Эксперимент. Реальность или Отражение

@40@

— Милая, а где Ульяна? — неожиданно спрашивает отец, когда мы проходим через гостиную. Беспокойство тут же появляется на его лице, и я внутренне напрягаюсь.

Его дочь.

Моя младшая сестра, которой в этом году исполнится восемь лет.

«Неужели я наконец её увижу?» — неожиданно волнительное проносится в мыслях. Но я тут же подавляю эти эмоции, принимая хмурый вид.

Мне плевать.

Это его семья.

Это ИХ семья.

Я здесь лишний.

Я здесь всего лишь гость.

— Уля была на занятие в художественной школе. Сейчас Михаил везёт ее домой. Поэтому они вот-вот появятся. Не переживай. 

— Ох, точно. Память уже совсем ни к черту.

Хмыкаю, но тактично помалкиваю. Хотя колкостей и язвительных реплик у меня, как всегда, предостаточно.

Мы наконец заканчиваем со всеми прелюдиями и переходим в столовую, где я вижу большой круглый стол, накрытий на четыре персоны. В самом же центре высится небольшая прозрачная ваза с яркими хризантемами.

Миленько…

Дальнейшие пятнадцать минут проходят, честно говоря, напряжённо. Не говоря уже о том, что странно. Мы с отцом то и дело кидаем друг на друга говорящие взгляды, где каждый по-своему пытается выразить те или иные эмоции. Олеся же тем временем пытается разрядить обстановку и накормить меня до отвалу. Поскольку, когда моя тарелка оказывается пустой, в ней снова что-нибудь появляется.

Однако не успеваю я толком сказать этой женщине «Достаточно», когда она накладывает мне салат, рассказывая о том, что он приготовлен по рецепту ее бабушки. Мы слышим: «Я дома-а-а!», а затем в столовую врывается маленький торнадо, по имени Ульяна.

Мое сердце против воли замирает, когда я наблюдаю за маленькой девочкой, что сходу обнимает свою мать, звонко целуя её в щеку.

Такие же яркие, огненные кудряшки. Маленькая россыпь веснушек. Румяные щечки и огромные, темно-карие глаза, в обрамлении длинных, густых ресниц, как у чертового Бемби. Как у отца…

«Кажется, цвет глаз – это семейная фишка» — невольно думаю я, глядя то на то, как теперь девчонка тянется к отцу.

Эта картина умиляет, но в тоже время – злит меня. Потому я сосредоточиваю все своё внимание на стакане с соком. Но сколько бы не пытался отгородиться от происходящего – его приближение неминуемо. Правда я совершенно не ожидаю того, что эта малышка подойдёт ко мне и, заглянув в мои глаза, с невообразимой серьёзностью на лице, вдруг спросит:

— Так это ты – мой старший братик?

Кажется, в этот момент мое сердце ухает вниз. Куда? Неважно. Оно просто срывается с места и несётся на всех порах, заставляя меня задержать дыхание.

«Откуда ты знаешь?!» — хочется спросить в ответ.

Неужели они рассказывали ей обо мне? И если – да. То, что?

Черт.

Столько вопросов, ответы на которые я не могу подобрать – то ли из-за собственной глупости, то ли из-за страха…

Девчонка не перестаёт смотреть на меня своими огромными, щенячьими глазами, и я сглатываю, пытаясь снова приобрести способность к речи. Поэтому в конце концов, под всеобщее удивление и молчание, едва слышно бормочу что-то вроде: «Ага».

Она едва заметно склоняет голову набок, словно пытается меня рассмотреть получше. А может быть подметить какие-либо черты, чтобы убедиться в правдивости данного факта, или же…не знаю. Что творится в голове у детей в подобном возрасте?.. Без малейшего понятия. Но то, как смотрит эта малявка – совершенно не вяжется с её возрастом.

Ей точно – семь?!

— Меня зовут Уля, — вдруг произносит она и протягивает мне свою маленькую ладошку.

Озадаченно моргаю. Невольно перевожу взгляд на отца. Выражение его лица сейчас где-то между «волнительно» и «умиротворенно». Местами он кажется растерянным, но в то же время сосредоточенным. Как если бы наблюдал за игрой в футбол. Затем на Олесю. Она, как всегда улыбается, словно совершенно не знает проблем, и кивает. Прямо как моя мать, которая делает так, если желает меня мысленно к чему-либо подтолкнуть и сказать: «Ты справишься. У тебя все получится».

Если бы не вся странность сложившегося момента – я бы рассмеялся. Но стоит почувствовать небольшой толчок в ногу и все внимание снова сосредотачивается на девчонке.

— Тебя, что не учили отвечать на приветствие?

Густые, рыжие брови хмурятся, но затем черты её лица разглаживаются. Она неожиданно касается моей руки и скрепляется её со своей, со словами:

— Вот так.

Со стороны слышится женский смешок, когда эта малышка трясёт мою руку, в этот момент так рьяно напоминая крейзи. У той тоже хватка что надо. По крайне мере на тот момент мне действительно казалось, что у меня есть все шансы остаться без руки.

Невольно усмехаюсь, разглядывая её из полуопущенных ресниц. После чего наконец обретаю голос и говорю:

— Дмитрий.

— Будем знакомы, — кинув головой, по-деловому заключает она, после чего переводит взгляд на свою мать.

— Мне надо переодеться. Я скоро вернусь.

— Конечно, милая. Мы тебя ждём.

Она кивает и, весело подпрыгивая, направляется в сторону лестницы.

Ещё несколько секунд я смотрю в след уходящей девочке. После чего оборачиваюсь, вперившись недоумевающим взглядом в её родителей.

Мой отец улыбается. Впрочем, как и Олеся, которая тут же произносит:

— Ульяна довольно смышлёная для своего возраста, не правда ли?

— Я бы сказал – слишком, — хмыкнув, произношу в ответ и допиваю остатки сока.

Дальнейшая трапеза проходит не столь напряжённо. Когда Ульяна возвращается, то вокруг неожиданно воцаряется атмосфера уюта. Не говоря уже о свете и тепле, что появляются, стоит этой девочке появиться в поле зрения.

Она так похожа на свою мать. Они, словно обе, светятся изнутри, как маленькие, но такие яркие лучики солнца.

Просто немыслимо.

В какой-то момент, когда Ульяна рассказывает о том, как прошёл её урок рисования, я вдруг ловлю себя на мысли: «Каким же ты был идиотом!»

Отец не раз предлагал мне приехать и погостить у них. Увидеться и наконец познакомится с сестрой. Ведь тот факт, что у нас разные матери совершенно не отменял того, что отец у нас остаётся один. Но моя злоба и обида, поселившиеся внутри перевешивали внутреннюю тягу и любопытство. И лишь сейчас я впервые чувствую, как эти чувства упорно меняются местами.