Фиолетовые глаза Зоны

Фиолетовые глаза Зоны

В Зону Отчуждения Николай Левашов попал по чистой случайности. Работая в Москве, в крупном НИИ микробиологом, он даже не подозревал о том, что происходит на этом небольшом кусочке земли, где разворачиваются события, не поддающиеся никакой логике. Нет, он конечно знал про Чернобыльскую аварию, про зараженную радиацией местность, но только то, что освещалось в СМИ, не более того. В тот злополучный день начальник вызвал Николая к себе сразу по приходу на работу. Заболел сотрудник НИИ, который должен был ехать в командировку, о которой мало кому было известно. Слухи ходили, но никто не знал ничего конкретного, кроме того, что такие командировки очень хорошо оплачиваются. Таким образом Левашову «выпала честь» заработать немалые деньги, которые ему сейчас были ох как нужны на лечение жены.

Пройдя все кордоны и прибыв на место, Николай был удивлен обстановке. Лаборатория располагалась в каком-то бомбоубежище советских времён, ниже уровня земли. Намного ниже. На поверхности находился небольшой заброшенный городок, а в близи него находилась огромная свалка из металла, покореженных машин и разнообразных аппаратов непонятного назначения. Создавалось впечатление, что железная куча строительных материалов, всяческого мусора и разных железяк здесь собиралась долгие годы. По площади свалка занимала не менее пяти квадратных километров. Высоту измерить было невозможно, в некоторый местах создавалось впечатление, что стоишь рядом с десятиэтажным домом, а то и выше. Вся эта конструкция была испещрена лазами и туннелями, которые опускались под землю на глубину в три-четыре этажа и имели ответвления, напоминая настоящие лабиринты, где можно сгинуть без следа.

Так вот на этой свалке и происходила основная работа пяти сотрудников разных институтов, которые вахтами непрерывно работали и жили в бункере-бомбоубежище.

После выбросов на свалке появлялись аномалии, основная работа заключалась в сборе артефактов, которые изучались в специальной лаборатории бункера и с пояснениями отправлялись на Большую Землю.

Работа подразумевала немалый риски, так как местность кишела мутантами, которых, по возможности, тоже отлавливали и изучали или уничтожали, не сходя с места, смотря кто попался.

В охране было не менее двадцати человек. Ребята, подписавшиеся на такую работу, получали очень хорошие деньги, в случае гибели, их семьи ни в чём не нуждались, при условии, что никто из окружения нанятых охранников не должен знать об их работе. Они не брезговали перепродавать найденные артефакты через третьи руки, называли это «сверхурочными».

Участившиеся в последнее время выбросы могли накрыть людей на поверхности и превратить их в слюнявых идиотов или, того хуже, сделать мутантами. Хотя здесь не понятно, что хуже, первое или второе. Так же и сами мутанты не давали расслабиться. Николаю рассказывали, как полгода назад на свалке объявился контролёр и подчинил одного парня из охраны. Ночью этот парнишка жестоко вырезал всех, кто находился в бункере, а потом бесследно исчез. Предполагали, что подчиненный контролёру, он ушёл с ним в центр Зоны и там сгинул. Когда перестали поступать ежедневные донесения с бункера, начальство послало туда вооруженный отряд. О деталях произошедшей трагедии узнали с камер наблюдения, расположенных по всей рабочей территории. После этого случая, только через три месяца руководство решилось на отправку другой группы исследователей.

Что же с подвигло Николая согласиться на все условия этой столь опасной работы? Да всё банально. Жена не могла иметь детей. Все врачи в один голос кричали, что она никогда не забеременеет. У Левашова появился шанс исправить положение и найти артефакт, который поможет им с Людмилой. Ребёнок был их мечтой последние десять лет, поэтому, получив предложение от руководства, он не секунды не сомневался и принял все условия контракта.

Прошло уже четыре недели двухмесячной командировки. Сегодня ночью был сильный выброс, ожидали появления множества новых артефактов. На их поиск с утра вышли все сотрудники. Каждый из пятерых, взяв с собой по два человека охраны, разбрелись по разным районам свалки.

Николай шёл очень осторожно, чтобы не попасть в аномалию, которые возникали после выброса в самых неожиданных местах и в большом количестве. С другой стороны, все сотрудник были уверены, что самые лучшие артефакты возникают в «погашенных» аномалиях. Только гасились они по-разному. Где-то достаточно было бросить гайку, а где-то требовалась «жертва», нужно было что-то живое. На этот случай сотрудники отлавливали на свалке крыс и держали их в клетках, где благополучно сжирали все вкусности, которыми их подчевали жители бомбоубежища в ожидании своего часа икс.

Заметив колыхание воздуха, Левашов бросил гайку, которая спокойно легла в центре аномалии, никак на неё не повлияв. Достал из клетки крысу, которую нёс один из сопровождающих его охранников, Николай подкинул животное в сторону марева. Крыса визжала и пищала в метре над землёй примерно с минуту, а потом резко замолчала и упала. Трупик несчастного животного стал скукоживаться и принял форму неровного булыжника фиолетового цвета.

Левашов убедился, что марево исчезло и, одев специальную перчатку, приблизился к артефакту, поднял и положил в спец контейнер.

Вдруг, ни с того ни сего, по спине побежали мурашки. Резко разогнувшись, Николай повернулся направо и увидел мужика, стоящего в пяти метрах от него. Мужик был не брит, весь в пыли, на ногах высокие болотники, на плечах длинная плащ-палатка.

- Здравствуй, Николай! В этих краях меня называют Болотник. Твои товарищи меня не видят, поэтому веди себя спокойно. Я дам тебе информацию, а как ты ею распорядишься – твоё личное дело. То, что ты положил в контейнер может помочь твоей жене в вашей беде. Тебе надо только отдать ей артефакт, и чтобы она везде носила его с собой. Твои друзья ничего не видели и не знают о нём и не узнают, если ты сам не скажешь. Дальше решай сам, выбор за тобой. Зона хочет выйти за пределы.