Душа в подарок

ГЛАВА 1

- Алиса! Ну присмотрись ещё разок… - умоляюще протянул отец, почтенный лекарь Фейл сорока восьми лет от роду.

- О нет, папенька, увольте, - не сдавалась я. - Насмотрелась! На всю оставшуюся жизнь охоту к мужскому полу отбило. Вы уж меня простите, но нельзя же так сразу по неокрепшей девичьей психике. Я уже подумывала, как бы мне за фамильные драгоценности купить место в монастыре Вечного. Пожалели бы дочку!

- Алиса! - вскрикнул отец, вскочив с кресла, и попытался нависнуть надо мной своим авторитетом. Авторитету мешал стол и отсутствие физических нагрузок последние лет так… много. Отчего лысинка на макушке моего родителя вспотела и заблестела, как мой первый магический амулет.

Ну... может, шесть лет назад я бы глубоко впечатлилась, растерялась и выскочила б замуж. И даже не только за Альбертика, колупающего в носу за обеденным столом и преданно глядящего на свою маменьку, а и за соседского козла. Ибо папенька - есть закон.

Слава Вечному, шесть лет Академии Артефакторов, лучшая подруга - дочь верховного судьи - и жизнь студенческая в принципе всю эту дурь из моей головы выбили. И теперь я решительно не желала поступать вразрез со своими стремлениями и планами.

И пусть моё желание применять полученные знания и зарабатывать на этом деньги отец называл блажью, я отступать не собиралась. Всё же у меня теперь за душой были не только матушкин медальон, пара колец и три платья, а ещё и диплом специалиста. С отличием.

- Ну что вы так кричите, папенька?! У вас, помнится, от этого потом голова болит и несварение случается! - заботливо напомнила я, на всякий случай поднимаясь с кресла. Мало ли, может же так случиться, что папенька забудет о том, что у него лишний вес и радикулит. - Но я решительно против того, чтобы зарывать свой талант в землю. Шесть лет в Академии…

- Твоя мать бы этого не вынесла, - отец выдохнул и плюхнулся назад в кресло, изобразив такую вселенскую скорбь, что даже фикус на подоконнике увял.

Это был удар в самое больное место.

Мамы не стало, когда мне едва исполнилось десять. Но папа весьма своевременно мне о ней напомнил. Потому как он не знал или же просто запамятовал, что последними словами, которые она мне сказала, были: “Никогда не отступайся от мечты в угоду чужим планам!”

Знала бы мама… а может, и знала.

В семье не принято было вспоминать, что, выходя замуж, Эрика Ларс зарыла дар менталиста в семейных заботах, грязных пелёнках и желании угодить любимому мужу. Потому что почтенной даме не пристало заниматься таким вызывающим ремеслом, как гадания и ковыряние в чужих мыслях. Мало ли что там можно наковырять.

И вот моя мама, дабы оставаться дамой приличной, всю свою жизнь старалась откреститься от своего дара и всего, что с ним связано. Что к тридцати годам и свело её с ума.

А после – отправило на тот свет. Даже такой талантливый врач, как папа, и маги из столицы ничего не смогли сделать.

Так вот: папенька, зная, чем закончила его любимая супруга, мог бы и промолчать на сей счёт.

Только сейчас я в полной мере осознала всю жертвенность её поступка. Увы или к счастью, я сим недостатком не страдала.

Глубоко вдохнув,  я отчётливо всхлипнула и пустила слезу. Это у меня вышло легко, даже не пришлось придумывать нужную сцену. Обстановка и тональность разговора способствовали.

- Моя мать не вынесла бы, если бы меня выдали замуж силой и заставили рожать детей и гулять с собаками. А в выходные принимать городских сплетниц, коих сама она на дух не переносила. И вы, папенька, очень вовремя вспомнили об обязательствах, которые ей давали непосредственно перед её кончиной - оберегать меня.

Я говорила спокойно, грустно и та-ак трагично... Отец побагровел. После - побелел, но в конце просто сдулся и откинулся на спинку кресла.

- Я же для тебя стараюсь, - устало сняв очки и потирая переносицу, бубнил отец. - Что бы ты ни в чём не нуждалась. Жила в достатке, уюте, заботе…

- О! Избавьте меня от таких преимуществ. Я пока к ним не готова от слова “совсем”. И я сама прекрасно могу о себе позаботиться. Ещё раз смею напомнить вам, что не далее как семь дней тому получила диплом с печатью канцлера. И теперь могу работать по специальности.

Это было лишним, похоже.

Папенька хрустнул очками, после ненавидяще взглянул на них, словно они назло ему сломались, в самый неподходящий момент вконец испортив ему настроение. А после уставился на меня так, словно я виновата и в том, что сломались очки, и в том, что упали три башни на границе с Вирлендом летом прошлого года...

- Значит, работать по специальности? - как-то совсем уже нервно решил уточнить папа. - Значит, обеспечивать себя? Значит, самостоятельная?

- Папенька, вы снова кричите! У вас язва откроется от таких тональностей, - заметила я, пытаясь его немного успокоить, но, кажется, получилось не очень. И потому я малодушно начала отступать к двери.

- Значит, ты захотела сама распоряжаться своей жизнью, Алиса?! Хорошо! Я рад, что ты настолько выросла! - вот только радости его голос не выражал и капли. - Диплом артефактора, говоришь?! Да вас таких из Академии только в этом году два десятка выпустили! Или ты думаешь - все мастерские Империи ждут тебя с раскрытой дверью и мешками золота? Ещё попробуй на работу устроиться…

Вообще, я очень рассчитывала на то, что папа мне откроет собственную, малюсенькую мастерскую, где я буду работать в своё удовольствие и с прибылью для семейства. Но что-то мне подсказывало, что об этом сейчас не стоит заикаться даже. Нет так нет. Буду выкручиваться, как умею.

- Неделя, Алиса! Я даю тебе ровно неделю для того, чтобы ты нашла себе работу и привезла мне верительную с печатью и подписью. В котором будет чёрным по белому написано - “Принята на должность штатного артефактора”. Не поломойки. Не продавца. А именно АРТЕФАКТОРА. Иначе ты пойдёшь замуж, как и полагается нормальной девице двадцати годов.