Эден: забытые боги, запретные сказания

1.0.1 Конец света

Помню, в детстве бабушка часто рассказывала мне на ночь страшные истории. Она называла их тогда еще незнакомым мне словом «сказки». Я, совсем еще юный малец, лет четырех от роду, открыв рот, ловил каждое ее слово, чтобы не упустить ни одну деталь ее повествования. И каждый раз вздрагивал, когда главные герои оказывались в той или иной ситуации на грани гибели. 

Позже, повзрослев, я понял, что настоящие злодеи не в сказках, а рядом с нами: живут с нами в одном городе, одном доме, иногда даже на одной лестничной клетке. И злодеи из сказок забылись, ровным счетом, как и герои, уступив место реальности. 

Бабушкин голос в моей голове все затихал и затихал, пока не исчез вовсе, унося с собою образы детства, положительные и отрицательные… 

Был обычный пятничный вечер 2012-го года. Я закончил работу пораньше, так как мы с друзьями собирались с шумом отметить такой долгожданный очередной Конец Света. 
В нашей забегаловке на окраине города всегда было мало посетителей, а сегодня так и подавно — все собирались либо в злачных местах покруче, либо пытались провести «последние часы» до Апокалипсиса в кругу любимых и родных. 

Ну и, конечно же, были кретины, которые умудрились застрять в такой чудный денек на работе… Типа меня. 

Когда я говорил «пораньше», я имел в виду, что попытался срулить с рабочего места до полуночи, хотя по идее мы должны были закрыться под отсчет таймера Глобального пиздеца. 
Однако, моя напарница была чудесной девушкой, и потому согласилась «прикрыть» мой, и без того вечно встревающий в неприятности, зад, на случай звонка шефа. Все равно лично проверить мое присутствие на рабочем месте он не сможет по причине отсутствия в пределах штата. 

— Деррик, с тебя ужин, ты обещал, — Ненси, стройная шатенка, укоризненно посмотрела на меня и погрозила пальцем. 
— Ты же знаешь, мое сердце принадлежит только тебе, — улыбнулся я ей в ответ и подмигнул. — Но именно сегодня меня ждут дела мировой важности! 

Для подтверждения своих слов я состроил умную рожу, натянул поглубже кепку и, водрузив одну ногу на табурет, с пафосным видом указал рукой вперед, копирую жест вождя мирового Пролетариата. 

Ненси засмеялась. 

— Ты дурак! — она кивнула на часы. — Давай, иди уже! А то не успеешь — пробки везде, пятница, вечер… 

Я и впрямь опаздывал: до Конца Света оставалось чуть менее часа, а ехать мне нужно было на другой конец города. 

— Спасибо еще раз, Нэн, ты моя спасительница, — чмокнув ее на прощание в щеку, я пулей вылетел на улицу и, подцепив первое попавшееся такси, отправился встречать долгожданное окончание моей бренной жизни. 

Надо ли говорить, что Апокалипсис не удался? Думаю, нет — зато не лишне упомянуть, что попойка вышла знатной. 

Домой я попал лишь под утро, когда над городом уже начинались заниматься первые лучи зари, окрашивая серое небо мегаполиса в грязно—розовые тона. 
Пока все разошлись по домам, мы немного прогулялись по улице, так что алкоголь по большей части успел выветриться у меня из крови, зато голова потрескивала, и это немного нарушало гармонию первого дня после Апокалипсиса. 

Включив телевизор фоном и, наскоро раздевшись, я с удовольствием залез в прохладный душ, подставив несчастную голову, а заодно и все изнывающее от целого рабочего дня и насыщенного вечера тело, под струи не ледяной, но умеренно—прохладной воды. 

Если вы когда-нибудь перепивали лишнего, то должны знать, насколько это неописуемые впечатления — когда твое тело медленно остывает под приятными касаниями серебристых струй закрепленного на стену смесителя. И ты стоишь, расслабившись, оперевшись о стену, и получаешь один из немногих легальных кайфов в этой жизни совершенно бесплатно. 

Но, как и любой кайф, холодный душ, если им злоупотреблять, имеет свойство давать обратный эффект. 

Поэтому, постояв так пару минут, я с не меньшим удовольствием, чем при включении его, вылез на сухой коврик и перекрыл воду. 
Голова прошла, зато во рту как будто погуляли кошки. 

Кстати, кто придумал это выражение? Неужели кто-то и в правду проводил эксперименты с этими шерстистыми ублюдками? 

Как бы то ни было, я все же решил почистить зубы и, намотав полотенце, открыл кран, насвистывая почему-то Highway to Hell, попутно выдавливая на щетку пасту из тюбика…но зубы я так и не почистил… 

Стоит упомянуть, что в ванной комнате у меня довольно светло — сказывалось «житие» бывшей подружки — она позавешивала все лампами; типа «так лучше видно, когда макияж наносишь, бла бла бла…» 

Ну так вот: остановившись, уже почти полностью протрезвев, перед зеркалом, я с удивлением для себя обнаружил, что отражение в зеркале ведет себя как-то странно. Сначала я не мог понять, что именно мне не понравилось в отражении, пока не обратил внимание на свет: в отражении его было в разы меньше, чем в ванной комнате. 

На всякий случай, открыв кран и умывшись холодной водой, я протер глаза кулаками и еще раз посмотрел. 
Да так и есть, света в отражении было, если не сказать, что в два раза меньше, то ОЧЕНЬ мало. Как будто его что-то съедало. 

Зеркало было чистым, однако я решил его протереть на всякий пожарный. 

И тут я понял, что примерз к полу. Не в буквальном смысле этого слова, конечно, но то, что я почувствовал, коснувшись стекла, заставило меня похолодеть: оно было мягким, как будто из резины или желе… Я коснулся его пальцем, а по зеркальной глади, как по воде, побежали круги. 

— Что за…? — пробормотал я, делая шаг назад. 

Я отошел, но отражение осталось. ОНО ЖИЛО! Или застыло — не имеет значения. Остатки алкоголя, если и были в моей крови, то явно были окончательно уничтожены чистым адреналином. Я сделал пару движений влево—вправо. Отражение двигалась со мной. Я шагнул назад — оно тоже шагнуло; я покачал головой — оно сделало то же самое. 

И вроде бы все встало на свои места, но что-то было не так… 

Осмелев, я все же приблизился к зеркалу и стал пристально разглядывать рассматривающего меня из-за стекла человека, похожего на меня как две капли воды и копирующего все мои движения. 

— Кто ты?.. — я ЧУВСТВОВАЛ, что там, за стеклом, не мое отражение. — Что ты делаешь у меня дома? 

Набравшись смелости, я протянул руку и коснулся стекла. Я-из-зазеркалья сделал то же самое. Зеркало было холодным и в капельках воды от испарившегося пара. 

— Конец Света произошел? — попытавшись найти логику в происходящем, я задал вопрос самому себе. — Я умер? 

Мое выражение лица в этот момент наверное было весьма серьезным. Или загадочным. Или грустным. От того, что я слишком мало выпил и не отключился. Как бы то ни было, я не делал того, что сделало мое отражение: оно улыбнулось. 

— Твою мать!.. — окончательно охренев от происходящего, я отшатнулся назад, но было слишком поздно. 

Из зеркала вылезла моя собственная рука и схватила меня прямо за шею! Я вцепился в нее, пытаясь вырваться, но не смог даже сдвинуть ее на дюйм. Медленно, но верно, отражение тащило меня к зеркалу. 

— На… по… мощь!.. — цепляясь из последних сил за раковину, прохрипел я, — С…сука, отпусти! 

Но мой двойник с бешеной ухмылкой продолжал тянуть меня к себе. 
Зеркальная гладь вздрогнула, как вздрагивает вода когда в нее бросаешь камни. Я коснулся щекой холодного стекла и почувствовал кожей… Да что там почувствовал — УВИДЕЛ, как моя голова медленно начинает погружаться в желе, на которое я когда-то потратил пятнадцать баксов, наивно полагая, что покупаю обычный аксессуар для ванной. 

Вы когда-нибудь пытались засунуть голову в желе? Из холодильника? В холодное желе из холодильника? Так вот, не пытайтесь! А я сейчас её туда засовываю…. Медленно, но верно. 

— Не сопротивляйся, — все с такой же ехидной ухмылкой моим, но искаженным до неузнаваемости голосом, сказал Я-из-зазеркалья. 

— А у меня есть варианты? — все еще пытаясь удержаться за раковину, выдохнул я. 

Пожалуй, именно это последним я и сказал, перед тем как понял, что желе подобралось к носу и руки больше не могут держаться за довольно скользкую поверхность. Поэтому я сделал последнее, что оставалось: набрал побольше воздуха, и, отпустив руки, «нырнул» в зеркальную рябь на моей стене. 

Рябь прошла так же быстро, как и появилась, сделав зеркало все таким же мертвым куском стекла, каким оно по сути и являлось. За окном выли сирены, по телевизору рассказывали о том, что Конец Света не состоялся, на столе запищал телефон, напоминая, что мне пора на работу, а на полу в ванной одиноко лежало мокрое полотенце, на том самом месте, где пару минут назад стоял я.