1. Разные

Удар. Острой болью прострелило левое ребро. Холодная грязная вода попала в рот, я беспомощно вскрикнула. Мокрые шаги заставили сердце съёжится и забиться подальше, в те части тела, которые каким-то образом оставались целыми. Но и ему, сердцу, и мне уже некуда было деться. Мы попались. Сначала оно, потом я.

— Ты, наверное, считаешь меня чудовищем… — раздался женский голос.

Я не ответила. Прижала к груди колени, не в силах больше подняться на ноги с залитого ливнем асфальта. Вокруг никого не было. Мрачная пустая улица в забытой богом и людьми дыре. Место моей расплаты. Место её возмездия. Я слишком поздно поняла, что это была ловушка. Теперь не могла дышать, не могла сопротивляться. Чувствовала, как под кожей лица текли ручьи, смешивались с моей кровью и, теплея, уносились к дождевому стоку. Мне хотелось провалиться в него, впасть в поток смердящей воды, и чтобы меня вымыло через огромную трубу на морской берег. Потом я бы сбежала, сменила имя, страну и больше никогда не вернулась.

— Ребекка. Он тебе не принадлежал.

Стало ещё больнее. Наверное, это действительно было так. Жаль, что чтобы это понять я мне пришлось пережить семь невероятно сильных ударов.

— Ты — просто ошибка. И он эту ошибку признал.

Я приподняла голову. Она виделась мне чёрным призраком со светящимися обезумившими глазами. Девочка из хоррора, сила, о существовании которой я не подозревала. Ничто её больше не сдерживало. Она хотела меня растерзать, стереть из жизней десятков людей, как прогрессирующую опухоль.

Затылок стянуло от боли. Меня схватили за волосы и приподняли как тряпичную куклу. Вой, вырвавшийся из глубин гортани, разнёсся по улице и утонул в дожде. В колено впилась острая шпилька.

— Как вообще случилось, что такое ничтожество как ты могло заставить его член шевельнуться?! Как он мог целовать твою физиономию, забыв обо мне?

Я откинула голову и решила ответить, потеряв на мгновение всякий страх. Если уж я умру, то пусть всё будет честно.

— Почему бы… Почему бы тебе не спросить его самой?

Она отстранилась. Теперь я нанесла удар. Без дубинки и ножа. Прямо в грудь.

Если у меня и были какие-то угрызения совести до этого момента, теперь они распадались как промокшая газетная бумага. Я смотрела в её глаза, видела остатки туши, стекающие по фарфоровым щекам. Она была слишком идеальной, чтобы признать — предсказания ей наврали. Не указали на крохотную искру, полыхнувшую между двумя противоположностями. На то, что как бы человеку не хотелось жить в соответствии со своими стандартами, чувства легко могут сжечь их до состояния пепла.

Мне было стыдно быть причиной такого пожара. Я не выбирала эту линию истории! Тем не менее она уже замахнулась. Ещё один удар, и всё закончится провалом в темноту.

***

Восемь месяцев назад…

Наша дружба с Джулией началась много лет назад, в песочнице рядом с убогой закусочной, где по пятницам собирались жители нашего района. В тот летний вечер, когда океанические ветры притянули к суше пёстрые лиловые облака Джулия надела мне на голову ведёрко и пару раз стукнула лопаткой, весело смеясь и называя колокольчиком.

С того дня нас уже было не оторвать друг от друга. Моменты радости и горя мы проходили плечом к плечу, несмотря на то, что являлись буквальными противоположными стихиями. Она — жаркое лето, искры, летящие от раскалённого металла. Я — осеннее утро, растаявшая на стекле крохотная снежинка. Правда подруга уверяла, что я снежинка с характером.

Прыжки на скакалке, падение с велосипеда, двойка по математике, испорченный недоброжелателями портфель, прокол хряща на левом ухе, первая сигарета… Всё что проходила Джулия непременно проходило и через меня. Я на её глазах превращалась в книжного червя, становилась то тихоней, то девчонкой способной влезть в драку если требовалось заступиться за себя или друзей. Она обретала жгучую женственность не по годам и вскоре мне стало ясно что моя лучшая подруга не просто красива, а буквально неотразима. Особенно после того, как она отрастила длинные прямые волосы и покрасилась не без моей помощи в тёмно-вишнёвый оттенок.

Когда Джулия за день до начала нового семестра Академии Кинематографических Искусств (Киноакадемию) сообщила что влюблена, я совершенно не удивилась.

Не удивилась, потому что имена любовных интересов Джулии менялись так часто, что я просто перестала их запоминать. Бессмысленно. На место нынешнего придёт следующий и так до бесконечности. Круговорот мечтаний, фантазий, парней, от которого она каждый раз приходила в горячий восторг.

— Но это серьёзно, Бекки! — уверяла она, когда мы в последний день перед началом семестра висели на видеозвонке.

Джулия накручивала каштановые пряди на толстую плойку, я в десятый раз проверяла расписание в ежедневнике. Меня разрывало от предвкушения, планов, энтузиазма. Этот год я планировала превратить в свой прорыв, даже подготовила сценарий, который уже сложила в чемодан. Он должен был вывести меня на новый уровень профессионализма, помочь побороться за место в индустрии. После долгих колебаний в прошлом году я наконец решилась отослать его в молодую, но довольно успешную студию, из-под пера которой выходил сериал «О чём молчат Совы». Уже как два года это шоу в стиле романтического хоррора было в нашем с Джулией топе.

— У тебя всё всегда серьёзно, — усмехнулась я. — Ты три месяца мечтала завести детей с парнем из копировальной конторы! А Джефри с режиссёрского факультета? Не его ли ты называла единственным и неповторимым? Ну и конечно всякие там айдолы, певцы и актёры.

— Ох, ну простите, что в десять лет я мечтала поцеловаться с Драко Малфоем, — надулась Джулия.

Меня умиляло то, как она строила из себя обиженку. На деле свою влюбчивость подруга считала чуть ли не достоинством, эдаким предметом для гордости, сериалом в котором она занимала место главной героини. Большую часть наших разговоров всегда занимали её то разгорающиеся, то затухавшие чувства.