Его любимая Ассоль

… И он будет рядом с тобой, Ассоль.

– Не знаю, сколько пройдет лет, – только в Каперне расцветет одна сказка, памятная надолго. Ты будешь большой, Ассоль. Однажды утром в морской дали под солнцем сверкнет алый парус. Сияющая громада алых парусов белого корабля двинется, рассекая волны, прямо к тебе. Тихо будет плыть этот чудесный корабль, без криков и выстрелов; на берегу много соберется народу, удивляясь и ахая; и ты будешь стоять там. Корабль подойдет величественно к самому берегу под звуки прекрасной музыки; нарядная, в коврах, в золоте и цветах, поплывет от него быстрая лодка. «Зачем вы приехали? Кого вы ищете?» – спросят люди на берегу. Тогда ты увидишь храброго красивого принца; он будет стоять и протягивать к тебе руки. «Здравствуй, Ассоль! – скажет он. – Далеко-далеко отсюда я увидел тебя во сне и приехал, чтобы увезти тебя навсегда в свое царство. Ты будешь там жить со мной в розовой глубокой долине. У тебя будет все, что только ты пожелаешь; жить с тобой мы станем так дружно и весело, что никогда твоя душа не узнает слез и печали». Он посадит тебя в лодку, привезет на корабль, и ты уедешь навсегда в блистательную страну, где всходит солнце и где звезды спустятся с неба, чтобы поздравить тебя с приездом.

Александр Грин, «Алые паруса»

«… И он будет рядом с тобой, Ассоль. Твой Грей будет рядом с тобой, а ты будешь рядом с ним… Потому что ты заслужила своё счастье, а я своё – нет», - подумала я и закрыла глаза.

Всего три шага. Сделать три шага, сказать три слова. Макс поймёт. Он узнает. Должен узнать…

«А если нет? Если нет, то мне конец… Значит, так мне и надо».

Бесконечные огни замерли на месте, музыка затихла, шепот и разговоры исчезли. Макс, величественный, статный, бесконечно красивый, вышел на сцену. Все устремили на него взгляды, и теперь следили за ним с горящими глазами и легкими улыбками, но сам он казался слишком сосредоточенным для той блистательный атмосферы, что царила вокруг. Обычно на таких мероприятиях, когда все красуются в вечерних нарядах, в воздухе мелькают крученые ленты мишуры, зал наполняет звон бокалов с искристым шампанским, а музыка веселит сердца, Максим сбрасывает маску серьезности и улыбается вместе со всеми. Обычно. Но не сегодня.

Я знала почему.

Он искал меня.

Значит, план в действии, и ловушка окончательно захлопнулась за моей спиной. Но я могу… Я могу попробовать. Этот властный гад, ныне держащий меня на мушке уже по-настоящему, обещал мне дать возможность попрощаться. Я попробую это использовать.

И вот Скавронский, держащий в руках белую карточку, увидел меня, и теперь прожигал пронзительным взглядом.

- Ассоль, - позвал он, и я застыла на месте, не дыша.

Если бы я могла, я бы пробежала через весь зал, взлетела бы на эту сцену и кинулась ему в объятия. Я любила его… Господи, как я его любила…

Никогда не видела мужчину прекраснее Скавронского, прекраснее, величественнее и вообще… Но мой поезд ушёл. Меня ждёт эта сволочь, и мне стоит поторопиться, пока всё не кончилось чем-нибудь не слишком хорошим.

Я закрыла глаза, ощущая, как дрожат мои ресницы, как слёзы бегут по щекам.

- Я люблю тебя, Макс, - сказала я на выдохе.

Тишина в зале. Скавронский на мгновение удивленно приподнял брови, но тут же скрыл все эмоции под глухой маской бесстрастности. Я знала, почему он удивился. Услышать от меня подобные слова и ещё и при всей толпе!... Это было равноценно тому появлению здесь танцующего ламбаду Журавлёва с кастрюлей каши на голове.

Я рассчитывала на то, что Скавронский вспомнит наш с ним давний разговор и поймёт…

- Тебе пора.

Низкий голос заставил меня вздрогнуть, я едва заметно кивнула. Теперь вместе с одним из этих предателей, замаскированного под мою охрану, я развернулась и направилась к выходу из зала. Шаг за шагом, не оглядываясь… К пропасти.

Я помню историю моей Ани. Два года назад она удалялась из зала в гостинице на Косыгина, уходила навстречу своей свободе. Точно так же как я сейчас уходила навстречу своему заточению.