Fatum

1. Письмо

Он только успел расстелить под дубом старый мексиканский плед и достать кофейник, когда сверху упало Письмо.

- Нет. Нет-нет-нет. Только не сейчас. 

Письмо все так же лежало прямо посреди пледа. Еще бы сантиметр - угодило бы прямо в кофе. Может, тогда можно было бы сделать вид, что он ничего не получал. Может быть, тогда Фатум отвязался бы от него.

Хотя, конечно, Письмо все равно бы нашло его. Оно всегда находит. Это последний осколок магии в мире, где иначе давно разучились бы верить в нее. В мире, где были айпады, самолеты, генная инженерия и математика, и ничего из этого не работало с помощью волшебства. Только с помощью разума человека.

Он разглядывал печать с совой на конверте и представлял, каким мог быть мир без Фатума. Люди бы сами выбирали, кем им стать. Встречались бы с разными людьми, пытаясь методом перебора найти своего человека. Поступали бы в разные вузы, бросали на втором году обучения и уходили, например, работать в кондитерскую. Или переезжали бы, меняли круг знакомых, имя, дело - что угодно. Но главное - делали бы это просто так, потому что сами так захотели. У них был бы выбор.

В этом мире никто бы не ждал знака Фатума, никто не надеялся, что в какой-то момент жизни невидимый наблюдатель подкинет тебе правильный маршрут. Что кто-то решит за тебя, где твое место. 

В мире, где жил Марк, такой возможности не было. Вернее, была; но только до того момента, как ты получишь Письмо. Как только оно приходит, в твоей жизни больше нет вероятности ошибиться. Дальше ты будешь оказываться только там, где должен быть. 

Конечно, Письмо не решает за тебя всего. Оно не выдает тебе справку из разряда “Марк, 27 лет, призван работать автомехаником, любить чесночные гренки, жениться на Маше из второго подъезда и умереть под этим самым дубом в 84 года от невыносимой скуки собственного существования”. 

Нет, Письмо определяет только что-то одно в твоей жизни, и у всех это разное. Порой это вообще какая-нибудь мелочь. Например, у Леонида, брата Марка, это оказалась любовь к самолетам. Вроде бы, повезло: не женщина, не работа, не страна, в конце концов! Всего лишь самолеты!

Только вот он разбился два года назад. Сдавал экзамен на пилота. У самолета разом загорелись оба двигателя. Вот тебе и… мелочь.

Письмо всегда определяет твою жизнь. И всегда приходит неожиданно: но чаще всего рано. У большинства - до двадцати пяти. В период с двадцати шести до пятидесяти - только у малюсенького процента. Остальным - после пятидесяти.

Пятьдесят лет свободы! Марк думал, что он один из везунчиков.

Но нет. Он как всегда тот самый “малюсенький процент”. Черт бы побрал это все.

Марк зажмурился, досчитал до семи, открыл глаза. Письмо лежало все там же. Выхода не было.

Он как можно быстрее расковырял печать с совой ногтями и вскрыл конверт. 

В конверте не было ничего.