Эйвери из Тайора

Пролог. Домик в лесу

В небольшом домике в лесной глуши жила девочка с угольно-черными волосами и зелеными глазами. И звали ее Эйвери. Больше всего на свете она любила рисовать. Ее любимыми цветами были светло-желтый и голубой. Ее семья была бедна, а те скудные деньги, что им удавалось раздобыть, полностью уходили на еду, свечи и одежду. Поэтому она не могла позволить себе купить краски – они были очень дорогие. Обычно девочка сидела на полянке недалеко от своего домика, пока ее мама собирала необходимые лекарственные травы, и угольком рисовала небесно-голубое небо и восходящее солнце. А закончив рисунок, потом долго смотрела на него, мысленно раскрашивая в голубые, розовые и золотистые оттенки. Иногда, если продажа цветов и лекарственных порошков, что делала ей мать, шла особенно хорошо, на оставшиеся монеты ей удавалось раздобыть немного пастели, и тогда ее рисунки становились ярче. Эйвери никогда не приходило в голову продавать свои картины, несмотря на то, что они были достаточно красивые, хоть и не всегда пестрили яркими красками.

В деревне, близ которой находился ее домик, люди, знавшие ее отца и мать, обитающих в домике лесничего, хорошо относились к девочке и бывало угощали ее пряниками и другими сладостями.

Но время шло, и девочка росла. Жизнь ее родителей отобрала неведомая лихорадка, и их желание погулять на свадьбе дочери – так и не сбылось. Со временем те, кто хоть немного знал родителей девушки, умерли, другим же не было дела до странной особы, живущей в лесу. На рынке многие перестали покупать цветы и травы, бережно собранные ею в лесу, были и такие, что звали ее ведьмой. Единственный, кто каждый день покупал у нее цветы, полевые ромашки, – была старушка, жившая в доме на окраине этой маленькой деревушки. Вырученных денег едва хватало, чтобы купить хлеб и пару свечей.

Однажды, деревенские мальчишки решили подшутить над «лесной ведьмой» – хотели подпалить занавески на окнах – но дом был настолько обветшалый, что от одной искры вспыхнул ярким пламенем. Идя домой, продав лишь небольшой мешочек сушеной мать-и-мачехи и букет ромашек, девушка увидела яркое пламя, возвышающееся над лесом.

– Нет!!! – закричала она и бросилась бегом, обгоняя ветер, к своему маленькому жилищу. Корзинка с товарами, так и не опустевшая даже на половину, одиноко покатилась по тропинке, роняя ценные мешочки, а слегка увядшие полевые цветы, что Эйвери несла в руках, теперь мертвой грудой валялись в грязи.

Когда девушка добежала до дома, крыша обвалилась, подняв ветер, смешанный с пеплом и пылью. Эйвери принялась заливать горящее жилище водой из колодца, но когда дочка лесника справилась с пожаром, то увидела, что от хижины почти ничего не осталось. Она села на почерневший от золы камень и заплакала. Когда ее слезы иссякли, девушка обессилено рухнула на траву и потеряла сознание…

Очнувшись утром, Эйвери с отчаянием подняла голову и оглядела то, что осталось от ее маленького домика.

«Что же мне теперь делать?» – подумала никому не нужная сиротка. Ее дом сгорел, а денежное состояние – лишь две потемневшие монетки. – «Ни друзей, ни знакомых…»

И вдруг она вспомнила о доброй старушке Марте, которая всегда покупала у нее полевые ромашки. Девушка встала, отряхнула пепел со своей юбки и пошла по дороге, ведущей прочь из леса. Снедаемая горечью утраты, она и не заметила, как вдали замаячила покосившаяся крыша одинокого домика, стоявшего на отшибе.

Старушка сидела на лавочке и вязала. Увидев девушку, она так и всплеснула руками:

– Голубушка, что же с тобой приключилось? – спросила Марта, взглянув на растрепанные волосы и грязную одежду.

Эйвери рассказала ей обо всем.

Марта собрала ей кой-какие вещи в дорогу и написала письмо своему другу Джованни, жившему в столичном городе, с просьбой взять в помощницы девицу, которую она отправляет с этим письмом.

Взяв небольшую суму с припасами и накинув плащ на плечи, девушка поблагодарила старушку и отправилась в путь. По дороге один добрый крестьянин подвез ее до столицы на своей телеге.