Елка номер Четыре

Елка номер Четыре

Елка номер Четыре

Всю ночь в переулке Строителей взрывались салюты, из подъезда в подъезд бегали соседи в красных колпаках и выкрикивались поздравления. Но к утру жители заснули, и переулок затих.

- Не люблю я Новый год, - проворчал дом номер Четыре. – Все топают, хлопают, визжат, как стадо свадебных автомобилей. Мне больше нравятся спокойные праздники, например восемнадцатое октября – день чистых носков.

- Так его же не празднует никто, - откликнулись другие дома.

- Вот поэтому и нравится.

- А я бы хотел отпраздновать Новый год, как люди, - сказал дом номер Пять. – Хороводы  водить, песни петь. Давайте?

- А где мы елку возьмем? – скрипнули все крыши в переулке.

- Пусть Четвертый будет вместо елки, - махнул антеннами Пятый. - Он как раз посередине улицы стоит, и крыша у него зеленая.

- Может, крыша у меня и зеленая, но пока никуда не поехала.

- Ну, пожалуйстаааа! – заканючили водопроводные трубы.

- Ладно, буду елкой. Она хотя бы стоит спокойно и дверями не дрыгает. Мне все равно в ваших забавах принимать участие как-то не солидно, - поважничал дом номер Четыре.

    - Ну, ты хоть лампочками поморгай тогда. Чтоб мигал и светился, как елка с огоньками.

- Жители проснутся!

- Проснутся? – хохотнул Пятый. - После двадцати пакетов с мандаринами? После семнадцати тазиков с оливье? Будут спать до обеда, клянусь своей канализацией!

Четвертый дом свесил с балконов разноцветные простыни и колготки, заморгал светом из разных окон и сделался похожим на настоящую новогоднюю елку, только уж очень квадратную.

Вокруг него плавно кружились остальные дома, схватившись проводами, и гудели новогоднюю песню о здании, которое было зеленым в любое время года.

- Неправда, - возмутилась елка номер Четыре. – Мне осенью стены в коричневый перекрасили. И балконы – в оранжевый.

- Завхоз пел дому песенки,

По лестницам скакал,

И дворник, как сердитый еж,

С метлою пробегал, - тянули дома.

- А подарки? – остановился дом номер Восемь и задумчиво почесал рамами окна. – Вот Карамелькиной из третьей квартиры шесть коробок с конфетами подарили. А у нас что?

- Так вон у нас стоит коробка на углу, - кивнул дом номер Пять на продуктовый магазин. - И с конфетами, и с чем хочешь.

- Хорошо, уважаемые! – согласно поморгал сигнализацией магазинчик. – Только распаковать вы меня только завтра сможете.

- Почему?

- А первого января мы закрыты, уважаемые!

- Ну и ладно, мы все равно понарошку. А давайте теперь в снежки играть? – Пятый дом подцепил антенной снежок с крыши и запустил Шестому в бок.

- Только не в меня, я здание жилое, серьезное, двухподъездное, -  зачастил дом номер Четыре, но тут же получил снежком по макушке.

Наконец, вдоволь навеселившись, дома встали на свои места и заснули.

Не спал только дом номер Четыре. Его ставни отбивали на ветру бодрую новогоднюю мелодию. Он озирался на переулок, а потом не выдержал и пустился в пляс, хлопая дверями и подпрыгивая на сугробах.

- Классно танцуешь, уважаемый! – восхищенно пискнул продуктовый магазинчик.

Дом номер Четыре пристыженно замер и нахохлился.

- Вот еще, танцы-шманцы, я здание серьезное, - он закрыл форточки и тоже заснул.

Вечером Серьезкин из восьмой квартиры спустил ноги со стены, вскочил и ошарашенно огляделся. Стулья лежали вповалку, скатерти с побитыми тарелками ютились под столами, на лампочке в прихожей висел ботинок.

- Вот это погуляли! – он растолкал Серьезкину. – Прямо как будто дом танцевал, честное слово. Я ничего такого не помню!

- Да это не мы! – протерла глаза Серьезкина. – Это, наверное, Вечеринкины из Пятого дома забегали.

- А чем мы хуже? – обиделся Серьезкин и включил магнитофон.

Он танцевал зумбу, а дом номер Четыре качал крышей и поневоле улыбался.