Элемента.L

Глава 24. Подружка

Дэн сбежал по лестнице вниз с Евой на руках, и кровь капала с ее безжизненно свисающей руки. Он чувствовал, как ее кровью уже насквозь прописался его свитер, а эта лестница все не кончалась.

            - Гена! - заорал он, едва почувствовав, что дверь на первый этаж, в которую он уперся плечом, начала открываться, - Гена!!!

Из двери регистратуры в зеленом больничном костюме и шапочке в тон, выглянул, жующий и недовольный тем, что его отвлекли, лысый плотный мужик.

            - Что за..., - начал было он, - Твою мать!

Он увидел почти бежавшего парня со своей кровавой ношей.

            - Пулевое. Проникающее. Подключичная, - коротко пояснял Дэн бегущему рядом с ним в операционную Гене.

            - Я понял, понял. Все понял, Дэн! Держи рукой, пока я... Мать твою! - ругался Гена, - Катя!!! Что вы вылупились!? Катерину сюда, быстро!

            От двери операционной, в которой уже толпился, неизвестно откуда взявшийся народ, к кабинету главврача стремительно понеслась молоденькая девушка-регистратор. Но ее услуги не понадобились. Екатерина Петровна сама уже вышла в коридор, услышав шум, и теперь бежала к зовущему ее Гене. И, судя по пятнам крови по всему этажу, ей уже было понятно, что дело плохо.

            - Катя, огнестрел! - пояснил ей Гена.

            - Кто стрелял? - коротко спросила она, глядя на бледного Дэна.

            - Роман, - с ужасом уставился на нее Дэн, - и он еще... - он не успел договорить.

            - Валера, - высунулась в дверь главрач, обращаясь к растерянному охраннику, - он на втором этаже, с оружием.

Валера моментально пришел в себя и побежал вверх по лестнице.

            В операционной кроме хирурга, Дэна, Екатерины и безжизненной Евы на столе, уже суетились две медсестры. Гена коротко и по делу давал указания. Одна из медсестер кинулась помогать Екатерине переодеваться.

            - Дэн, иди, мы справимся, - сказал Гена спокойно.

Но Дэн не мог пошевелиться, глядя на Евино бледное лицо.

            - Дэн!!! - заорал Гена, - Я сказал, иди!

            И Дэн пошел. Медленно переставляя ноги, он пятился от стола к выходу и последнее что он увидел, был спокойный и сосредоточенный взгляд Екатерины Петровны над маской, закрывающей ее лицо.

            Он вышел в коридор. Он не знал, что ему делать. Люди в ужасе смотрели на его окровавленные руки и одежду. Он тоже посмотрел на свои руки и поразился, как сильно видна кровь даже на черной одежде. На полу у входа, пристегнутый наручниками к батарее сидел, согнувшись, Роман и скулил. Дэн хотел ему врезать, но тот поднял свое зареванное лицо, и Дэн увидел, что Валера к нему уже изрядно приложился своими кулачищами и, видно было, что не раз.

            - Она сама виновата! Сама, - все повторял арестованный и плакал.

Валера, больничный охранник, стоял тут же, одетый по форме, расстроенный и серьезный.

            - Он даже не пытался убежать, так и сидел там на полу, - пояснил Валера.

            - Из чего он стрелял? - спросил Дэн.

            - Пистолет с глушителем - ответил Валера, - старый, конечно, но видно, ухоженный. Да он там так и лежит. Ментов ждем.

Дэн молча кивнул, потом спросил:

            - Ты хоть поставил там кого?

            - Да, конечно.

            И он еще что-то говорил, но Дэн уже не слышал. Он прислонился спиной к стене прямо по центру небольшого вестибюля, сполз по ней на пол и так и сидел на полу, уронив голову на руки.

            Он видел, как приехали менты, увели арестованного. Унесли прямо в руках, без пакета, тяжелый пистолет с коричневой рукояткой. Время от времени он поворачивался в сторону операционной, но оттуда никто не выходил.

            Да, он помнил, что выстрела не было. Он услышал лязг затвора и за долю секунды до того, как пуля достигла своей цели, он успел единственное, что ему было доступно. Он инспирировался и даже успел схватить Еву и потянуть к себе. Но она не была алисангом. И в тот момент, когда она выскользнула из своего тела, а тело застряло на границе измерений, он понял, что она не была и совсем человеком. Душа человека, как обычно принято это называть у людей, не попадает в то измерение, в котором могут находиться алисанги. А алисанги попадают в него вместе с телом, поэтому и становятся невидимыми. Когда же алисанг умирает, то есть его душа расстается с телом, то вернуться в него она самостоятельно не может. Хотя эта его, свободная от тела, душа полностью сохраняет свою личность и может жить потом сколько угодно в Замке Кер. Но Ева выскользнула и попала в это их измерение и видела Дэна, который пытался ей помочь, и видела свое раненое тело. Когда Дэн понял, что повреждена артерия,  решать нужно было немедленно – или это тело умрет сейчас без души, или надо срочно Еву возвращать в тело и реанимировать. Он вытащил ее обратно в ее привычный мир, и она вернулась в свое тело и, сейчас, он очень надеялся, борется за свою жизнь. И ему сейчас было не важно, кто она. Ему было важно, чтобы она выжила.