Эксперимент, или Приручить "Демона"

Глава 1

Это был первый день моего перевода в университет малой родины, и я безбожно опаздывала.

Специально настроила будильник на айфоне пораньше, хотя до ВУЗа - рукой подать, а вот сам телефон зарядить забыла и в итоге проспала. И когда я, предъявив охраннику студенческий билет, влетела в вестибюль, большие настенные часы показывали тридцать пять минут девятого - история отечественной журналистики у третьего курса уже началась. Чтобы сдать дублёнку в гардероб и добраться до нужной аудитории на четвёртом этаже понадобилось ещё пять минут.

Возле двери с табличкой «408» меня едва не сбила худенька невысокая девушка с короткими волосами насыщенного малинного цвета и пирсингом в левой ноздре. Бесцеремонно оттеснив меня в сторону, она дважды стукнула в дверь и, не дожидаясь ответа, ворвалась в неё со словами:

- Извините, меня мама задержала, а в прошлый раз я отсутствовала, потому что… э... она вам разве сегодня не звонила?

- Нет, я выключаю телефон на занятиях, - в холодном мужском голосе прозвучало явное удовлетворение. - За опоздание подготовите доклад по сегодняшней теме. А за отсутствие на прошлой паре…

Этот голос показался мне знакомым и вызвал очень неприятные ассоциации.

- Но у меня была уважительная причина! - возмущённо пискнула девушка.

- Единственная уважительная причина, Минина, по которой студент может отсутствовать на занятиях - это несовместимые с передвижением травма или болезнь. Судя по вашему цветущему виду, и то, и другое вас миновало. Поэтому в пятницу придёте на отработку в хозчасть, - последовал категоричный ответ.

Устав топтаться в дверях, я тоже протиснулась в аудиторию и инстинктивно вжалась в стену, узнав худощавого молодого брюнета в строгом чёрном костюме - Глеба Демьянова - кошмар моих школьных лет. Впрочем, он обо мне был примерно такого же мнения, если не хуже.

Демьянов появился в нашей школе в качестве историка, когда я училась в десятом классе. Вчерашний выпускник пединститута оказался жутко принципиальным и сразу настроил нас, старшеклассников, против себя, заслужив красноречивое прозвище «Демон».

Минутное опоздание каралось у него снижением оценки, даже если вызубрил наизусть весь учебник. За списывание, подсказки и болтовню во время урока в журнал сразу ставились двойки, а для того, чтобы получить пятёрку по истории, нужно было помимо учебника перелопатить гору другой тематической литературы.

Я тогда занималась вокалом и нередко вместе с другими ребятами выступала на городских и школьных мероприятиях. Приходилось часто отлучаться на репетиции, поэтому пропуски и наспех выученные уроки случались. Выручала хорошая память - мне достаточно было прочитать параграф, чтобы запомнить материал, но Демьянова такой уровень знаний не устраивал. Смиренно отмалчиваться в ответ на претензии и несправедливые поступки - не в моём характере, а учитывая, что за пропуски занятий по истории снижались оценки, ругались мы с ним постоянно и частенько заканчивали ссоры в кабинете директора.

Словом, крови и нервов мы тогда друг другу попортили много. В итоге вместо желанной пятёрки по истории в мой аттестат пошла с трудом отвоёванная четвёрка, а на выпускном я всерьёз планировала заманить историка в кустики, разорвать платье и обвинить его в попытке изнасилования. К счастью для ненавистного учителя, на выпускной он не явился. Тем не менее, встреча наша тёплой быть не обещала.

Но пока Демьянов не обращал на меня ни малейшего внимания, старательно прожигая взглядом девушку с пирсингом, которая продолжала возмущаться:

- Я не могла прийти! Моя мама вам всё объяснит.

- Справка есть? - сухо осведомился Демьянов.

- Какая?

- Медицинская, подтверждающая, что в понедельник во время моих лекций у вас случился сердечный приступ или хотя бы оморок?

- Нет, но…

- Значит отработка в силе.

- Только не в хозчасти! Я не буду мыть аудитории и туалеты, как какая-то уборщица! - теперь малиновыми были не только волосы, но и щёки девушки. - Моя мама…

- Будете по-прежнему прогуливать занятия и плевать на учёбу, диплом не получите. Зато приобретённые на отработках навыки помогут освоить хотя бы профессию уборщицы. Пригодится, когда связи мамы, помощника мэра, перестанут действовать. Садитесь или покиньте аудиторию, дважды повторять не буду! - очень хорошо знакомым мне ледяным тоном отчеканил историк.

Вот ведь выпендрёжник - ничуть не изменился! Даже репертуар не сменил - фразочки практически те же самые.

- Это незаконно! Вы не имеете права! - совсем как я когда-то тщетно верещала малинововолосая.

- Неужели? Внимательно перечитайте устав университета и соглашение, которое подписывали при поступлении.

А дисциплинарные взыскания тут пожёстче, чем в Москве. Мама что-то такое вчера говорила, но я не думала, что прямо до мытья полов доходит.

Минина, продолжая пылать и бормоча под нос что-то нечленораздельное, но, несомненно, ругательное села в один из последних рядов, и Демьянов, наконец, обратил на меня ничуть не потеплевший взор. Надо было видеть, как вытянулось его лицо, и округлились глаза. Значит, не забыл за три года. Почти приятно.

- Злобина?! - Однако, как его проняло, даже голос только что отливавший металлом заметно дрогнул.