Fatal amour. Искупление и покаяние

Глава 20

Марья с трудом подняла отяжелевшие веки. Единственная свеча у её постели едва рассеивала мрак, сгустившийся в комнате.

- Отчего так темно? – Прошептала она, поразившись тому, сколь слабым и хриплым был её голос.

- Машенька, душечка, как же ты напугала нас, - шурша плотным шёлком юбок, Елена Андреевна присела подле неё на край постели.

- Отчего так темно, маменька? – Повторила вопрос Марья.

Елена Андреевна поднесла к глазам платок, утирая слёзы.

- Ночь на дворе, ma cherie, - всхлипнула она. – Целый день в беспамятстве, и доктор ничего сделать не смог.

- Где Ефимовский? – Mademoiselle Ракитина приподнялась на подушках.

- Ушёл граф, - Ольга Прокопьевна приблизилась с другой стороны постели. – Андрей Петрович желал остаться, но Серж просил его уйти.

- Как ушёл? – Без сил падая обратно в постель, выдохнула девушка. – Что же будет теперь?

- Не знаю, Машенька, - ответила Елена Андреевна, рассеянно перебирая русые пряди, рассыпавшиеся по подушке. – Ты голодна поди? Велю ужин принести.

- Не надобно, - Марья отвернулась от матери. – Ничего не хочу. Где Серёжа? Мне говорить с ним нужно.

- Я позову, - Ольга Прокопьевна поднялась со стула и заторопилась к дверям.

Сергей нерешительно потоптался на пороге спальни сестры и вошёл в комнату.

- Маша, ты звала меня? – Он остановился подле её постели.

- Я всё же пойду, скажу, чтобы ужин принесли, - Елена Андреевна поднялась, понимая, что в её присутствии Марья не станет говорить.

Ступив за порог, madame Ракитина приникла к двери, пытаясь расслышать, о чём станут говорить брат с сестрой.

- Присядь, - Марья указала на край постели и тихо заговорила: - я должна признаться тебе, Серёжа. Со мной Ефимовский был, и нынче я знаю почему, - шёпотом продолжила она. – Я, верно, очень глупая, - сжимая руку брата, всхлипнула она. – Мне показалось, что он влюблён в меня, но я ошиблась. Боже, Серёжа, как же я ошиблась. Он ненавидит меня, винит меня в смерти брата, но я не желаю ему смерти, потому что люблю его, несмотря ни на что. Ты должен остановить их. Он собирается стреляться с князем Куташевым, потому что я не открыла тебе правды, и ты всё неверно истолковал. Ефимовский просил моей руки, но я отказала ему.

- Мари, - Ракитин смущённо отвёл глаза, - ежели бы я знал, что ты увлечена им… ежели бы только знал. Я должен был сказать тебе, что Мишель брат Андрея, но мне не хотелось напоминать тебе лишний раз о том.

Марья заплакала, размазывая слёзы по щекам.

- Я поеду с Бетси в Полесье. Мне ничего более здесь не нужно. Всё, что хочу, тишины и покоя. Прошу тебя.

- Сделаю, что смогу, - Ракитин погладил её по руке, поднимаясь с постели.

В доме Калитиных, начиная со следующего дня, никого не принимали. Ждали, когда поправится Марья Филипповна, чтобы ехать в деревню. Справиться о ней приходил князь Куташев. Елена Андреевна вышла к нему и на его вопрос о состоянии mademoiselle Ракитиной ответила, что дочери уже лучше, но она никого не принимает.

От Ракитиных князь Николай отправился в дом Ефимовского. Андрея он нашёл в своём кабинете. Граф что-то писал, сидя за столом. В вестибюле стояли уложенные сундуки и чемоданы.

- Nicholas, - он поднялся ему навстречу, - рад видеть тебя.

- Ты уезжаешь? – Недоверчиво глядя на него, осведомился Куташев.

- Видимо, ты сочтёшь меня трусом, - по губам Андрея скользнула мимолётная усмешка над самим собой, - но я не могу поступить иначе. Я просил руки mademoiselle Ракитиной, но Марья Филипповна мне отказала. Желаешь вызвать меня, так я к твоим услугам.

- Я никогда не считал тебя трусом! Боже упаси! Одного не пойму: отчего тебе непременно нужно уезжать? А как же служба? Полк?

- Отныне служить Государю и отечеству мне предстоит в другом месте. Меня перевели в Нижегородский полк.

- Отчего? Донесли о намерении стреляться со мной? Отчего меня не тронули?

- Я сам подал прошение, - Ефимовский прошёлся по кабинету, заложив руки за спину.