Фото на память

Фото на память

Тем прохладным майским вечером свет закатного солнца переливался в воде Дона золотыми каплями. Хозяин Ростова собрал много гостей на шумной набережной. Я тоже была приглашена. Я сидела одна на широкой лавке, спрятанной в тени деревьев, наблюдала за прохожими, слушала музыку их разговоров и смеха. Люди и природа - неиссякаемые источники вдохновения. Когда два этих ручья сливаются в один поток, в голове рождаются удивительные мысли.

Огни маленьких кафе и роскошных ресторанов завлекали посетителей. Из заведения, стоящего прямо на воде, выходила пара. За необычное место нахождения и живописный вид из окна владельцы назначали нешуточные цены, но впечатлить молодую девушку необходимо, когда виски уже начинают седеть. Взрослый мужчина, лет сорока пяти, с красивым круглым лицом, улыбаясь, подавал руку прекрасной спутнице. Мой взгляд остановился на ней. Высокая шатенка, не старше двадцати трех лет, тонкая, словно тростинка, одной рукой убрала густые волосы за ухо, другую положила в крупную ладонь. Она улыбнулась ему в ответ без намека на фальшь. Мне не хотелось упускать их из виду. Магический шарм выделял эту пару среди гуляющих.

Он был немного ниже её; умеренная полнота придавала солидности, как и золотой перстень на среднем пальце левой руки. Неплохо одет: темная футболка без рисунка, серый пиджак, потертые по моде черные джинсы, коричневые туфли на шнурках. Брови домиком, русые волосы уложены на левый пробор, полоски морщин украшали лицо. Его мужская привлекательность переживала свой расцвет, как и её трепещущая молодость... Я давно не видела такого платья среди однообразных фасонов. Лёгкое, белое в чёрный мелкий горох, длинные рукава с манжетами, высокий ворот, юбка чуть выше щиколоток - оно было закрыто, но никакой другой наряд так не подчеркнул бы нежную красоту и стройную фигуру этой девушки.

Контраст между ними был органичен. Несмотря на консервативность, я не возмутилась разнице в возрасте. Рассудок был очарован первыми шагами их зарождающейся любви.

Широта Дона манила на набережную все больше людей. Я сидела на той же лавке, но уже не одна. В поле моего зрения было несколько фотографов: слева женщина снимала маленькую дочь у ресторана на воде, справа подружки выбирали нужный ракурс для селфи. Напротив же остановились они - случайные незнакомцы, наблюдение за которыми приносила мне особое удовольствие. Краски поздней весны, розовеющие облака, неподдельные чувства средь городской суеты - все это вдохновило бы малоизвестного художника на написание будущего шедевра. Девушка уловила особенность вечера и тоже захотела запечатлеть его на фотографии. Щелк-щелк, и кадры с пейзажем готовы. Она вытянула руку, чтобы сделать с мужчиной совместное фото. Он слегка смутился, отрицательно помотал головой, но её просящее выражение лица и прикосновения к ладони сделали свое дело. Они встали напротив заходящего солнца, спиной ко мне. Я не видела их глаз, но представляла, как в них отражаются оранжевые лучи.

Никто, кроме меня, не обращал внимания на эту необычную пару, пока влюблённая красавица не попросила своего кавалера сфотографировать её одну. Я ожидала, что она застынет в стандартной позе, но была приятно удивлена. Девушка сняла босоножки, встала на носочки, подняла руки над головой. Ветер трепетал темные волосы и юбку платья. Прохожие стали оборачиваться в их сторону, но они не замечали посторонних взглядов. Она кружилась босиком по холодной плитке, он снимал её. Она подняла одну ножку, раскинула руки, опустила хрупкие кисти. В этом воздушном движении она была похожа на птицу. Он забыл о временной роли фотографа, смотря на её лёгкую фигуру. Девушка засмеялась, подошла к мужчине, поцеловала его покрасневшую щеку. Я заметила, что проходившая мимо женщина возмущённо подняла брови при виде двух счастливых людей. Я внутренне не соглашалась с ней. Мне хотелось сохранить их лица в памяти, чтобы в минуты неверия убеждать себя в существовании любви. Они ушли, оставив на набережной следы свежих эмоций. Я проводила их со светлым, искренним напутствием: "Будьте счастливы!".

Прошло около пяти месяцев. Осень подарила ростовчанам холодные вечера и тоску об ушедшем лете. Если бы я захотела собрать в одном месте людей, что улыбнулись сегодня, то нам было бы достаточно запылённой кладовки.

Я ехала домой в троллейбусе, думала, что купить к чаю. Несмотря на наличие свободных мест, я стояла, держась за поручень. Вывески магазинов отвлекали от дребезжания старых дверей. Распахнувшись на очередной остановке, они впустили внутрь несколько пассажиров. Я взглянула на мужчину в дутом спортивном костюме, его лицо показалось мне знакомым. Он поднялся, быстро осмотрел салон и, найдя пустое место, двинулся к цели. Он сел в кресло у окна, где стояла я. Следом за ним в троллейбус зашла девушка, и я тут же вспомнила этих людей. Да, это были те незнакомцы с набережной: на его пальце все так же красовался перстень, а вот её я узнала с трудом. Не тусклый растянутый свитер, не стертые ботинки и даже не лохматый пучок на голове, а безжизненные, уставшие глаза сбили меня с толку. Вид некогда порхающей красавицы тревожил меня. Она стала выглядеть старше. Она села рядом с ним и достала телефон. Он молча смотрел в сторону. Я ощутила такую острую тоску, будто переживала за близких друзей. Мне хотелось воскликнуть: "что произошло?", но все, что я могла себе позволить - это осторожное наблюдение.

Я старалась не смотреть на них вовсе, чтобы не показаться неприличной, но волнительное любопытство брало верх над воспитанием. Я украдкой глядела в экран её телефона. Девушка листала фотографии, сделанные в тот волшебный майский вечер. Она помнила, как начиналась их история, но, к сожалению, у всего есть конец. Она удалила каждый кадр, оставив лишь изображение с красивым закатом.

Вновь загремело железное тело троллейбуса. Незнакомка, торопясь, вышла на улицу. Я искала её силуэт через заляпанное стекло, но тщетно. Я уехала, и мое женское сожаление уже никогда не будет высказано.