Где бургер?

Где бургер?

Где бургер?

До недавнего времени человечество жило в относительном мире. Европа просуществовала без бед, не считая традиционные проблемы каждой европейской страны. Однако в две тысячи двадцатом году пришёл Дезиг. Сектанты из Британии устроили кровавый ритуал: вокруг картонной статуи полковника Сандерса были разложены семь юных дев, которых существо использовало для реконструкции своего тела.

С помощью силы контроля разума Дезиг за неделю подчинил своей воле всех министров ЕС и стал… веселиться. Мы жили в мире и спокойствии, потому что остальное человечество испугалось силы Дезига.

Прошло десять лет с тех пор, как Дезиг устал от правления и оставил себе только Лихтенштейн. Десять тяжёлых лет. Морок – чьё тело стало биомеханическим – был секретарём с большими амбициями и служил Дезигу, но скорее был няней для великого существа.  Вместо управления Морок убирался, организовывал поставки еды и следил за бюджетом. После переезда в ратушу Вадуца к власти пришёл Морок, а Дезига никто больше не видел.

Я сидел напротив кабинета разбирательств и внимательно рассматривал картину. За дверью грохотала ругань, но я старательно не обращал на неё внимания, разглядывая «Сотворение Адама». Место Адама узурпировал Морок с серой кожей на руках, ногах и лысой голове, туловище напоминало мазут. У грудины не имелось кожи, которая бы скрыла плоские широкие рёбра, которых между собой разделяли провалы прямиком в пустое нутро Морока. Его руку обвила серая, как известь, змея, шипящая на Дезига. Он был вместо Бога и протягивал секретарю руку персикового цвета. Дезигу от человеческого облика достались тела семи девушек, вросшие в рыбоподобное тело с щупальцами, которые играли роль хвоста. Между двумя этими существами на руке одной из девушек висел недоношенный младенец. С кожей столь тонкой, что сквозь неё можно было разглядеть нервы

Я вытер потные ладони о чёрные брюки и успокаивал себя: «Без паники, ты выиграешь суд и дальше будешь жить в своей собственной квартире. Ну, и что, что ты наврал тому мужику. Да, у тебя нет лучшего адвоката в мире, но и того наглого мужика он вряд ли есть». Люди за дверьми кричали всё ожесточённей, отчего сердце стучало, как отбойный молоток. Я поудобней уселся на банкетке с бархатной подушкой и поправил красный галстук. «Надо отвлечься. Вспомни что-то весёлое», — твердил мне я же.

При правлении Дезига я был ещё третьеклассником и часто любил играть с друзьями во дворе. Помню, как однажды мы собрались командой и поехали на конкурс по поеданию пряничного шкафа. Со всего Вадуца собралось соперников. Мы ели так быстро, как могли, но нас опередили «Обжорливые ребята» — колобки, а не спортсмены. Зато я не забуду как долго смеялся, переев сладкого. Мы всей командой с каждого слова надрывали набитые животы от смеха.

При Мороке мне некогда даже улыбнуться, что не день, то пытка. Чтобы доехать до центра, надо толпиться в переполненном автобусе, а затем отчитываться боссу за опоздание, потому что час простоял в пробке. После рутинная работа до последней минуты последнего вечернего часа. «Страна нуждается в том, чтобы ты перекладывал бумаги из одной стопки в другую», — говорил мне босс, когда меня только определили на эту работу. К вечеру всегда чувствую себя выжатым лимоном.

«cat [-u] [файл «Приветствие»]» — всплыла голубая надпись перед глазами. Я их протёр, но слова всё ещё висели в воздухе.

— П-с-с-с, парень, — заговорил кто-то шёлковым голосом. Я чуть не подпрыгнул и вновь протёр глаза-тарелки. Молочные стены, однотипные двери, которые отличишь только по номеру кабинета, статичный белый свет ламп, тёмно-синий аппарат по выдаче бургеров и ни единой души. Никого не было в коридоре, кроме меня! – Не пугайся ты так. Я у тебя в голове. Я Дезиг.

От таких слов я встал и принялся расхаживать туда-сюда, потирая подбородок. «Этого не может быть он, потому что его нигде нет. Переволновался и всё. Да, это от волнения», — твердил я себе.

— Парень, ответь! Я так долго ни с кем не говорил. Пожалуйста, не молчи, — голос снова прозвучал в голове.

Я остановился и внимательно посмотрел на себя в зеркало. Ничего страшного, помимо протёртого серого пиджака и полинявших джинс. Да и убрать щетину не помешало бы.

— Быть того не может. Ты не Дезиг, — бросил я в пустоту.

«mkdir [-p] [-m права] [каталог «Доказательство, что я – Дезиг»]
cat [-u] [файл «Доказательства»]», — в голове возник программный код, как в старом фильме с Киану Ривзом. Только в отличии от "Матрицы" я понимал эти строки, поскольку содержимое озвучивал голос:


— Я Дезиг. Тебе не надоела «Страна, которая нуждается в том,
чтобы ты перекладывал бумаги из одной стопки в другую»? – после этих слов я
сделал короткий шаг назад и громко сглотнул.

— Извините, — прошептал я.

«ls [-CFRacdilqrtu1] [[-H] | [-L]] [-fgmnopsx] [файл «Супербургер»]», — вновь из пустоты явилась строчка кода. Я слышал, что Дезиг мыслит по-другому, но что бы так? Теперь понятно, почему те, кто с ним долго общался, сходили с ума.

— Да ничего страшного. Не мог бы ты купить Супербургер? – в голове возникла картина, как бывший повелитель Европы небрежно отмахнулся щупальцей.

— Купить вам бургер? – я встал в ступор и поднял бровь.

— Супербургер. Он вон там, стоит на самой верхней полке. Я так долго ничего не ел, — я невольно обернулся и посмотрел на высокий автомат, где за самой дальней стеклянной дверцей спрятался пышный бургер. Его большая сочная котлета напомнила о том, что я ещё ничего не ел.

«mkdir [-p] [-m права] [каталог «Игра в Джина»]
cat [-u] [файл «Часть с желанием»]», — эта надпись заставила улыбнуться и посмотреть в потолок, представляя себя в тёплой Италии или лучше на Канарах на вилле вдали от людей.