Фаворитка

Фаворитка

Богато украшенный зал для торжественных приёмов был разделён красной ковровой дорожкой на две половины. На правой – чужестранцы, иноземные гости, прибывшие сюда со своим правителем на переговоры, на левой – придворные короля, принимающего иностранного государя. Всё мужчины – молодые и старые, высокие и низкие, худые и полные, воины и учёные, богатые и не очень. И среди них она одна. Маркиза Розалинда Арбогаст, единственная женщина среди всех мужчин, избранных присутствовать на этой встрече, если не считать королевы Регины, что сидела на троне рядом с королём и следила за ней испепеляющим взглядом. Маркиза Арбогаст плыла через толпу в расшитом золотом платье, зажав в руке сложенный веер, улыбаясь напомаженными губами и кидая томные взоры на окружающих её мужчин, заставляя их расступаться перед ней.
Она знала себе цену. Она – фаворитка короля. Единственная, кому удалось удержаться у трона на протяжении долгих пяти лет; а ведь её король менял барышень, как перчатки.
У её короля два законных сына. Старший, принц Гуарин, сейчас далеко на юге, ведёт войну с иноверцами, младший, принц Могир, находится при дворе. Ещё у него есть дочь, красавица Анджелика, выгодная партия для любого иностранного жениха. Вот только разыгрывать эти три карты король не торопится, подбирая самый удачный для себя расклад. Да и отзывать наследника престола с фронта для того, чтобы женить его на какой-нибудь смазливой принцесске, король был не намерен. Ему куда выгоднее династический брак младшего сына, и именно Могира он и хочет женить в ближайший месяц. На ком? О, а претенденток предостаточно. Одну из них как раз привезли в их столицу.
Иностранный король и его венценосная жена сидели справа от её короля. Рядом с ними в окружении многочисленных тётушек застыла принцесса. Её лицо закрыли полупрозрачной вуалью, и Розалинде трудно было разглядеть, красива она или же принцу Могиру, не повезло. Но, судя по улыбке младшего принца, невеста ему нравилась. Он бы спросил совета у своей матери, но та, кинув лишь один взгляд на потенциальную невестку, снова перевела глаза на свою соперницу и едва заметно скривилась, наткнувшись на жеманную улыбку маркизы.
О, сколько ненависти в этом взгляде. Королева Регина многое бы отдала, чтобы устранить эту женщину – но маркиза Арбогаст на удивление живуча.
Напыщенный король в дорогом фраке, в завитом белоснежном парике расплылся в улыбке, увидев свою будущую родственницу. Поберегись, дорогая – короля не остановит даже твоя свадьба с его собственным сыном.
Иноземная невеста была смущена, это было видно по её подрагивающим рукам, но её отец был не намерен долго ждать. Он подозвал переводчика, прежде застывшего за его спиной, что-то резко сказал ему, и переводчик обратился к королю. Тот кивнул и что-то ответил, и придворные захлопали, заулыбались, приветствуя, возможно, будущую королеву их страны.
Чужеземка пыталась спрятать слёзы и улыбнуться, Могир восхищённо оглянулся на мать, но та в упор смотрела на свою соперницу, а фаворитка и не успела заметить, как в её руке оказался аккуратно сложенный кусок пергамента. Она очнулась, развернула послание, пробежала по нему глазами и вздрогнула, поднимая взгляд на королеву Регину.
Королева едва заметно улыбалась, и фаворитка вновь прочитала написанное.
В одиннадцать часов вечера. Тебя проводят.
Ровные буквы, выведенные иссиня-чёрными чернилами, прыгали перед глазами.
– Маркиза Арбогаст? – окликнули фаворитку, и она, очнувшись от оцепенения, скомкала бумажку и запихнула её в рукав. – Вы в порядке?
– Да-да, маркиз Дельмар, – её маска была безукоризненна; взмахнув веером, Розалинда чуть присела, одарив приветлива улыбкой ещё одного придворного. Король, будто почувствовав, что его фаворитка заговорила с маркизом, взглядом нашёл её в толпе, и, Розалинда готова была поклясться, в его водянисто-голубых глазах на мгновение мелькнуло нечто похожее на ревность.
Её король легонько, почти случайно коснулся правой рукой манжета на левом рукаве, и Розалинда, лукаво прикрыв глаза, улыбнулась и прижала руки к груди, якобы восхищённая невестой принца Могира. Но на самом деле это – условный знак: маркиза должна будет появиться в покоях короля ровно через два часа после наступления полуночи.
О том, что маркиза Арбогаст снова окажется в пылких объятьях короля, могут знать все – хоть весь королевский двор. А вот о том, что королева хочет её видеть, не должна знать ни одна живая душа.

Без пяти минут одиннадцать Розалинда, спрятав на груди небольшой кинжал, стояла у порога своей комнаты. Послание королевы сожжено, а пепел развеян по ветру – маркиза лично сделала это, не доверяя своей служанке, приставленной к ней королём. Сама служанка была отослана по какому-то не особо важному, но длительному поручению – не хватало ещё, чтобы девчонка путалась под ногами, а потом доносила на неё.
Через минуту дверь комнаты бесшумно отворилась, и на пороге появился рыцарь в полном боевом облачении и с опущенным забралом. Только пронзительные и равнодушные ярко-голубые глаза можно было увидеть, но ничего, ничего более. Голос звучал приглушённо, и маркиза не могла понять, слышала она его ранее или нет.
– Пойдёмте, – сказал он. Фаворитка, сжав руки в кулаки, сделала шаг за порог и остановилась, закрывая за собой дверь и замыкая её на ключ, а потом запрокинула голову, всматриваясь туда, где под забралом скрывалось лицо.
Голубые глаза бесстрастно глядели на неё.
– Вы должны надеть повязку.
– Меня убьют? – фаворитка постаралась, чтобы её голос не дрогнул.
– Нет. Её Величество, – рыцарь понизил голос, – не желает Вашей смерти.
Удача всегда сопутствовала Розалинде – так пусть, взмолилась маркиза, она не оставляет свою любимую дочь и сейчас. Удача нужна ей как никогда.
Фаворитка послушно склонила голову, позволяя завязать на глазах чёрную ткань, и почувствовала, как холодный металл латных рукавиц касается её обнажённого плеча. Её повели по коридору – она не видела, куда, и, как ни старалась запомнить дорогу, сбилась после двадцатого поворота и шестой лестницы. Они сначала спускались вниз, а потом поднимались всё выше и выше, всё ближе и ближе к неспокойному нынешней ночью небу, и Розалинда чувствовала, как колотится сердце в её груди. Да, она была умна, да, ей хватило осторожности подняться так высоко и ни разу не оступиться, в отличие от своих предшественниц, рано или поздно изменявших королю и неизменно заканчивавших на костре инквизиции, но ей не стоило ввязываться в опасную игру с королевой.
У фавориток всегда было много связей, а за королевами стояла могущественная аристократия. Неизвестно, кто кого переиграет – Розалинда королеву Регину или королева Регина Розалинду.
Прикусив губу так сильно, что во рту стало солоно от крови, маркиза заставила себя успокоиться и идти так, чтобы не было видно, как у неё дрожат колени.
Если её убьют, королева ненадолго переживёт ненавистную соперницу. И без того ясно, кому выгоднее всего смерть фаворитки.
Властная рука остановила Розалинду. С её глаз сняли повязку, и Розалинда поняла: рыцарь вёл её по заброшенным частям замка, выстроенным лет за триста до того, как нынешний обладатель этого дворца появился на свет. Каменные коридоры освещались только свечами да факелом, что держал в руках странный рыцарь. Откуда они пришли, не было видно, куда направлялись дальше – тоже.
– Поднимайтесь, – сухо скомандовал рыцарь, вручая факел Розалинде у одной из ступеней винтовой лестницы, и маркиза, осторожно выдохнув, взяла в руки оцарапавшую её ладони грубо отёсанную палку и, придерживая одной рукой подол длинного платья, пошла наверх, опасаясь даже дышать.
Комната под самой крышей башни была полупустой: ничего, кроме стола и двух стульев по обе стороны от него. И никого. Высокие окна, за которыми виднелись звёзды и полная луна, занавешены тёмно-зелёными шторами, на стенах, в древнем подсвечнике, плакали оплывшим воском зажжённые свечи.
Сзади послышались шаги, но Розалинда не подняла глаз, подождав, пока королева не позовёт её. Только тогда она обернулась.
– Вы всё же пришли, маркиза Арбогаст.
– Вы позвали меня, ваше величество.
Королева горько хмыкнула. Она обошла фаворитку, села за стол, подперев рукой подбородок и постукивая пальцами по столешнице, и разглядывала свою давнюю соперницу.
– Когда-то я тоже была молода и красива. – Королева не обманывала: её лицо ещё сохранило черты былой привлекательности. – А теперь я на обочине светской жизни. И вы когда-нибудь там окажетесь, помяните моё слово.
Фаворитка наигранно-равнодушно пожала плечами и села напротив её величества. Не королева, но ближайшая к королю.
– Не буду спорить, ваше величество.
Розалинде не нравился этот разговор. Ох как не нравился. Королева что-то скрывала, и, судя по всему, что-то важное. А по её лицу ничего и не скажешь: просто усталая женщина сорока с небольшим лет, которую угораздило  стать женой короля.
– У моего мужа всегда было много женщин. И даже сейчас он не изменился.
– Было бы наивно полагать, что он будет хранить мне верность.
– Он и не хранил. У маркиза Дельмара чересчур прелестная дочурка, которая уже второй месяц носит под сердцем королевское дитя.
У фаворитки перехватило дыхание, и она обрела способность говорить лишь через несколько секунд:
– Что?
Королева натянуто улыбнулась, зная, что ей удалось произвести впечатление.
– Августин даром времени не терял никогда.
Розалинда сделала глубокий вдох и натянула на себя маску нарочитого спокойствия.
– Бояться нужно вам, а не мне, – губы её были плотно сжаты, но на самом деле сердце готово было выскочить из груди.
– Как раз-таки не только мне, – королева была пугающе спокойна. – Маркиз Дельмар не намерен терпеть соперниц своей дочери. И если умру я, за мной последуете вы.
– Вы так уверены в этом, Ваше Величество?
Лжёт королева или нет – нельзя узнать наверняка. Но дочь маркиза Дельмара и правда уже несколько недель не появлялась при дворе, а ведь её, девушку на выданье, прежде часто замечали на балах и торжественных приёмах…
– Мой муж постарается первым делом устранить меня. А пока он будет занят разводом – или подготовкой к убийству – и приготовлениями к новой свадьбе, маркиз Дельмар сделает всё возможное, чтобы вы не встали между его дочерью и Августином.
Розалинда на миг замерла, не сводя глаз с королевы. Её величество улыбалась, чуть запрокинув голову и разглядывая ненавистную соперницу из-под опущенных ресниц. Эта женщина во много раз хитрее короля: по его обрюзгшему лицу Розалинда всегда понимала, говорит он правду или нет, а королева Регина за тридцать лет своего брака научилась виртуозно лгать и не терять при этом лицо. Что ж – положение обязывает.
– Что вы хотите от меня?
Рука королевы скользнула вниз. Её Величество достала маленький закупоренный флакончик, доверху наполненный красноватой жидкостью, и аккуратно подтолкнула его к фаворитке.
– Я разберусь с Дельмаром и его дочерью. А вы покончите с моим мужем.
Розалинда осторожно взяла флакончик и повертела его в руках, рассматривая его со всех сторон.
– А какая плата? – Королева не проронила ни слова, лишь улыбалась, глядя на неё. – Неужели вы думаете, что я помогу вам просто из доброты душевной?
– Ваша награда – ваша жизнь.
– И моё замужество.
Играть – так по-крупному.
– Если я прикажу, вы не выйдете отсюда живой, и вы это прекрасно знаете.
– Вы думаете, наш король настолько слабоумен, что не догадается, кто убил меня и кто посягнул на жизнь маркиза Дельмара и его дочери?
Маска бесстрастия на миг дала трещину, и Розалинда увидела ярость, переполнявшую королеву. Но та быстро справилась, не позволив себе переступить границы дозволенного.
– И кто же тот несчастный, кому выпадет доля жениться на вас?
– Ваш сын.
Королеве Регине надо отдать должное – она удержала лицо и в этот раз, 
– У Морига уже есть невеста.
– Я про другого.
У Её Высочества перехватило дыхание, и она наклонилась к фаворитке, в упор глядя на неё. Карие глаза метали молнии, но Розалинда выдержала полный испепеляющей ненависти и сокрушающей ярости взгляд.
– Этому не бывать.
– Это моя цена. Конечно, Вы можете убить меня прямо здесь, но в таком случае Вы ненадолго меня переживёте.
Королева Регина крепко сцепила зубы и встала, оттолкнув от себя стул, и это было последним проявлением чувств, которое позволила себе королева.
– Хорошо. Ты выйдешь замуж за Гуарина. Но помни: у королев одна судьба.
Её Величество круто развернулась на каблуках и пошла к лестнице, оглянувшись у самого порога.
– Этот яд подействует через три дня после того, как жертва выпьет его. Я хочу, чтобы мой муж умер не позднее, чем через неделю после нашего разговора. Если этого не произойдёт… – королева коснулась пальцами массивного ожерелья на лебединой шее, – я буду расценивать это как расторжение нашей сделки. И уж тогда, поверьте, – её взгляд был ледяным, – я не буду с вами церемониться.
Розалинда сдержанно кивнула, глядя вслед Её Величеству.
– Я сделаю всё, как Вы велели, Ваше Высочество.
Королева Регина скрылась в темноте дворцовых коридоров, а Розалинда всё ещё сидела за столом, стараясь унять дрожь в ногах. О, небо, на что она только что подписалась? На что дала согласие? И какая цена – трон, а не место подле него? Но где, где гарантия, что у Гуарина не будет такой же фаворитки, какой маркиза является сейчас?
«Не будь рохлей, Розалинда. Ты согласилась, и отныне твоя задача – правильно сыграть свою роль».
Сегодня, в два часа ночи, она придёт королю. Через три дня король умрёт.
Он не подозревал, совсем ничего не подозревал, а румянец на щеках и бурно вздымавшуюся грудь принял за желание поскорее оказаться в его объятьях. О, как же король был глуп – Розалинде впервые за всё то время, что она была фавориткой короля, было неприятно чувствовать прикосновения его толстых, как сарделек, пальцев на своей талии и ощущать тяжёлое дыхание на щеке.
– Тебе понравилась моя будущая невестка?
– О да, мой король, – улыбка Розалинды приторно-сладка, но почему-то король Августин этого не заметил. – Редкостная красавица. Идеальные черты лица. У неё будут прекрасные здоровые дети. Как раз то, что нужно, чтобы продолжить ваш род.
Король усмехнулся, расценив слова фаворитки по-своему.
– Не могу не согласиться с тобой, моё солнце. Но до тебя ей далеко. – Он отвернулся на миг и достал из буфета початую бутылку вина и два фужера. – Отпразднуем скорую свадьбу Могира.
Полбокала ей, полбокала ему. Розалинда бедром чувствовала флакончик, спрятанный в потайном кармане платья. Ей нужно лишь мгновение, когда король отвернётся… Почему же он не делает этого, почему, почему никто и ничто не может его отвлечь?!
В дверь постучали. Король махнул рукой и поставил бутылку обратно в буфет, но тут постучали ещё раз, настойчивее. Король выругался, но когда стук раздался в третий раз, он был вынужден подойти к двери.
Руки Розалинды дрожали, когда она выливала содержимое флакончика в бокал. Если король увидит, что она делает, то непременно казнит её. Если хоть кто-нибудь догадается, что это была маркиза, она закончит свою жизнь на плахе. Что останется после неё? Остывшая постель, гора нарядов и шкатулка, полная подаренных королём украшений, зеркало, в которое она когда-то смотрелась, увядшая роза на комоде и дешёвая безделушка, данная ей на память отцом-ремесленником. Ничего значимого, как и то, кем она была при жизни.
Три четверти флакона уже было вылито, и никак нельзя было отличить отравленное вино от вина совершенно безопасного: не изменились ни цвет, ни запах. А заметит ли король?…
Августин отчитал нерадивого слугу, посмевшего нарушить его покой, и, плотно притворив дверь, вернулся к своей фаворитке, уже протягивавшей ему его бокал. Улыбка играла на её пламенных устах. Король взял бокал, пригубил вино и, оценив качество выдержанного в течение нескольких десятков лет пьянящего напитка, выпил его до дна.
У него впереди была целая ночь – как он думал, одна из многих, а на самом деле первая из трёх ночей, что остались ему на этом свете, а в потайном кармашке в платье Розалинды по-прежнему лежал флакончик с ядом, не опустошённый до конца. В нём оставалось немного – но этой дозы должно было хватить на то, чтобы отравить ещё одного человека.
Всего одного человека.