Мы с Лазарем стояли на дороге и смотрели на огни города. Город простирался далеко впереди, совсем как на ладони, и казалось, что весь он – наш. Мы были здесь, прошли от начала до конца, познали его тайны, видели тех, кто правит городом в ночи, и заработали право считать его «своим».
Теперь я стояла на этом месте три года спустя. Шуршал под ногами тот же гравий, в лицо лениво дул ветер, только прохлада была не летней – зимней. И еще изменился цветной рисунок городских огней. Город стал больше.
Я подышала на холодные ладони и пошла к машине.
Вчера полузабытый голос из далекого прошлого в моем телефоне позвал меня сюда. Голос звали Мариной. Марина не явилась.
Я переключила передачу, осторожно развернулась и вырулила на дорогу. Тишину и воспоминания оборвал звонок мобильника.
– Алло.
– Привет, охотница.
– Кто это?
Голос был мужским, а значит, посылаю к черту. Хотя Марину я бы тоже послала: нечего опаздывать в такой холод.
– Не узнала?
– Представляться надо, – сказала я. – У меня память не резиновая.
Я бросила трубку обратно на приборную панель.
Еще один привет из прошлого. С тех пор, как я развелась и Эмиль перестал оберегать мой «покой», а номер телефона появился в справочниках и еще черт знает где, возникло новое неудобство в жизни. Месяца не проходило без звонков «друзей» и прочих знакомых, жаждущих восстановить общение. Я уверяла, что друзей у меня нет, а денег не одалживаю даже под проценты, и не очень вежливо посылала.
Марина – другое дело. Раньше я называла ее подругой. Мы вместе входили в группу Лазаря. Эта девушка с яркими, осенними волосами и россыпью веснушек, произвела на меня сильное впечатление. Она на всех его производила.
Кепка, лихо заломленная на ухо, широкая ухмылка и дружелюбный взгляд. Люди, которые умеют так смотреть, становятся друзьями на всю жизнь, такими, чтобы хоть в огонь за тебя, хоть в воду, или врагами, ненавидящими так же честно и открыто. С душой нараспашку.
У меня еще был звонкий голос и заразительный оптимизм. Я сама еще была – хоть в огонь, хоть в воду, была еще – хоть куда. Наши глаза горели таким родственным огнем и азартом прогнуть жизнь под себя, что никто и не сомневался, что мы станем подругами.
Мы и стали. Пока я не встретила Эмиля.
Хотелось бы сказать, что он стал нашим рубежом, перечеркнул отношения, но не было яркого разрыва и драмы. Просто вернулся к ней потрепанный Лазарь и сказал, что я больше не в группе. С тех пор я ее не видела, дружба поистрепалась и забылась. Когда тебе восемнадцать можно дружить взахлеб, навсегда… А спустя год дружба «навсегда» уходила и стучала в двери другим.
Я бы хотела встретиться, оживить воспоминания. Ненавязчиво смеяться и перечислять сплетни про старых знакомых. Хотела, но знала – ничего не выйдет. Встретимся и сразу поймем: то, что казалось забавным, уже не смешно, жизнь сложилась по-разному. Она была охотницей, я – женой вампира. Нам не о чем говорить.
Она наверняка собиралась взять в долг. Чудес не бывает. Единственное, что настораживало – странное место встречи. Звать за город, чтобы одолжить денег? Маринка всегда была странной, взбалмошной девчонкой с неожиданными идеями.
Теперь мне хотелось добраться до дома, упасть в горячую ванну и согреться.
Я въехала в город по мосту и включила дворники – стряхнуть налетевший снег. На стекло сразу налипли новые снежинки. Узорчатые крошечные кристаллы выглядели на удивление нарядно в желтом свете фонарей. Я так засмотрелась, что чуть не проехала на красный и резко прыгнула на тормоз. «Мерседес» встал на светофоре как вкопанный, сзади возмущенно просигналили.
Я стояла на проспекте. Еще не поздно и город жил в полную силу: светились витрины и вывески, прохожие толпились на остановках. Крыльцо магазинчика напротив, щедро перевитое гирляндами, светилось в темноте. В заснеженной клумбе стояла елочка, украшенная крупными красными и синими шарами.
Еще немного и на главной площади поставят елку. У всех полным ходом шла подготовка к празднику, одна я не торопилась. Ах, что это будет за праздник! Первый Новый год без Эмиля.
Я улыбнулась, чувствуя, как повышается настроение. Вот уже два месяца я пребывала в полной эйфории и не сразу поняла, что это чувство называется свободой. Радость доставляли самые простые вещи, мир обрел краски после того, как ушел Эмиль… После того, как я ушла от Эмиля, поправила я себя.
Я автоматически коснулась безымянного пальца. Обручального кольца там уже не было.
Телефон на приборной доске вновь зазвонил. Я взяла трубку, почти на сто процентов уверенная, что Марина хочет извиниться за сорвавшуюся встречу.
– Да?
– Приезжай, – я узнала голос Эмиля.
Это было так неожиданно, что я вздрогнула: не стоило вспоминать бывшего к ночи. Плохая примета.
– Какого черта ты раскомандовался? – страх придал мне необходимой злости.
– Если ты не приедешь ко мне сейчас, я приеду к тебе сам. Это не телефонный разговор. Я жду.
Он бросил трубку.
Я стояла на светофоре, пока мне не за сигналили сзади. После короткой внутренней борьбы я свернула влево вместо того, чтобы направиться прямо, к дому.
Придется ехать, если я не хочу видеть его в своей квартире. Надеюсь, это действительно важно… И надеюсь, ничего страшного.