Дымыч

История первая

Дымыч никогда не был Дмитриевичем, просто в условиях кризиса и всеобщего подорожания он курил странные самокрутки, от которых несло чем-то горелым. Закурил он давно, еще в лихие девяностые. С тех самых пор сигарет не принимал, сбивая с толку старушек и прочих лиц, обыскивающих округу, ожидая увидеть разгорающийся пожар.

Дымыч выбрал местом своего заседания рассохшуюся под солнцем серую неокрашенную лавочку, и каждый день был готов поведать миру совершенно фантастическую историю. Зачастую он сам являлся участником событий, а то и непосредственно затевал такие приключения. Когда все эти истории с ним происходили, никто предполагать не брался. Все старожилы в один голос утверждали, что Дымыч всегда был на этой лавочке, если не околачивался в леске неподалеку в поисках трав, мха, кореньев, которые можно было выкурить. Сколько лет было Дымычу – никто точно не знал. С днем рождения его поздравляли первого января, потому как он утверждал, что родился в аккурат в один день с началом календаря человеческого.

Дымыч был бородат, одевался в черную телогрейку и серые, в крупную полоску, штаны. На ногах – припорошенные пылью извечные кирзачи со слегка налипшей на них хвоей. Образ могла бы стильно завершать шапка-ушанка, но на ее месте щегольски красовалась утепленная бейсболка черного цвета, над козырьком которой вышита золотыми буквами надпись: «Demon». В руках Дымыча всегда присутствовала палка, которая причудливой природой своей узловатости походила на трость с набалдашником в виде козлиной головы.

Сегодня накрапывал мелкий моросящий дождик, украшая траву и листья серебристым налетом, какой бывает от утренней росы. Дымыч восседал на своем месте, опираясь на трость обеими большими ладонями, и вглядывался в сероватое небо, словно размышляя о чем-то философском. Его курительные принадлежности были упрятаны в оттянутые карманы телогрейки до особо подходящего момента.

– Дымыч! – голова беспокойной дачницы, имевшей небольшой огород около той самой лавочки, появилась над штакетником забора. – Не хочешь пирожочков покушать? Наготовила, думала придут крышу подправить, а оно вон что…

Соседка, укрытая от мороси целлофановым пакетом, посмотрела на Дымыча с грустинкой. Сколько бы он не сидел здесь, она постоянно выносила ему угощения. Одинокая немолодая женщина поглядывала на аккуратную бородку сидящего, большие руки и ясный взгляд пронзительных светлых глаз немного иначе, чем остальные обитатели дачного сообщества.

– Матрена, добрая ты душа. Вот сейчас моросить закончит, подойдут твои работнички… – пробормотал Дымыч, покосившись на женщину. – Чем кормить будешь?

– Не Матрена я, Мария, – вздохнула собеседница, – да много напекла, не волнуйся.

Дымыч достал заветный кисет и трубку. Расположив их перед собой на таком же, как и лавочка, столике.

– Ну раз так… Тащи пироги свои, да присядь, я тебе про бригаду строителей поведаю историйку, очень занимательная. Да сними это безобразие с головы, все изящество твое портит…

Мария торопливо сдернула с головы целлофановый пакет и распахнула калитку, чтобы вынести Дымычу пирожки и выслушать одну из его историй.

Сегодня дым из трубки пах очень необычно. В нем была пряность восточных благовоний, сладость цветения весны и еще что-то, придававшее едва уловимую остроту этому странному табаку, аромат которого повис над столиком и лавочкой. Было такое ощущение, что даже капли дождя от этого дымного облака отскакивали, потому что когда Матрена садилась за столик, поверхность лавочки оказалась совершенно сухой.

– Так вот, я скажу тебе одну простую вещь, в которую ты не поверишь вовсе. Да и не важно мне твое неверие, – начал рассказ Дымыч, тыча в Марию мундштуком трубки. – Речь об другом будет идти вовсе.

Рассказ, сопровождаемый дымом из трубки, полился, плавно погружая слушательницу в события.

– Вот сейчас уж часто гуторят по ящику про всякие потусторонние силы. Только не ведают они, что говорят, потому что на самом-то деле иначе все. Никаких тебе крыльев, рогов, запаха серы да копыт. Все до банального просто. Люди это, из крови и плоти. Глядишь, пораниться могут, рассмеяться, заплакать, даже влюбляются, как человеки. Только это нехорошо для них самих.

Новое облачко вылетело из усов Дымыча, окутывая Марию теплом и благовониями. Сегодня у него была на редкость приятная курительная смесь. Уже по ее ароматам было понятно, что расскажет он что-нибудь романтичное.

– Много их, разных. Злых и добрых. Ангелы с чертями, вурдалаки, гномы, тролли, колдуны, волшебники, даже драконы в человечьем обличии. Но не об этом речь. Это уж потом я узнал, в какую бригаду меня занесло лихое безденежье. На тот момент подельники мои казались такими же неприкаянными, как и я сам. Бродили мы в поисках подработки да ночлега по окрестным коттеджам. Бывало, что и ночевали у костра, делясь последними припасами. Но однажды нам повезло.

К лавочке стал потихоньку подтягиваться народ. Подтаскивая стульчики, лавочки, соседи собирались с чашками чая и семечками под моросящим дождем, укрываясь от него под зонтиками, разовыми китайскими плащами, обычными клеенками и прочими подручными средствами. Послушать Дымыча выходили даже во время трансляции популярных сериалов, если у рассказчика было подходящее настроение. Собравшиеся не шумели, приветствуя друг друга кивками. Дымыч обводил всех довольным взглядом и продолжал уже погромче, чем рассказывал Марии.

– Попали мы на подряд к очень богатому владельцу коттеджа. Новоиспеченный нувориш строил жилье с размахом, а мы за что только не брались. Камин? Запросто! Бассейн? Никаких препятствий. Может, на самом деле, работали мы не так уж хорошо, но на тот момент рынок подобных услуг был неказист и без особых претензий. Потому и попали мы в домик для прислуги и строителей на громадном, огороженном высоким забором участке. Сам дом возвышался над участком, как рыцарский замок с башнями для стрелков. Зубчатые верха стен дополняли это впечатление. Местный сторож в беседе со мной обмолвился, что в свое время произошла на этом самом месте княжеская битва, да много всяческих исторических ценностей нашли при рытье котлована. Хозяин укрыл находки, чтобы не утратить огромную живописную территорию.