражала неземной красотой: ровным тоном бледной кожи без единой морщины, яркими румянцем на выступающих скулах, ясными лазурно-голубыми глазами, обрамлёнными пушистыми ресницами, длинными златовласыми косами, острыми ушами, правильными, точёными чертами лица. Только Ильфир, королева Неблагих, могла сравниться с прекрасной Сильфидой, но представители Зимнего двора презирали традиции и не навещали дерево на Бельтайн.

— Моя королева, что-то не так, только взгляните, — Антар, рыжеволосый шут королевы, который всегда улыбался плутоватой улыбкой, переменился в лице, едва подошёл к дубу.

В этот раз жертву не принесли. Вокруг дерева не была обвязана верёвка с пленённым ребёнком, однако, на коре была впадина, из которой сочилась кровь. Густая жидкость карминового цвета ручейком стекала к земле, пропитывая почву под дубом.

— Древо пытались срубить, — Сильфида приблизилась к дубу и приложила неестественно тонкую ладонь к месту, куда ударил топор. Закрыла глаза, направляя свою силу на исцеление священного растения, которое из года в год увеличивало силу фейри. Зияющий порез на живом дереве стал стремительно затягиваться, оставляя только едва заметный шрам на тёмной коре.

— Королева, что же теперь будет?

Подданные были возмущены, как и их правительница. Те, кто переходит дорогу фейри, получают по заслугам. Ши всё помнят. Ничто не остаётся безнаказанным, когда переступают дорогу бессмертному народу, насмехаются над давними обычаями и вредят деревьям. Гнев распускался в груди Сильфиды, подобно цветку, но она всегда поступала с умом и хитростью. Малый народец злопамятен, но готов выжидать годы и века, прежде чем накажет виноватых.

— Они получат по заслугам, Антар. У людей, что живут неподалёку, недавно родилась дочь. Велите подменить её младенцем из нашего народа — она и поможет нам сломить смертных, когда придёт время.

— Что сделать с человеческим ребёнком, когда он окажется у нас?

— Убейте и окропите его кровью древо. Око за око.

Неблагой двор славится своей жестокостью, частыми подменами и зловредными кознями. Но немногие знают, что Благие столь же жестоки и беспощадны. Они ничего не прощают и не забывают. Никто не остаётся безнаказанным, если королева сочтёт его виновным.

На следующую ночь Антар, поверенный Сильфиды, подошёл к уютному одноэтажному дому с жёлтой черепицей. Едва старшие уснули, эльф пробрался в просто обставленную, просторную детскую комнату и подошёл к деревянной колыбели, в которой мирно спала маленькая Дейдре. Девочка, чьё место займёт другая, представительница волшебного народа, коей предстоит вырасти в мире людей. На один краткий миг Антару стало жаль улыбчивую девчушку, которая уже проснулась и с интересом смотрела на непривычное лицо. Однако, жалость — не удел смертных. Остроухий подхватил девчушку на руки, а на её место положил эльфийского младенца.