42

Эволюция

Мирон всегда считал себя человеком рациональным и смотрел свысока на мечтателей, гуманитариев и прочих индивидов, неспособных вдумчиво, от корки до корки прочесть инструкцию к пылесосу. Он не верил в приметы, совпадения, астрологию и прочую хиромантию. Что бы не произошло, у Мирона всему было научное объяснение, от пандемии COVID-19 до тайны Тунгусского метеорита. Там, где другие искали мистическое толкование, он видел слабость человеческого разума, помноженную на невежество. Но всё изменилось, когда в жизни Мирона появилась Варвара.

Красивая, начитанная, без претензий инстадивы, ласковая, смешливая и временами по-детски наивная чем-то Варя зацепила убеждённого холостяка. Она работала флористом, увлекалась макросъемкой и йогой, виртуозно варила пельмени, не интересовалась, сколько он зарабатывает, не заводила разговоров о свадьбе и не тащила знакомиться с родителями. Её маленькие забавные причуды полгода назад Мирон назвал бы обыкновенными бабскими глупостями, а сейчас тихо умилялся. Варя могла открыть холодильник, окинуть полки грустным взглядом, вздохнуть и закрыть дверцу, ничего не взяв – иногда за вечер эта немая сцена повторялась несколько раз. Или посреди разговора внезапно сменить тему, словно продолжая какой-то другой диалог, звучавший у неё в голове. Покупала юбку, в которую с трудом втискивала свою аппетитную попу, чтобы мотивировать себя похудеть. Нежно любила кота по имени Гуляш, хотя рыжий паршивец охотился за её ногами и позволял погладить себя только в обмен на кусок ветчины. Ну и что, что она не знала и трети функций своего смартфона и не была несильна в точных науках?

Точка невозврата наступила, когда Мирон начал присматривать для Гуляша трёхэтажный домик, а для них с Варварой – квартиру побольше. Они сыграли скромную свадьбу («Спасибо тебе, Господи – я уж думала, не доживу!» – с чувством произнесла тост новоиспеченная свекровь), переехали в новый дом, и тут с ним начали твориться странные вещи.

Он мог перерыть весь шкаф в поисках одной единственной вещи, но тут приходила Варя и жестом фокусника, не глядя, извлекала из груды шмоток нужную. Стали бесследно исчезать левые носки – то из корзины с бельём, то из барабана стиральной машины, то с сушилки. На подоконнике пышно зацвёл кактус, который последние десять лет не подавал признаков жизни. Мирон неожиданно распробовал авокадо, хотя никогда не понимал его и не любил. Стал видеть цветные сны, что не случалось с ним с третьего класса. На кассе супермаркета почти каждый раз обнаруживал в чеке кучу барахла не по списку. Раньше, услышав незнакомое слово, он всегда лез словарь, а теперь его мозг всё чаще просто отключался – пиафлор, гивы, кайал, камифибуки, сурья-намаскара…

Поначалу Мирон решил, что это дело рук Вари, но такие дурацкие шуточки были совсем не в её стиле. Потом его озарило – вот она, старость, подкралась незаметно: выбитое на баскетболе в университете плечо уже давно ныло к перемене погоды, теперь, вот – склероз, что дальше – вставные зубы? Он не поленился, сдал кучу анализов, обошёл толпу специалистов, но все они в голос заявляли – хоть завтра в космос. Мирон доверял словам врачей ровно до тех пор, пока не доказано обратное, поэтому самостоятельно занялся изучением вопроса. Кончилось тем, что его добавил в чёрный список нейробиолог из Лондона, один из лучших в своей области. «Да какого чёрта я вообще делаю?» – думал Мирон, в третий раз перечитывая пространный, исполненный чисто английской вежливости отказ, суть которого сводилась к одному слову – задолбал. Обескураженный и злой, и он пошёл на кухню за чаем, хотел было прихватить шоколадную булку с ореховой посыпкой, но вспомнил Варины наставления о вреде сахара, поэтому вернулся за компьютер с одной только кружкой. И тут Мирон всё понял.

Да он просто-напросто размяк! Разомлел, окружённый нежностью и заботой, расслабился и начал понемногу превращаться в Гуляша – холёного, зажравшегося кота, который замечал двуногих только тогда, когда пустела миска или хотелось сделать кусь. «Ну уж нет, меня голыми руками не возьмёшь!» – Мирон шарахнул ладонью по столу, так что в чашке звякнула ложка. Для начала сходил на кухню за вожделенной булкой, потом нашёл в интернете ближайший спортзал и купил годовой абонемент, отрезав себе пути к отступлению. Что бы ещё такого сделать? Изучение иностранных языков, как известно, создаёт в мозгу новые нейронные связи, поэтому Мирон придумал пойти на курсы английского. А лучше – взять сразу два языка. А ещё лучше – китайский: наконец-то он сможет прочитать инструкции к бытовой технике в оригинале!

***

Пока Мирон тягал железо в зале, Варя с мамой дегустировали новый травяной сбор, который ей прислала подруга из Беларуси.

– Какой-то Мирон у тебя в последнее время нервный. Попробуй давать ему меньше сладкого, – посоветовала мама. Они с затем разминулись в дверях: на приветствие «Ой, а я как раз прикупила тебе кальсоны на зиму, со скидкой, примеришь?» Мирон шарахнулся от неё, только что не перекрестился, пробурчал что-то в ответ и убежал в спортзал.

– Мам… может, сказать ему? – замявшись, тихо спросила Варвара.

– Сказать что?

– Правду. Я же вижу, как он мучается…

– Доча, да ты что! – мама поперхнулась чаем. – Сказать своему мужчине, что он – существо ограниченное и, в сущности, примитивное, потому что двести лет назад женщины эволюционировали до квантовой формы жизни? Даже не думай – мужское самолюбие такого не вынесет.

– Но ма-а-ам! Он ведь не виноват, что он… такой! – стоило Варваре вспомнить страдальческое выражение лица Мирона, когда тот не мог найти свой левый носок, как у неё внутри всё сжималось от жалости. – Ладно бы это были только мои дела, но ведь квантовое поле вокруг меня искривляется! Он, бедненький, это чувствует, иногда даже что-то замечает, но понять не может…

– Подумаешь, велика беда! – отмахнулась мама. – Жил же до двадцати пяти с мамой, и ничего. Никуда не денется, привыкнет, – увидев, что Варя хочет возразить, она строго добавила: – Ты ещё расскажи ему, что Гуляш – с другой планеты, и Землю до сих пор не превратили в космический Вегас только потому, что этим пушистым засранцам мы нравимся такими, какие есть. Твой Мирон слишком много думает – вот в чём его проблема, но ничего, это пройдёт. С твоим папой, конечно, было проще: мы три года, как начали жить вместе, а он уже верил, что скопил на «пятнашку» благодаря тому, что раз в месяц поливал денежное дерево.