Есть такие истории...

Габриэль Витткоп "Хемлок, или Яды"

Трагедия в трех актах

Добрый вечер, трагедия с героями и богами,
с плохо прикрытыми занавесом ногами,
с собственным именем, тонущим в общем гаме.

(Иосиф Бродский)

Мы всегда убиваем то, что любим больше всего.

(Оскар Уайльд)

Настоящая трагедия в том понимании, которое вкладывали в это слово древние греки – суть борьба человека против Рока. Борьба, заранее обреченная на поражение. Герой гибнет, не способный выстоять в схватке со своей судьбой.

Настоящая трагедия должна быть возвышенна – в этом убеждали нас классицисты, изображая борьбу сильных страстей и такого же сильного чувства долга – что победит в человеке?

Двадцатый же век показал нам, что настоящая трагедия – отвратительна, страшна, в ней нет ни красоты, ни благородства. И все-таки в сюжетах прошлого мы продолжаем искать ответ на извечный гамлетовский вопрос, как ищет его на протяжении всей книги героиня романа Габриэль Витткоп «Хемлок, или Яды».

«Хемлок, или Яды» – книга автобиографичная. Даже краткого знакомства с биографией ее автора достаточно, чтобы провести параллели между мятущейся, пытающейся найти выход из сложной морально-этической ситуации Хемлок и самой Габриэль Витткоп, которая пережила смерть супруга, решившегося на эвтаназию. То ли исповедь, то ли метафора, то ли попытка примириться с горькой правдой – решайте сами; в конце концов, «истина – часть речи, обойденная молчанием».

Двойное название – вполне в духе европейской традиции, намек на Ричардсона и Руссо – только оба они писали вещи сентиментальные, восхваляющие целомудрие и непорочность, умение не внимать соблазнам – у Витткоп же в книге все героини так или иначе проигрывают в борьбе со своими страстями, страхами и пороками. Они отравлены – соком ядовитой цикуты, о которой так много будет сказано (настолько много, что нельзя не посмотреть, что же это за растение такое: оказывается, очень распространенное по всей Европе и одно из самых ядовитых).

«Хемлок, или Яды» — очень постмодернистский текст. Книга имеет как-бы-классическую структуру романа-взросления: от детства каждой героини до сцены ее казни, и только история Хемлок выбивается из этой структуры, одновременно становясь связующим звеном между тремя героинями: Беатриче Ченчи, маркизой Мари-Мадлен де Бренвилье и Августой Фулхэм. Классическая структура и стилизация под тексты времен Возрождения или Короля-Солнце обманчива: перед нами вовсе не исторический роман, хотя герои – реальные исторические лица, и детали быта что Рима XVI века, что Парижа XVII, что Индии начала XX веков воссозданы скрупулёзно, любовно. Оно и не удивительно: Габриэль Витткоп определенно опиралась на дневники, хроники, письма, протоколы допросов – словом, на свидетельства выбранных ею эпох, присовокупив лишь авторскую трактовку исторических событий.

Но почему роман нельзя назвать историческим? Как минимум, потому, что главная цель его — не показать срез той или иной эпохи, не показать людей, их быт и судьбы, связанные с историческими событиями (хотя такое прочтение тоже возможно), а в витиеватом сплетении современности и прошлого изобразить череду повторяющихся видений, образов, мистически влияющих на главную героиню. То ли эта история происходила на самом деле, то ли выдумана – нельзя быть уверенным до конца, не зря же упоминается роман Дюма о маркизе де Бренвилье! Кстати, и о Беатриче он тоже писал небольшое исследование. С одной стороны – явная интертекстуальность, множественность отсылок к литературе, живописи, а с другой – игра с читателем, ловкое запутывание, уход от «правды реализма».

Три истории – очень похожие, но все же различные истории. Мы видим каждую героиню в детстве, и каждая из них еще в детстве сталкивается со смертью или насилием: братья Беатриче ради забавы убивают кошек, Мари-Мадлен насилует наемный рабочий, Августа живет на одной лестнице с дядюшкой из Индии, который давно уже блуждает по царству смерти, и в конце концов отправляется туда навеки. Потом девочки вырастают, Беатриче – под присмотром монахинь в монастыре, Мари-Мадлен воспитывается отцом уже в духе Нового времени, Августа же все еще живет в тисках умирающей викторианской эпохи.

Здесь истории несколько распадаются, идут разными путями.

Беатриче живет под гнетом крайне жестокого и распутного отца, пьяницы и садиста, имеющего нездоровые влечения. Он параноик, везде видит заговоры и попытки отобрать состояние (небезосновательные, стоит признать), отчего звереет еще больше и обращается с домашними хуже, чем с рабами. Беатриче, ее братья и мачеха решают, что со «старым козлом» надо покончить. Убийство, тщательно запланированное, на деле оказывается чередой нелепых и трагических случайностей и ошибок, и всем вокруг сразу становится ясно, что Франческо Ченчи умер не своей смертью. Итог известен: церковь не собирается упускать из рук состояние Ченчи, и папа приказывает провести расследование и установить причины смерти Франческо. И, разумеется, незадачливых убийц арестовывают, благо есть свидетель убийства, допрашивают, а потом, когда допросы ничего не дают – пытают.

Мари-Мадлен, наоборот, любима отцом, обласкана и избалована им, и может вертеть им, как только пожелает. Она добивается выгодного для себя брака с человеком, которому все равно на ее любовные похождения. Жизнь Мари-Мадлен – бесконечная погоня за удовольствиями: она играет в карты, совращает собственных братьев, обманывает отца и ни во что не ставит мужа. А потом ее ослепляет страсть к мужчине, рази которого она готова растратить все свое немалое состояние. И состояние растрачивается на невероятно роскошные подарки и постепенно сходит на нет. И тогда Мари-Мадлен со своим любовником решает убить отца и братьев. Она травит их мышьяком. А потом умирает любовник и оставляет компрометирующие Мари-Мадлен документы. Ее обвиняют в убийстве, и она бежит из Франции, живет в Англии, потом в Голландии, в Фландрии, в Италии. В итоге ее находят в монастыре и возвращают на родину для суда.