Дримтаун

1 Большая Стена

Костлявые пыльные пальцы, обрамленные радужками  грязи под ногтями, накрыли такой же искореженный  временем, как и они сами, лист бумаги, когда-то прибитый к стене кнопками.  Единственная оставшаяся кнопка потемнела, покрывшись ржавчиной на острие, но все еще удерживала доверенное ей послание.

- А ты молодец! – указательный палец одобрительно постучал по кнопке, пока вторая рука трепетно разглаживала потертый лист.

- Что это? – поинтересовался детский голос.

- Прошлое, - выдохнул мужчина, бережно вытаскивая кнопку и обхватывая лист руками.

-Твоё? – все тот же голос звучал теперь совсем близко.

- Наше.

Невысокий худощавый мужчина в пыльной комбинезоне опустился на колено, одной рукой обхватывая подбежавшего к нему мальчишку и подхватывая его на руки. Детский смех заполнил пустое помещение, когда бывшее зданием небольшой заправки. Он был одним из тех, кто еще помнил рассказы родителей о жизни ДО.  До появления листовок и Большой Стены.

- Хочешь посмотреть?

Мужчина опустился на один из составленных у стены ящиков, усаживая мальчика на колени и позволяя ему завороженно рассматривать непонятные для него закорючки.

- Это буквы, - прошептал он ему на ухо так тихо, будто раскрывал важную тайну.

- Буквы? – мальчик удивленно уставился на отца, а затем вновь посмотрел на лист в его руках. – И ты можешь сказать, что это значит?

Мужчина кивнул, тут же хмыкая на восхищенный возглас сына. Казаться в его глазах героем так легко.

 - А меня научишь?

- Когда-нибудь, - он ласково потрепал волосы сына.

«Когда-нибудь»,  проносится в голове, тут же подкидывая вспоминание о припрятанном под сиденьем их старенького седана планшете. 

Сейчас он и не вспомнит, зачем мать заставляла его учить алфавит, вновь и вновь черкая грифелем на клочках бумаге, на стенах или просто расписывая слова рыхлыми бороздками на земле. Не вспомнит, что отвечала она ему, когда он утверждал,  что  голос  и наличие пальцев, которыми можно коснуться экрана, заменили глупую необходимость забивать ерундой свою голову.  Он спорил с ней до хрипоты, а затем сам брался за грифель.  С тех пор прошло довольно много времени, но ощущение тонкого  хрупкого стержня в руке все ещё хранилось в памяти.

- И что это значит?  - голос сына вырвал его из раздумий.

- Ничего важного, просто пожелание счастливого пути, - соврал он, опуская сына на ноги. – Пойдем.

 - Хорошо, - разочаровано протянул мальчик, сбрасывая на пыльный пол оставленный отцом на ящике лист бумаги.

Уже в машине, сидя на скрипящем сидении, крепко обхватив руль руками,  и, наблюдая, как его сын раскладывает на приборной доске несколько своих стареньких игрушек, его мысли возвращаются туда, в старое здание заправки, где на испещренном трещинами полу, подрагивает на сквозняке листовка:

«Имплантаты!

Останови жестокость! Очисти разум от грязи! Подари себе будущее!

Сделаем Новый Мир идеальным!»

Мужчина нахмурился, сжимая челюсти до скрежета зубов и бросая тяжелый нечитаемый взгляд на играющего на сиденье сына. Мальчик что-то шептал, хватая руками то одну, то другую игрушку, совершенно погрузившись в свой уютный мирок фантазий и не замечая взгляд отца.

- Ты будешь  жить за чертовой Стеной! – костяшки пальцев на руле побелели.

– Будешь! – хрипло выдавил он.