Гена

Гена

— Да послушайте же меня!

— Простите, молодой человек, ничем не можем вам помочь, — усмехаются на другом конце провода.

— Неужели вам так сложно приехать и просто убрать ЭТО из моей квартиры?! Он в соседней комнате! Только и ждет, чтоб оттяпать мне руку… А потом ногу… А потом башку!

— Единственное, что могу для вас сделать, — это дать совет: пересмотрите свое отношение к алкоголю. Или к психотропным веществам — не знаю уж, что вы там употребляете. — Голос звучит настолько издевательски, насколько это возможно.

— Да ничего я не употребляю! Только табак…

— Значит, отнесите свои сигареты в лабораторию. Пусть проверят. Мало ли чего там. — Голос в трубке откровенно измывается.

— Да БЛЯДЬ! Как вы не понимаете! Он хочет меня УБИТЬ! СОЖРАТЬ!

Оператор давится от смеха.

— Парень, ты мне вот что скажи, — выдавливает из себя сквозь хохот. — Ты серьезно это сейчас говоришь? Если прикалываешься, оштрафуем за ложный вызов.

— В последний раз прошу по-хорошему: приезжайте, иначе…

— Иначе что?

— Иначе… иначе я покончу жизнь самоубийством!

— Ну, этим ты бабушку свою пугай, а не меня. Я тебя не знаю — мне все равно, хоть ты там бензином облейся и сгори. А теперь вот что. — Голос становится серьезным. — Иди проспись. Еще раз позвонишь — будут проблемы на твою жопу. Я предупредил.

Гудки.

— Да чтоб ты сдох! — вопишь. Голос срывается на хрип. — Мудило ебаное!

Швыряешь телефон о шкаф. Кусочки корпуса и начинка фонтаном разбрызгиваются по комнате.

Утро очередного понедельника началось как обычно — с будильника. Как всегда, с горем пополам ты заставил себя подняться с кровати. Дальше должны были быть водные процедуры, мерзкая рожа в зеркале ванной, невкусный завтрак, неудобная одежда. А потом на работу.

Но все пошло наперекосяк. Ты заходишь в ванную и видишь…

… крокодила.

Отдыхает в прохладной водице. Повиливает хвостом. Лупает глазами.

Ступор.

Стоишь и смотришь. А рептилия, положив голову на бортик, глядит на тебя. Морда вытянутая. Маленькие глазки не мигают. Ноздри на кончике носа чуть пульсируют.

Лениво перебрасывает лапу через край ванны. Кренится.

Шлепается на пол, идет к тебе.

Ты в ступоре. Чудище успевает просунуть морду в сужающийся дверной проем.

Мчишься в спальню. Не успеваешь захлопнуть дверь. Спотыкаешься. Обрушиваешь светильник, несколько книг с прикроватной тумбочки.

Он бежит за тобой, неуклюже подпрыгивает на коротких лапках.

Взбирается на кровать, ввинчивает желтый немигающий взгляд тебе в глаза. Готовится к смертельному броску.

Вскакиваешь, хватаешь с подоконника первое попавшееся — стеклянную бутылку из-под минералки. Запускаешь гадине промеж глаз.

ЧПОМП.

Пока крокодил неуклюже встряхивает ушибленной головой, пулей вылетаешь в коридор, захлопываешь дверь.

Отдышался.

Прислушиваешься к тишине за дверью.

Осторожное шуршание лап по ковру. Крадется к двери.

Покрываешься гусиной кожей.

Изо всех сил сжимаешь дверную ручку — как раз вовремя: с внутренней стороны ее пытаются повернуть. И как ему только удается… Он же… крокодил.

Одной рукой удерживаешь ручку, другой двигаешь к двери платяной шкаф. Мышцы напряжены, лицо в судороге. Но ты двигаешь, двигаешь этот шкаф — пока он не прижимается боком к двери.

Теперь не открыть.

Удивляешься, как тебе на такое хватило сил.

А если бы дверь открывалась внутрь?!

Не думай. Лучше не представлять себе. Она все же открывается наружу. И хорошо.

Прислушиваешься.

Спальня молчит.

Ни звука.

Слушаешь долго.

Минуту…

Две…

Три…

Пять…

Ничего…

Ничего…

Вообще ничего…

А не привиделось ли тебе?

Размышляешь: какой еще крокодил в ванной? Бред сивой кобылы! Не мог же он пробраться по водостоку. И по вентиляции не мог. И через дверь войти: где бы он взял ключи?

Крокодил. В ванной. В твоей занюханной квартире.

Потом был звонок в МЧС.

Восемь тридцать. Пора на работу.

После неудачного звонка ты решил отложить неприятности на вечер. Еще одно опоздание — тебя уволят. Пора собираться.

Подумаешь — крокодил. Заработок важнее.

Возвращаешься домой сырым сумеречным вечером. Рано темнеет. За половину ноября снег успел несколько раз выпасть и растаять. Моросит мелкий холодный дождик. Кашляешь, выталкиваешь из горла упрямые комья мокроты. Так и не долечился после простуды.

Весь ноябрь — как одно тридцатидневное дождливое предвечерье. Или как серая опухоль зимней оттепели. Неопределенность повисла в холодном воздухе.

Продрогший до костей, синими пальцами поворачиваешь ключ в замочной скважине. Осторожно заглядываешь.

Шкаф придвинут к двери в спальню. Плотно.

Скидываешь тяжелый от влаги плащ. Идешь в кухню, садишься на табуретку. Закуриваешь. Думаешь.

Мерещится (мерещится?) крадущаяся поступь четырех когтистых лапок. Расхаживает кругами по спальне.

Не убегать же из собственного дома…

Домашний телефон ты разбил утром. Берешь сотовый, набираешь 01.

— МЧС.

— Добрый вечер.

— Добрый.

— У меня в квартире… — запинаешься, едва подбираешь слова.

— В чем дело?

— У меня… я владелец трех собак…

— Рад за вас. И что?

— Они бойцовой породы. Вернулся сейчас с работы, а с ними случилось… что-то…

— Что именно? Говорите быстрее, — грубит мужчина.

— Они меня чуть не разорвали. У них пена изо рта. Еле успел закрыть в спальне. Слышите, как с ума сходят за дверью?

— Нет, не слышу.

— В общем, я не знаю, что делать. Сам не справлюсь.

— Адрес?

Называешь.

Заходят в квартиру. Трое. На лицах скука. Окидывают взглядами убогую обстановку. Обшарпанную мебель, обои с потеками, вытертые половики, дощатый пол с краской в трещинах. Задают вопросы.