Елена Прекрасная

О хозяйственности, а также о нюхе прирождённого детектива, который ведёт... нет, не туда же, куда благие побуждения, а к Истине!

Оценить дом королевича я смогла только на следующий день. Солнце стояло высоко, когда я, наконец, проснулась: лучи, пробиваясь сквозь пыль и паутину на маленьком окошке, светили прямо в глаза. Несмотря на это, я бы, может, ещё подремала, но желудок потребовал от нерадивой хозяйки пищи. Оглядевшись, я обнаружила себя лежащей на лавке, покрытой одеялом. Мишутка в красной тряпке, исполнявшей роль фартука, хлопотал у печки. «Так вот откуда исходит этот вкусный аромат!» - я предвкушающе облизнулась и довольно потёрла руки. Всё ж одним киселём сыт не будешь, а последние два дня я только им и питалась. Сев на лавке и томно потянувшись, я сглотнула слюну - пахло просто необыкновенно! Я поспешила подойти поближе.

- С добрым утречком! – приветствовала я хозяина, и не дожидаясь ответа, воскликнула: - Что это ты делаешь – завтрак готовишь?! М-м, как вкусно пахнет!

Королевич засмущался, будто девица: опустил морду, отвернул чуть в сторону, стал перетаптываться с ноги ногу, но я-то вижу, что ему приятно! Мишутка засуетился, накрывая на стол, а я умылась и села на лавку.

Вскоре весь стол был уставлен горшочками, плетёными корзинками, вазочками. Янтарный мёд занимал почётное место в центре – мишка всё время на него косился. Кругом расположились разные варенья, сушёные ягоды, орехи. Королевич выставил тарелку блинов с пылу с жару, а потом достал из печи расстегаи с грибами и мы принялись за еду.

- Когда только успел наготовить? – удивилась я.

С набитым ртом говорить неприлично, однако, простительно, когда день накануне прожил впроголодь. А ещё, когда твой сотрапезник – большой медведь с отменным аппетитом. Едва я положила в рот первый кусочек, аппетит удвоился и у меня. Стоило мне отведать Мишуткиной стряпни – и похвалы из меня полились, как из соловья. Мне слова доброго не жалко, особенно за дело! Медведь слушал, смущался, но одним глазом поощрительно косился на меня, намекая на продолжение. И добавку щедрой рукой подкладывать не забывал. Так он вокруг меня увивался, что я почувствовала себя настоящей королевишной.

В полном единодушии мы с ним смели стоявшие на столе угощения. Наконец, я отвалилась от стола и довольно выдохнула:

- Спасибо тебе, дружок! Давно я так не наедалась.

Медведь сыто облизнулся. Нежно погладив выпяченный живот, я подумала, что не прогадала, напросившись в гости. Я задумалась: «Может стоит задержаться у Мишутки, не уходить сразу – хоть отъемся немного? А то на мне уже джинсы болтаются. Худоба девушку красит – в этом сомнения нет – но до определённого предела. Ходячие скелеты ни у кого симпатии не вызывают.»

После вкусного и плотного завтрака, а для кого – обеда, мы с королевичем размякли, расслабились и принялись болтать о том о сём. Мы было любопытно где он раздобыл утварь и продукты. О чём я Мишутку прямо и спросила.

- Где-где… - вздохнул он. – Украл, где ж ещё? Разве ж мне кто-то дал бы?

Стрельнув на меня глазами, медведь покаянно опустил взгляд. Видно было, как ему стыдно.

- Бедный, - искренне пожалела я королевича. – Страшно представить, как ты жил, пока более-менее не обосновался.

Бурная фантазия немедленно показала картинку: я, перенесённая неведомой силой из комфортных условий московской квартиры в лес, да ещё в образе зверя!

- Бррр! – содрогнулась я.

- Холодно? – округлил глаза медведь, глядя на мои красные после трёх чашек чая щёки.

- Нет. Просто… не знаю, как тут ты выжил? Один, без возможности контактировать с людьми, попросить помощи… - я всхлипнула.

- Ну, что ты, Маша? – забеспокоился медведь. – Не плачь!

- Я и не плачу, - шмыгнула я носом.

- Поначалу, кончено, тяжело пришлось, но потом попривык, - начал рассказывать королевич. – Я лес люблю. Бывало, сбегал в наш лесок от мамок и там наблюдал за белкой, ягоды собирал… А люди – до некоторых ведь и будучи человеком не достучишься. Такие не только медведя, они и человека забить камнями готовы, и корки хлеба не выпросишь.

Подперев рукой щёку, я внимательно слушала королевича и восхищалась его мужеством. Крепким надо обладать характером, чтобы не пасовать перед трудностями. Настоящий мужчина растёт!

- Повезло мне, - меж тем продолжал медведь, - набрёл я на эту землянку. Заброшенная стояла, крыша почти провалилась… Мне-то выбирать не приходилось. Тут всё же теплее, чем в лесу, в сырости или на морозе.

- А ты не впал в спячку? – перебила я.

Медведь замялся: видно было, что ему неловко говорить о своих животных инстинктах. Спрятав глаза, он смущённо выдавил:

- Я пытался… Даже нору нашёл и берлогу вырыл. Только…

- Что? – подалась я вперёд. – Тебя нашли и выкурили оттуда?

- Никто меня не находил! – с раздражением отрезал медведь. – Я сам ушёл. Не вынес… Уснуть не мог - всё время мерещилось, будто вход обвалится и я оттуда уже не выберусь. – протяжно вздохнул королевич.

- У тебя клаустрофобия, - со знанием дела заявила я. – Я тоже лифты не люблю.

- Что не любишь? – ошарашено заморгал медведь.

Я только головой мотнула – не объяснять же ему что такое лифты. «Кабинки, которые двигаются: вверх-вниз, вверх-вниз - взлетают в небо и опускаются по твоему желанию….» - вряд ли его устроило бы такое объяснение, а другого у меня не было. Поэтому я предпочла сменить тему.

- Значит, ты здесь устроился?.. – повела я рукой вокруг себя.

Мишутка кивнул.

- Успел подлатать крышу до того, как снег выпал; стены подправил – а то они совсем покосились. Главное - печка топилась. Я дров натаскал и зажил. Стол с лавкой тут были. Мне много не нужно. Было бы тепло… и не тесно.