Эмбер Глоу: Око Бури

Часть I

Одинокая фигура в сером плаще неспешно брела по пустынным улицам спящего города. Она несла на плечах солёный запах прибоя, а в полах длинных одежд шелестел свежий солнечный ветер. Подошвы мягких сапог ступали неслышно, почти невесомо, роняя на сизую гладь каменных плит золотые песчинки нездешнего моря. И только чёрный костюм под плащом был вражеского покроя.

Вдалеке за спиной, за лесом стройных бетонных башен, в дымчатом небе угадывались проблески робкого рассвета, но в этой части города, на просторной площади, вымощенной серым кварцитом, было светло в любое время суток.

Свет струился со всех сторон: от белых фонарных столбов, от мраморных статуй героев былых времён, встречавших пришелицу величественным молчанием, даже из-под ног, от незримых ламп, искусно вмонтированных в каменные плиты. Казалось, сам воздух напитан светом, и она шла тихим призраком, не встревожив его. Но на лице под глубоким капюшоном залегла непроглядная тень.

– Стой! – страж в белом сюрко преградил путь, когда она занесла ногу на первую из тридцати трёх широких ступеней, ведущих к Чертогу миротворцев.

Пришелица послушно отступила и застыла на месте в ожидании. Мельком взглянув на стража – белокурого юношу, на чьём по-детски миловидном лице читалось замешательство, – она воспользовалась передышкой, чтобы наконец поднять глаза на величавое здание, покинутое много лет назад.

Всю дорогу она не решалась даже вспоминать его облик и, выйдя на площадь, упорно отводила взор. И вот он перед ней – древний Чертог, исполинский дворец с готическими башнями, чьи вершины теряются в заоблачной вышине.

– Ты не из наших, – неуверенно вымолвил страж. – Эта территория закрыта для посторонних.

Как и в былые времена, несмотря на давно воцарившийся мир, в Чертог Алессиона можно было войти лишь по приглашению в сопровождении миротворца рангом не ниже кейдора. Даже правители и послы никогда не являлись сюда незваными и в одиночку. Хорошо, подумалось ей, что он по-прежнему неусыпно охраняется, хотя поручать столь ответственное задание мальчишке, по виду едва ли достигшему звания дормейда, со стороны Верховного Хранителя было весьма безрассудно.

Словно в ответ на её опасения на лестнице бесшумно вырисовались фигуры десятка других белоснежных стражей, чьи лица полностью скрывали пластины шлемов, и холодные звёзды степенно искрились в наконечниках их копий.

– У меня срочное дело к кейдору Сорли, – предварила пришелица ненужные вопросы, и голос её был приглушённым и глубоким, точно далёкие волны под сводами грота.

Стражи переглянулись, и один из них, носивший серебряный обруч кейдора на предплечье, начал спускаться, не сводя взгляда со странной посетительницы, – она чувствовала, но глаз его не видела под сплошной белизной шлема.

– Кейдор Сорли никого не принимает, – многозначительно сказал страж, когда их разделяло несколько ступеней.

– И всё же я настаиваю… на встрече с любым из присутствующих Хранителей, – таинственной незнакомке нужен был миротворец высшего ранга.

– Назови себя, – в похолодевшем голосе таилось недоверие.

Чтобы его не усугублять, раздумывать пришелица долго не стала и выдохнула скрепя сердце:

– Эмбер. Эмбер Глоу.

Секретный позывной, наспех придуманный для срочных контактов с Виградом Сорли во время войны и сохранённый в памяти миротворцев как раз на такой случай, – он помог ей войти в Чертог. Долго же пришлось ему ждать своего часа. Спутники её, должно быть, были несмышлёными детьми в те дни, когда имя это обитало здесь вместе со своей обладательницей.

Окружённая стражами, точно опасная пленница или правящая особа, Эмбер осторожно ступала по зеркальным плитам мраморных коридоров и просторных залов, будто по тонкому льду, и с каждым шагом всё более хрупким казался ей собственный душевный покой. Покой, на обретение которого она потратила столько лет и теперь так боялась потерять.

– Эмбер Глоу, надо же, – голос высокого человека в белой мантии с синими узорами, вышедшего навстречу, был холоден и резок. – Не думал, что тебе хватит наглости прийти сюда снова.

Она глубоко вдохнула, стараясь сохранять прежнюю невозмутимость. Покой, только покой. Отрешённое бесстрастие – вот вершина устремлений. Но почему из всех Хранителей, которые могли её выслушать, явился именно этот – Кадмар Огаро, который более прочих питал к ней недоверие и непримиримую неприязнь?

– У меня были на то причины, – тихо молвила странница.

– Кто бы сомневался. Ты всегда принимала Чертог за дом призрения.

А он постарел, отметила Эмбер. Смоляные волосы припорошились проседью на висках, меж хмурых бровей залегли глубокие морщины.

– Я здесь не ради себя. Это касается… Могу я сперва поговорить с Вигом… кейдором Сорли то есть?

– Нет, – обрубил Огаро, явно не настроенный объяснять причину.

– Тогда с Верховным Хранителем. Это дело чрезвычайной важности.