Fanfic/fem Potter 6. Вселенная Гарри Поттера. Что если?

Пролог.

  Асмодея лежала в своей комнате и с мрачным выражением лица наблюдала за тем, как под потолком летают оживленные ею бумажные птички. Летние каникулы проходили совершенно уныло, если не считать коротких вылазок, во время которых, Асмодея летала над Литтл-Уингингом, под покровом ночи. Так, за последние две недели, девушка научилась парить в воздухе, и при этом не уставать на протяжении почти шести часов. Скорость полета достигала просто немыслимой скорости, но она ловко огибала все препятствия, типа высоковольтных вышек.
  Несколько минут назад, прибыло письмо от Дамблдора, который сказал, что вскоре явится за ней к Дурслям, но Асмодея не спешила собираться. Впрочем, прильнув к окну, она резво сменила свое решение.
  По садо­вой дорожке к дому приближалась высокая фигура в длинном развевающемся плаще. Асмодея вскочила, словно её ударило током, и, оп­рокинув стул, принялась хватать вещи с пола и как попало швырять их в чемодан. В ту секунду, когда она метнула через всю комнату школьную мантию, две книги заклинаний и пачку чипсов, прозвенел дверной звонок На первом этаже в гостиной дядя Вернон за­орал:
  — Кой черт тут трезвонит на ночь глядя? Асмодея застыла на месте с медным телескопом в од­ной руке и парой туфлей в другой. Она совсем забыла предупредить Дурслей, что Дамблдор может прийти!
  Чуть не расхохотавшись, несмотря на со­стояние, близкое к панике, она перелезла через чемо­дан, распахнула дверь своей комнаты и как раз успела услышать глубокий звучный ГОЛОС:
  — Добрый вечер. Вы, вероятно, мистер Дурсль. По­лагаю, Асмодея предупредила вас, что я приду за ней? Асмодея скатилась по лестнице, прыгая через две ступеньки,
  — Прошу прощения дядя, письмо пришло несколько минут назад, я и не думала, что Директор так быстро явится...
  — А, так это твой директор... — Вернон, казалось, боролся с сиюминутным желанием выгнать старика, или пригласить его в дом. В итоге, победило второе, и он пригласил Дамблдора внутрь. — Незачем, чтобы соседи видели вашу...
  — Необычность! Предположу, что вы хотели сказать именно это... — Альбус Дамблдор прошел в гостиную, где так же стояли Петунья и Дадли.
  — Профессор Дамблдор! — Петунья тут же виновато опустила голову.
  — Добрый вечер, миссис Дурсль! — Дамблдор чуть улыбнулся. — Прошу прощения, что злоупотребляю вашим гостеприимством, но нам с Асмодеей необходимо кое-что обсудить, вы не против? — Он так быстро взмахнул волшебной палочкой, что Асмодея едва могла уловить ее движение. От этого взмаха диван рванулся вперед и подсек всех троих Дурслей под коленки, так что они кучей повалились на сиденье. Еще один взмах — и диван скакнул на свое обычное место. — Давайте уж устроимся с удобством, — любез­но промолвил Дамблдор.
  Когда он убирал волшебную палочку в карман, Асмодея заметила, что рука у него почернела и смор­щилась, как будто обгорела.
  — Сэр... Что у вас с рукой?
  — Потом, Асмодея, — сказал Дамблдор. — Сядь, по­жалуйста. Итак, — сказал ей Дамблдор, — Возникла одна трудность, которую, я надеюсь, ты смо­жешь для нас разрешить. Говоря «для нас», я имею в виду Орден Феникса. Но прежде всего я должен со­общить, что неделю назад было обнаружено заве­щание Сириуса и что он все оставил тебе.
  Дядя Вернон неуверенно встрепенулся на диване, но Асмодея на него не смотрела и ничего не придумала сказать, кроме:
  — А, понятно...
  — В целом, тут все очень просто, — продолжал Дамблдор. — К твоему банковскому счету в «Грин-готтсе» прибавится еще некоторое, довольно значи­тельное, количество золота, а кроме того, к тебе пе­реходит вся личная собственность Сириуса. Но одна часть наследства вызывает небольшие проблемы...
  — Наша проблема, — продолжал он, обращаясь к Асмодее, — состоит в том, что Си­риус оставил тебе, среди прочего, дом номер две­надцать на площади Гриммо.
  — Ого, целый дом! — Вернон не сдержался и высказался. — Тот человек конечно был щедр, но я не думал, что настолько... У Асмодеи теперь будет собственное жилье! Это же чудесная новость Петунья!
  — Видите ли, — сказал Дамблдор, как будто не замечая бормотания дяди Вернона, — согласно семейной тра­диции Блэков дом всегда переходил по прямой ли­нии к очередному наследнику мужского пола, нося­щему фамилию Блэк. Сириус был последним в роду, поскольку его младший брат Регулус умер раньше него и ни у того, ни у другого не было детей.
  В за­вещании четко указано, что он хочет передать дом тебе Асмодея, но тем не менее дом может быть каким-то об­разом заколдован, чтобы им мог владеть только чис­токровный волшебник. Асмодее живо вспомнился вопящий, портрет матушки Сириуса на втором этаже дома номер двенадцать на площади Грим­мо. Она сказала: 
  — Ну еще бы!
  — Вот именно, — согласился Дамблдор. — И если дом действительно заколдован, право владения им,скорее всего, должно перейти к старшему из ныне живущих родственников Сириуса, то есть к его дво­юродной сестре Беллатрисе Лестрейндж.
  Асмодея сама не заметила, как вскочила на ноги; теле­скоп и туфли, лежавшие у неё на коленях, покатились по полу. Беллатриса Лестрейндж, убийца Сириуса, получит её дом?!
  — Ни за что!
  — Само собой, мы бы тоже предпочли, чтобы дом ей не достался, — спокойно сказал Дамблдор. — Си­туация складывается сложная. Мы не знаем, продол­жают ли еще действовать наши заклинания, напри­мер, то, благодаря которому дом не может быть от­мечен ни на каких картах и планах. В любой момент на порог может ступить Беллатриса и предъявить свои права. Естественно, мы не можем там соби­раться, пока положение не прояснилось.
  — А как вы узнаете, перешел дом ко мне или нет?
  — К счастью, — ответил Дамблдор, — существу­ет простая проверка. Он поставил пустой бокал на маленький столик рядом с креслом, — Понимаешь, если завещание вступило в силу, тебе в на­следство, кроме дома, достался еще и... Он в взмахнул волшебной палочкой. Раздался громкий треск, и на пушистом ковре Дур­слей появился скрюченный эльф-домовик с вытя­нутым носом-рыльцем, громадными ушами лету­чей мыши и большущими глазами в красных про­жилках, одетый в какие-то засаленные тряпки.
  Тетя Петунья испустила леденящий душу вопль: на ее па­мяти в этом доме никогда не появлялось такой гря­зи. Дадли оторвал от пола большие розовые босые ноги, задрав их чуть ли не выше головы, как будто боялся, что непонятное существо может взбежать по пижамной штанине, а дядя Вернон заревел: — Это еще что за чертовщина? — Кикимер, — закончил фразу Дамблдор.
  — Кикимер, не пугай моих родственников! — холодно произнесла Асмодея.
  — Прошу прощения, Хозяйка! — пролепетал Кикимер и под удивленными взглядами остальных, домовик поклонился. — Кикимер счастлив, что сможет служить столь выдающейся волшебнице!
  — Что ж, это все упрощает, — жизнерадостно проговорил Дамблдор. — Похоже, Сириус знал, что делал. Ты — полноправная владелица дома но­мер двенадцать на площади Гриммо, а также Ки­кимера.
  — Ага, — обрадовалась Асмодея, — Кикимер... отправляйся в Хогвартс, будешь ра­ботать там на кухне вместе с другими домовиками. Но, — Асмодея подняла руку, увидев недовольный взгляд домовика, — как только я вернусь туда, будешь служить мне. И я обещаю, что мы вернем былое величие Роду Блэк!
  — Хозяйка... — на глаза Кикимера навернулись слезы и с громким хлопком он все же исчез.
  — Так, Асмодея, твой чемодан уже собран?
  — М-м...
  — Не верила, что я на самом деле приду? — про­ницательно заметил Дамблдор.
  — Я сейчас пойду, э-э... закончу собираться, — за­торопилась Асмодея, подхватив с пола телескоп и туфли. У неё ушло чуть больше десяти минут на то, что­бы разыскать все необходимое. В конце концов она вытащила из-под кровати мантию-невидимку, завин­тила крышечку чернильницы с меняющими цвет чер­нилами, запихала в чемодан котел и кое-как захлоп­нула крышку. Волоча одной рукой чемодан, в другой держа клетку с Буклей, она снова спустилась на пер­вый этаж.
  — Профессор... я готова.
  — Хорошо, — сказал Дамблдор. — Только еще одно, напоследок. — Он снова повернулся к Дурслям. — Как вы, без сомнения, знаете, через год Асмодея станет совершеннолетней...
  — Нет, — возразила тетя Петунья.
  — Прошу прощения? — вежливо удивился Дам­блдор.
  — Нет, не станет. Она на месяц младше Дадли, а Дадли только через два года исполнится восем­надцать.
  — Ах вот как, — любезно сказал Дамблдор, — но у волшебников совершеннолетие наступает в сем­надцать лет.
  — Вот значит как... — настала очередь Петуньи удивляться.
  — Как вы уже знаете, чародей по имени Волдеморт вернулся в нашу страну. Волшебное сооб­щество находится в состоянии войны. Лорд Волдеморт уже несколько раз пытался убить Асмодею, и сейчас вашей племяннице грозит еще большая опасность, чем в тот день, пятнадцать лет назад, ког­да я оставил её на пороге вашего дома с письмом, в котором рассказывал об убийстве её родителей и выражал надежду, что вы позаботитесь о ней, как о своем родном ребенке.
  Дамблдор помолчал, и хотя он не проявлял ни­каких внешних признаков гнева, а голос его оста­вался спокойным и ровным, Асмодея почувствовала иду­щий от него холодок и заметила, что Дурсли на ди­ване теснее прижались друг к другу.
  — Вы не выполнили мою просьбу. Вы никогда не относились к Асмодее как к дочери. От вас она не ви­дела ничего, кроме пренебрежения, а часто и жесто­кости. Единственное, что радует — она, по крайней мере, была избавлена от всего этого в последние несколько лет. Чему лично я очень рад. Ну что же, Асмодея... Нам пора, — сказал наконец Дамблдор, вставая и расправляя длинный черный плащ. — До новой встречи, — сказал он Дурслям, ко­торые, судя по всему, отнюдь не стремились увидеть­ся с ним вновь.
  Дамблдор надел шляпу и стремительно вышел из комнаты.
  — Пока, — торопливо сказала Асмодея своим род­ственникам — И простите, если что не так.
  — Нет-нет... — Петунья тяжело вздохнула — Это ты нас прости. Я никогда не думала, что попрошу у тебя прощения, но... Мне жаль, что мы так к тебе относились. Дамблдор рассказал мне в письме о том, с чем тебе приходилось сталкиваться последние несколько лет. И я... мне...
  — Все хорошо, тетя... — Асмодея улыбнулась — Надеюсь, что мы увидимся и следующим летом. В последний раз...
  — Ну... эм... Всего хорошего! — Вернон удивленно перевел взгляд с супруги Асмодею, и та кивнув, покинула гостиную Дурслей вслед за Дамблдором; тот ждал её, стоя рядом с чемоданом, на котором была пристроена клетка с Буклей.
  — Нам сейчас будет недосуг возиться с покла­жей, — сказал Дамблдор и снова достал из-под пла­ща волшебную палочку. — Я отправлю твои вещи вперед, в «Нору» к Молли Уизли. Она любезно согласилась приютить тебя на остаток каникул. Но я хотел бы, чтобы ты взяла с со­бой мантию-невидимку. Так, на всякий случай.
  Асмодея с некоторым трудом вытащила из чемодана мантию, стараясь, чтобы Дамблдор не заметил, ка­кой чудовищный там беспорядок. Она затолкала ман­тию-невидимку во внутренний карман пальто, Дам­блдор взмахнул волшебной палочкой — чемодан и клетка с Буклей исчезли. Дамблдор еще раз взмах­нул палочкой — и входная дверь распахнулась в хо­лодную мглистую тьму.
  — А теперь, Асмодея, выйдем в ночь и пустимся в по­гоню за коварной обольстительницей, имя кото­рой — приключение!