Двенадцать забияк, Лев-царь и Зодиак

Двенадцать забияк, Лев-царь и Зодиак

На планете Альфа-2
в голове созвездья Льва
жил да был такой народ:
Усокрут и Скулосвод,
Хмуролоб и Ухокрыл,
Векохлоп и Щёкопыл,
Глазолуп и Бровещип,
Зуботуп и Губолип,
Клокбород и Носопят —
славных дюжина ребят.

Самым старшим у друзей
был артельщик Ротозей.

Раз пошли они в поход.
Носопят и Клокбород,
Губолип и Зуботуп,
Бровещип и Глазолуп,
Щёкопыл и Хмуролоб,
Ухокрыл и Векохлоп,
Скулосвод и Усокрут —
вышли в поле на маршрут.

В лес повёл ловить зверей,
их артельщик Ротозей.

В том лесу жил царь Взашей,
повелитель блох и вшей.
Разозлится — дыбом шерсть!
В два присеста мог он съесть
Векохлопа, Ухокрыла,
Хмуролоба, Щёкопыла
Бровещипа, Скулосвода,
Губолипа, Клокборода,
Носопята, Зуботупа,
Усокрута, Глазолупа,
но артельщик Ротозей
вывел из лесу друзей.

Не отдав их на обед,
он ведёт их на хребет.
А под тем хребтом живот.
Там живёт другой народ:
Мягкобрюх и Ребробес,
Лапоплюх и Хвостомес,
Шкуромят и Когтегнут,
Пузоглад и Ломогруд,
Шерстоюрк и Тихочих,
Чревоурк и Бокодрых.

Там ни беден, ни богат
был их город — Пупоград.

Ротозей ведёт друзей
в Пупоград не как в музей.
Восклицает он: «Друзья,
так им дальше жить нельзя!
Тут у них в трущобе сей
куча блох и тьма клещей!
Расплодились, значит, тут.
Посмотрите, как живут!
Хвост наружу, нос в тепле
словно овощи в земле.
Что за город вообще?
Овощехранилище?»

Только тут из Пупограда
вдруг выходит вся бригада —
прямо полчище клещей
на прополку овощей:
Когтегнут и Пузоглад,
Ломогруд и Шкуромят,
Ребробес и Мягкобрюх,
Хвостомес и Лапоплюх,
Бокодрых и Чревоурк,
Тихочих и Шерстоюрк.

И сказали: «Ротозей!
Ты тут рознь, того, не сей!
Хоть пришли вы с головы,
но тут главные не вы.
Каждый скажет, кто не глуп:
главный в мире тот, кто пуп!
Уводи свою артель.
Уходите все отсель!
А не то не поглядим,
прямо сдачи вам дадим!»

Как сказали, в тот же миг
повод к драке и возник.

Зачесались кулаки,
заходили желваки,
полетели тумаки,
засияли синяки.

В бой вступила вся братва.
Кто здесь пуп, кто голова,
чей был нос, а чей живот,
кто теперь уж разберёт?

Все сошлись в один замес:
Усокрут и Хвостомес,
Глазолуп и Лапоплюх,
Зуботуп и Мягкобрюх,
Клокбород и Когтегнут,
Скулосвод и Ломогруд,
Чревоурк и Ухокрыл,
Шерстоюрк и Щёкопыл,
Бокодрых и Шкуромят
Тихочих и Носопят,
Хмуролоб и Бровещип,
Векохлоп и Губолип,
Ребробес и Пузоглад —
все бойцы на первый взгляд.

Лишь артельщик Ротозей
не замечен в драке сей.
Он стоит, разинув рот,
и лишь смотрит на народ.
Смотрит, только и всего.
Ротозей ведь, что с него?

Ротозей, ты, Ротозей,
да не стой ты, не глазей!
Ой, проснётся спящий лев!
Не загонишь зверя в хлев.

(На этом месте надо перевернуть книжку и читать снова с первой страницы)
 

Бедный Лев раскрыл глаза:
«Это… что это там за?!

Почесался так и так —
не начешется никак.

Он сильнее стал чесаться,
и валяться, и кусаться,
и беситься и урчать,
и носиться, и рычать.
Извивается, как уж.
«Да пройдёт ли это уж?»

Уж пройдёт ли зуд и жженье,
коль на Льве идёт сраженье?

Лев, он царь и в Зодиаке.
Растревожил он все знаки.

«Плохо Льву, — подумал Рак. —
Помирает ведь никак.
Уж к нему я поспешу,
хоть клешней да почешу».

Всех зовёт на помощь он:
«Ну, ты где там, Скорпион?»
Ты мне родственник, аль нет?
Почему ответа нет?
Я в такое дело влез —
каждая клешня на вес!»

Вдруг откликнулись Весы:
«Я Весы не для красы.
Я вам каждую клешню,
взвешу в граммах, как в меню.
И сравню, и оценю,
и квиточек сохраню.
Буду взвешивать клешню
хоть по десять раз на дню.
Если на пол уроню,
то другою заменю!»

Всё слова, слова, слова,
но спасать ведь надо Льва!

Шкура мечется на Льве,
как огонь в сухой траве.

Рак кричит во все концы:
«Эй, кто слышит? Близнецы!
Козерог, Стрелец, Телец!
Я дождусь вас, наконец?»

Ну, примчались, наконец,
раз Близнец и два Близнец.
А за ними и Стрелец.
А уж следом и Телец.
А уж по следам Тельца
прибежала и овца.

Не овца, конечно, Овен.
Этот Овен в час неровен
заявлялся как баран —
до того был прям и рьян.

В каждом деле этот Овен
был весьма немногословен,
и, как истинный баран,
сразу шёл он на таран.

Вот ко Льву он подбегает,
крепко в бок его бодает.
Разбежался да опять,
да подряд раз двадцать пять!
Отдохнёт и вновь бодает,
промахнулся — не беда ведь,
это ж ведь такая малость,
лишь бы больше не чесалось!

Оказался этот Овен
не любитель пустяковин,
и его едва-едва
оттащили ото Льва.

Это сделал Козерог,
у него чесался рог.
В смысле, сам он был не прочь
Льву несчастному помочь.
Лишь старался как-нибудь
Льва случайно не проткнуть.

И Стрелец не тратил слов.
Он был спец в чесанье львов.
Этот парень удалой
лихо действовал стрелой.
Только Лев не оценил,
он стонал, и выл, и ныл:
наконечник у стрелы
был кусачее пчелы!

И Телец тут рядом был.
Он копытом землю бил.
Долго ждать он не привык,
потому как всё же — бык!
Гонит прочь, в конце концов,
он Стрельца и Близнецов.
Гонит Рака ото Льва.
ведь не зря гласит молва:
куда Рак с клешней, туда
и Телец с копытом, н-да.

Близнецы, такой народ,
пропускают всех вперёд,
расчищают путь для Девы.
Только Дева… «Дева, где вы?»
Нету Девы, нет пока.
Слышен лишь издалека
тонкий голос: «Я спешу!
Льва, конечно, почешу.
Но сначала после сна
причесать себя должна!»

Целый час, как королева,
прихорашивалась Дева,
чтоб закончить, вот беда,
неизвестно и когда.

В этом деле Водолей
был активней и смелей.
«После дождичка в четверг» —
это сходу он отверг.
Воду лить он не любил…
Нет, любил, любил, любил!
Воду лить он обожал.
Побежал, как на пожар.
Лейка в злате-серебре.
Рыбы плещутся в ведре.

Рыбы там, где Водолей,
жили рядом и левей.
Водолей лишь к ним одним
относился, как к родным.
Ради них мог Водолей
лить не воду, а елей.
Лишь за то, что им не лень
плюхаться в воде весь день.

Водолей ко Льву бежит,
весь от радости дрожит.
У него воды для Льва
бочки две и бака два.
Вот сейчас он наяву
водопад устроит Льву!

Не особо любят львы
мокнуть с ног до головы.
Лев идёт, не видя луж,
но засунь его под душ,
и через минуту-две
не узнаешь льва во льве.

Бедный царь зверей и рыб
от воды чуть не погиб.

Но потом, повеселев,
фыркать стал, как Водолев.

Это вовсе и не блеф —
Чудо-юдо Рыба-лев!

Лев купанье перенёс,
утирает лапой нос,
каждой лапою трясёт,
хвост навытяжку несёт.

Тут и Дева величава
подплываёт, будто пава.

Вот она уж подплыла
и платочек подала.
Замечательный платочек,
голубой и весь в цветочек.

Вздрогнул Лев. Что видит он?
А на Деве — Скорпион!
Тот сидит и жалом крутит.
Дева с ним совсем не шутит,
а использует всерьёз
как заколку для волос.

Говорит Льву Скорпион:
«Я чесатель-чемпион!
И чесатель, и чесальщик,
и стригун, и подстригальщик,
и щипцами нагревальшик,
и в кудряшки завивальщик!
Что насчёт угрей, прыщей,
присосавшихся клещей,
выдаю одну из тайн:
я стригу их, как комбайн.
Я клешнями чик-чик-чик,
всех вылечиваю в миг!
Фигель-мигель, ай-лю-лю!
Только мокрых не люблю».

Лев вздохнул: «Ну вот, ну вот»,
лапой почесал живот,
стал вздыхать он о судьбе,
вдруг — прислушался к себе.
«Стойте, стойте, что за чудо?
Больше никакого зуда!
Всё прошло: чесотка, жженье,
беспокойство, напряженье.
Ой, спасибо вам, друзья,
за что можно и нельзя!
Ой, ля-ля, да ой, лю-ли,
вы мне очень помогли!»

Лев от счастья чуть не пляшет.
Он хвостом и гривой машет.
Всех за всё благодарит,
про себя же говорит:
«Не пойму, небесна сила,
что со мной такое было?
С объясненьем или без
много в космосе чудес!»

В это время Ротозей
спать ведёт своих друзей.

Каждый более не воин,
только счастлив и доволен,
что живой идёт назад,
синяку иль шишке рад.

Этот гнутый, тот хромой,
все они идут домой.

И не знают забияки,
что случилось в Зодиаке.

Жизнь они зовут борьбой
и толкуют меж собой:
«Славно в гости мы сходили!
Никого там не забыли?»

Нет, тут весь честной народ:
Усокрут и Скулосвод,
Хмуролоб и Ухокрыл,
Векохлоп и Щёкопыл,
Глазолуп и Бровещип,
Зуботуп и Губолип,
Клокбород и Носопят —
славных дюжина ребят.

Еле ноги волокут.
«Ох, тяжёл ты ратный труд!»

Пусть тяжёл — уснут тем крепче.
В каждом будто тихо шепчет
сытый маленький вампир:
«Я за мир!» «И я за мир!»

А теперь им спать пора,
спать спокойно до утра
на планете Альфа-два
в голове созвездья Льва.