Ель

Глава 1. Побег, который не удался

К сожалению, я не умела летать. Бегать – сколько угодно. Падать в терновый куст и кубарем катиться по наклонной тоже приходилось. Но эти замечательные навыки никогда не спасали.

– Зачем убегаеш-ш-шь, глупая? – шипела мне вслед голова-шпион. – От судьбы не убежиш-ш-шь.

От судьбы, может, и нет, а от дракона, который три года удерживал меня в плену, удрать труда не составит.

В его сдерживающей магической паутине всегда было предостаточно брешей, чтобы улизнуть. Загвоздка состояла лишь в том, чтобы спрятаться. Потому что дракон везде найдёт. Выпустит на разведку своих ищеек – шипастые призрачные головы – и в два счёта вычислит твоё укрытие.

Вот и сегодня вычислил.

Ругаясь последними словами, я выпрыгнула из окна гостиничного номера на дереве, преодолела бесславный спуск по веткам, угодила в колючий кустарник и, насилу вырвавшись из его объятий, припустила через джунгли.

***

Утро в тропических джунглях стояло чудесное: солнышко пригревало, птички орали, как резаные; макаки опять дрались за территорию и еду. И я бы непременно оценила здешний колорит по достоинству, понежилась бы в постели, в роскошном гостиничном номере на ветвистом дереве и не спеша приняла бы ванну… Но вот незадача: меня обнаружили.

Стоило продрать глаза, как объявился нематериальный лазутчик:

– Попалась, Акле! Хозяин придёт за тобой, просто подожди. Мне прямо интересно, какое наказание он придумает теперь.

Наказания он изобретал с каждым разом всё более изощрённые. А сбегала я уже далеко не впервые. Предыдущие попытки оказались провальными, потому что дракон настигал меня почти сразу после появления призрачной чешуйчатой башки. Я не успевала ни спрятаться, ни убежать.

Нынешняя башка была особенно уродливой. Ноздри огромные, со стекающей слизью, кожа – сиреневая с переходом в желтоватый, глазищи с вертикальными зрачками налеплены на морду абы как, без симметрии. «Хозяин» не очень-то старался, когда творил эти морды из эфира, ибо главное в деле ищеек – разнюхать и отчитаться.

Драконья голова свесилась надо мной, обвив держатель для балдахина, и отчего-то медлила. Ждала, наверное, что я визжать от страха начну. Но я, к ужасам приученная, только дыхание задержала и спящей прикинулась. Не помогло.

Разведчик исчез – докладывать отправился, где беглянку окаянную, носит. А это означало, что времени у меня в обрез. Уносим ноги, Акле! Чем скорее, тем лучше!

Драпать я решила через окно: религиозная братия, с которой мы вчера проводили ритуал по призыву лесного царя, едва ли обрадуется, когда поймёт, что оплаты за сеанс от меня можно не ждать.

К слову, никакой пользы их обряд не принёс. Лесной царь на зов не явился, а я только головную боль заработала и этого… драконьего следопыта.

Уверена: его приманила магическая аура, которая окружала гостиницу, когда мы пели заклинания, жгли благовония и били в бубен. Никогда, ни за что, никаких больше ритуалов!

Стоило мне выбраться через окно на ребристую древесную ветку, как шипящая морда появилась снова.

– Зачем убегаеш-ш-шь, глупая?

– Хочу и убегаю. Отстань.

Неуклюже проехавшись вниз по ветке, я сверзилась – ой, ау, оуч! – в пышный колючий куст. Пересчитала косточками препятствия по пути к земле, так ещё и кровушку мне пустили напоследок. Кровь моя была не красной, как у всех нормальных людей, а прозрачной. И пахла она странно, и на ощупь какой-то липкой казалась. Вероятно, благодаря её особому составу заживало на мне, как на собаке.

Но опять же, какой в том прок, если бегу я бегу, из сил выбиваюсь, а дракон всё равно с удручающим постоянством вырастает у меня на пути?

Сова Филипповна как-то говорила, что он не принадлежит к драконам-хранителям Мережа и уважения не заслуживает. Он, сердилась сова, мутант, отступник. Пошёл против лесного царя, доигрался до того, что его сослали. А ведь когда-то они были с царём близкими друзьями и души друг в друге не чаяли.

Дракон нашёл меня, несмотря на то, что я ушла так далеко от его логова в Клыкастых Горах. Виной всему наверняка был ритуал призыва. А призывали на ритуале лесного владыку, одно упоминание о котором приводит дракона в бешенство.

Я опасалась, что за эту выходку мне достанется сполна.

Мой мучитель был жуткий. Три головы на длинных шеях, три здоровенные пасти, коротенькие ножки в количестве четырёх штук под грузным телом, непомерно большие кожистые крылья и остроконечный хвост с шипами на мясистой «булаве». Шибанёт по тебе такая булава – и отойдёшь ты в мир иной, не успев опомниться.

Я редко видела его в человеческом обличье. Человеком он был красивым настолько же, насколько безобразна была его изначальная сущность.

Он перевоплощался, когда наказывал меня.

Тогда его полные чувственные губы расползались в злорадной усмешке, пленительные глаза щурились, а руки с тонкими бескровными пальцами… Чего эти руки только ни вытворяли. В основном, они заставляли меня страдать.

Сейчас он был трёхглавым чудищем, и это чудище заграждало мне дорогу и дышало затхлым воздухом из раскрытых пастей.

– Полезай внутрь, – сказала одна из голов и шире разинула пасть, спустив её к самой земле.