Другая сторона

Идея никогда не бывает новой

Для начала хочу сказать, что я понятия не имею, какое сумасбродство будет рождаться из моей головушки.

За долгий период времени я ничего не писала и идеи, которые посещали меня по поводу этого мира, персонажей, в общем его жителей, всё настолько концентрировано и смешивается в густой как дым комок, что будет, наверное, лучше, если я отсыплю часть сюда.

Часть 1

Идея никогда не бывает новой.

Если тебе кажется, что она уникальна, ты ошибаешься, кто-то по любому до тебя владел ею. Хотя бы раз, хотя бы одного человека, кроме тебя, посещала эта мысль. Мысли на самом деле — единый поток. Людям может казаться, что их ничего не объединяет, у них нет ничего общего, но это не так. Пока мы думаем, это и есть наше общее. Но, увы, понять это трудно, никто до конца не сможет понять и узнать мыслей другого человека, как и его чувств. К добру или к худу, мы не знаем.

Все здесь — цельный и бесконечный круг. Всё взаимосвязано. Как ветер, который вливается и сливает в один единый поток облака. Как слёзы, которые были рождены под натиском внутреннего булыжника у сердца. Они сменяются радостью и отдушиной.

И боль, и радость — это одно целое.

Память странная вещь. Казалось, ты можешь запомнить так много, в деталях. Но проходит год или два, и ты уже не помнишь касаний, голоса, чувств. А позже, как буря среди ясного неба, это все возвращается тебе вдвойне, и ты не успеваешь ухватиться за что-то устойчивое, тебя сносит в считаные секунды.

Всё возвращается. Я в это верю.

Небеса хоть и стали другими или это другое место, другой город, может иной мир, но одно осталось прежним, это её глаза. Они по-прежнему были наполнены кристально чистым оттенком неба, который пронзает своим молчанием и такой ровной и холодной глубиной. Никогда и никому не узнать, что там, что за ними.

Отец племени так мало спал за последнее время, потому что ощущал в воздухе привкус железа. Его дитя уже давно выросло из пелёнок. Дикое сердце больше не могло находить себе покоя подле привычных ему мест.

Трава меняет свой цвет. Рога оленей, как листья, опадают, а ей это только нравится. Смена погоды и сезонов, это прекрасно, ведь, как она думала, если что-то умирает, значит, что-то другое будет жить.

И всё вернётся на круги своя, одно сменяется другим, но, по сути, это одно и то же, как капли дождя и вода в реке. Как пламя костра и молния в небе. Воздух, земля и вода всё заряжено до предела. Всё настолько живое, что никто себе этого не мог представить, в отличии от неё. Поэтому смерть её никогда не пугала. Только вызывала восхищение. Она всегда хотела быть в движении и видеть, чувствовать больше, отдавать и отдаваться этому. Эгоизм и любовь, неизвестно, что больше обладало ею. Но солнце и теплый воздух сквозь росинки травы по утрам смягчали ее пыл.

Пока она была маленькой, её волосы были, как пшеница, сейчас же — как чёрные угли костра.

Волки приходят.

Казалось бы, должны ночью. Но теперь им стало всё равно. Они нападают и на восходе солнца. Мягко ступая лапами по влажной траве. Шаман оставил свои раздумья и пошёл окуривать дом. Хотя и волков это редко когда останавливало. Их разум возможно уже далеко превзошёл человека. Животных не поворачивается язык назвать животным.

— Но они хотя бы защищают нас от прочих тварей. — сделал вывод про себя шаман. А она любила всяких тварей. Людей и животных тоже, даже пускай они и могли называться иначе или наоборот, не имеет значения. Всё это только больше вызывает интерес к тому, что происходит в этом мире. Может, это потому, что сны о прошлом стали все чаще и чаще посещать её.

— Или это тот дым, которым вечно пахнет дома? — но её мало это заботило. Главное, что она есть здесь и сейчас. Влажный воздух, свежая земля и тепло солнца не оставило никакого выбора, кроме как очень быстро погрузиться в глубокий сон.

— Снова? Может быть, я снова увижу эту девочку и ее улыбку? — И не имеет значения кто, главное, что собой это несёт и в какую бездну можно заглянуть.

Не можешь идти — беги. И ей хотелось бежать даже во сне. Беспокойство где-то там на задворках души подталкивало нестись что есть мочи. Внезапное пробуждение как иголками по телу. Беспокойство и паника. Домой, скорее домой. Хотя и так надоели эти тропинки, каждое дерево ей знакомо. Каждая выемка и холм на этой земле. Животные инстинкты не заставили себя ждать, она, как прыткая пантера, добралась в мгновение ока... Но на месте, ее привычном и вроде как родном месте, ничего не было. Пепел, да и только. Плакать? Кричать? Что делать? И вроде бы до этого момента всё её сдерживало и сжимало в пласт, словно камень в почву, но вместо ощущения свободы появилась пустота и растерянность. Тепло солнца сменилось холодным северным ветром, что спутал волосы окончательно. Нервно убрав их с лица, девушка, тяжело дыша, ступила на ещё недогоревшую землю. Шаг и ещё шаг, а ветер раздувал дым и пепел в разные стороны, словно расчищая место для новой жизни...

Единственное, что не сгорело, трава, которой пропах дом. Знакомый и навсегда отпечатавшийся в памяти запах.

— Отец? — Ответа не было и наверное, и не будет. Нахлынувшие воспоминания, которые казались настоящим, реальностью, не оставили места даже для каких-либо ещё эмоций и уже не понятно, было ли это взаправду или помутнение разума. Чудовища показали ей всё это, а на самом деле так было здесь всегда.

Пустое место и звуки потрескивания от углей.

— Но куда? Даже и следов не осталось. — Но она бы и не пошла по следам.

— Все эти годы имели свои цвета, и радость, и боль, и невыносимое давление, которому поспособствовали все люди здесь, а в особенности главный шаман. Отец всегда все хотел оставить привычным, в этом он видел смысл жизни, в замкнутом круге жизни, он замкнул все в более маленькое кольцо, и, если только хоть кто-то выбивался из стаи, его ждал не лучший исход. В переменах он видел не только смерть, но и разрушение. А что теперь? Где ты теперь? И какая мне разница, наверное... Тоска и боль сдавили меня уже давно, как и руки матери мою шею, когда в очередной раз мне захотелось вырваться из этого всего… Почему же вы так хотели сохранить привычную жизнь, храня не только традиции, но и страдания в своём сердце? Страдания, боль и насилие. Поедание чужих сердец, убийство врагов, нездоровая любовь к своим сестрам, а порой и матерям, к чему это привело? — В ответ на это лишь почесала ногу, ту самую, из-за которой дети вечно тыкали в неё пальцем, а мужчины шептались и отводили глаза. Хотя это же и не мешало им смотреть на другие части её тела.