Фейри

Фейри

– О чём думаешь?

Макс сидит напротив, прислонившись спиной к пыльной стене. Его лицо как маска, глаза прикрыты, лишь ресницы вздрагивают от вопроса, да кулаки сжимаются до побелевших костяшек. Сложно.

– Ни о чём. Я уже давно не задумываюсь о будущем.

Он приоткрывает глаз и сразу щурит его. Тонкий лучик солнца, словно только и ждал этого, преломляется на осколках стекла и белёсыми веснушками-зайчиками отражается на лице, сужает зрачки, ослепляет.

– Хотя… мне восемнадцать, я молод, полон сил и надежд. О чём в таком случае я могу думать?

Оливия хмыкает. Немного нервно и совсем тихо, чтобы не дай бог эхо не разошлось по пустому помещению и не услышали они. И сама не понимает, почему забилось трепетно сердце.

– Но ведь…

– Я знаю.

Многозначительно. Неловко. С намёком.

Он встаёт, потягивается, хрустя косточками и битым стеклом под подошвой новеньких кроссовок. Вытряхивает застрявший в волосах сухой листик, ухмыляется немного устало, но коварно, делает шаг вперёд. У Оливии на миг сердце замирает, а затем пускается вскачь.

***

Они появились внезапно. Если кто-то и представлял конец света, уничтожающий всё человечество, то среди вариантов были непрекращающиеся землетрясения после смещения земной оси, мутировавший птичий грипп, или, на худой конец, огромный метеорит, прилетевший из глубин космоса.

Всё оказалось куда прозаичней. В конце лета 2015 года в Кауденбите, в Шотландии, двое диггеров, обследующие подземные ходы под городом, провалились в древнюю угольную шахту, обнаружив захоронение.

Подземелье уходило вглубь на многие сотни метров, а все стены внутри, словно соты, были усеяны маленькими усыпальницами. Там лежало несчётное количество усохших мумифицированных тел неизвестных существ. Общественность всколыхнулась, телевидение не прекращало вещать о Кауденбитском феномене, старые сказки ожили, у всех на слуху было лишь то, что фейри действительно существуют. И началась массовая охота на фейри… Отовсюду звучали свидетельства очевидцев, их красочные истории о том, что маленьких существ видели в том или ином месте. Смельчаки гонялись за острыми ощущениями, всё глубже погружаясь в мир мифов и легенд, и всё глубже зарываясь в пещеры.

Через два года увлекательная лихорадка пошла на спад, и её сменила новая эпоха. Чёрная чума, оплетающая своей смертельной сетью всю планету и уничтожающая на своём пути всё живое. Фейри действительно ожили и… начали охоту на людей.

***

Макс подходит почти впритык, так близко, что их дыхание смешивается. Оливия чувствует, как зудят её губы, и она непроизвольно облизывает их, замирает от неловкости – вдруг Макс неправильно поймёт её жест? Он так близко, что она видит его скачущий, то расширяющийся, то сужающийся зрачок; видит какие красные у него от постоянного недосыпа глаза.  Слышит, как гаденько он ухмыляется: хрен поймёшь, о чём думает.

Он наклоняется ещё ближе, но между их телами всё равно остаётся небольшой зазор. Проходит не больше минуты, а по ощущениям – вечность. Сердце гонит кровь по жилам, а мышцы затекают от ожидания. Глаза в глаза. Дыхание к дыханию. И сердцебиение к сердцебиению. Это не может быть фальшью.

Ещё мгновение, и всё окончательно становится на свои места. Макс закрывает глаза, Оливия бросается в омут с головой, расстояние между ними исчезает, схлопывается – словно два магнита притянулись.

Оливия всё ещё чувствует вкус чужих губ, но едва вспыхнувшее чувство радостного волнения гасится другим – липким и колючим ощущением страха и неизбежной смерти. Знакомый звук со стороны улицы, и через доли секунды она изо всех сил старается поспевать за бегущим Максом, а тот сжимает её руку в своей ладони, холодной и потной от волнения.

Они мчатся от здания к зданию по старому, давно заученному маршруту туда, где открыты двери и разбиты окна. Стрёкот за спинами становится глуше, но они знают - это ненадолго, пройдёт час-другой, и придётся снова бежать.

Последнее время фейри охотятся неохотно – так, играют со своей добычей в кошки-мышки, схватят в коготки, придавят слегка, а потом отпускают придушенную жертву, зная, что убежать ей всё равно не удастся, зато хоть позабавятся.

Людей в городе не осталось. Раньше ходили слухи, что где-то в Техасе люди успешно отбиваются от налётов, там много оружия и все могут с ним обращаться. Там много военных и есть надёжные укрытия. Но здесь не Техас.

Санто-Доминго пуст, как, наверняка, и вся Калифорния, а города-убежища слишком далеко, чтобы добраться до них без потерь, и нет смысла мечтать о спасении. Можно только прятаться, оттягивая неизбежное.

Никто из них не говорит об безысходности, тут не нужны слова. И так всё ясно.

Макс лезет в окно спортивного комплекса первым, за ним, постоянно оглядываясь, торопится Оливия, хватается за оконную раму, режет палец о торчащий осколок, морщится от боли и облизывает ранку, но не издаёт ни звука. Нельзя. Они услышат. Они всегда слышат. Позволяет себе немного расслабиться лишь тогда, когда они проникают в один из залов с огромным бассейном. Яркий свет заглядывает в окна, в лучах танцуют пылинки.

Макс бледнее обычного, губы, как и кончики пальцев снова синюшные, а сам он держится за грудь, но отнимает руку, заметив взгляд подруги. К сожалению, дыхание выровнять не удаётся, дышит он со свистом и судорожными всхлипами. Последнее время приступы продолжаются всё дольше. Оливия знает, что это означает, но молча отводит взгляд – нечего тут обсуждать.

«Главное, чтобы я была первой», – эгоистично думает она, и сердце предательски сжимается. Собственное дыхание почти не сбилось от быстрого бега, лишь во рту пересохло. Она чувствует себя предательницей. Ну почему у неё такое хорошее здоровье? Всё ей ни почём…

Зря она мечтает уйти первой. Оливия понимает, что не исполнится её желание, Макс точно уйдёт первым, оставив её последним человеком на Земле и один на один с самой кошмарной из всех сказок.