Героиня не своей истории

Героиня не своей истории

Героиня не своей истории

Она помнила своё имя и больше ничего: ни кто она, ни где находится. Это пугало. Ещё и пространство вокруг выглядело совершенно чуждым и незнакомым, и она точно знала, что, где бы она ни жила прежде, это точно не было полкой на одном из множества стеллажей под длинными мертвенно-бледными лампами. Всё-таки, она живое существо, а не бездушная кукла...

Или кукла?

Нет. У игрушек нет сознания. А у неё оно есть.

А откуда ей это известно?

На высокой полке – пол виднелся где-то очень далеко внизу – одного из уходящих в бесконечность стеллажей сидела очень растерянная и совсем одинокая Эльза. Рядом никого не оказалось, ближайшие полки напротив пустовали. Через несколько пустых стеллажей впереди виднелись другие, заполненные коробками и, вроде бы, фигурками, но добраться до них казалось невозможным: слишком велико расстояние, а спуститься без лестниц или верёвки на пол или хотя бы на нижнюю полку нереально.

Сидеть так можно было вечность. Вечность одиночества... Ужаснувшись этой мысли, Эльза встала, расправила складки жёлтого в белый горошек платья с огромным бантом на спине, провела рукой по пышным чёрным кудрям и внимательно осмотрелась. Не может такого быть, чтобы она очутилась здесь совсем одна, должен найтись хоть кто-то ещё. Только нужно обнаружить это существо.

Она заглянула за стену полки. Никого. Лишь толстый-толстый слой нетронутой пыли. И Эльза, развернувшись, решительно направилась к дальней противоположной стене – здесь, по крайней мере, было чисто.

Она, Эльза, конечно, заколдована, – размышляла она по пути. Иначе она помнила бы гораздо больше и не ощущала себя куклой. Но она точно не кукла, пусть и находится на полке, словно фарфоровая безделушка.

Если бы вспомнить хоть что-то! Кто она, откуда, почему оказалась здесь... Ищут ли её или нужно самой искать способ спастись?

– Надеюсь, я не принцесса, – вслух сказала Эльза, обходя глубокую царапину, почти расщелину. – Ведь им запрещено спасаться самим и положено ждать принцев. А если принц не появится или найдёт себе другую – послушно угасать без шанса на спасение... Так, откуда я это знаю? Значит ли это, что я – принцесса?

Она замерла, прислушиваясь к далёкому скрипу. Тот затих.

– Нет, всё-таки я не принцесса, – решила Эльза, продолжая путь. – Я бы тогда просто не смогла ничего сделать, я бы сидела, сложа руки, не в силах нарушить правила. Это хорошо, я свободна в действиях. Ещё бы понять, откуда мне всё это известно!

Она шла, шла и шла в неизвестность, только надеясь, что за стеной, на соседней полке, окажется хоть кто-нибудь ещё, желательно – знающий, где они, что тут происходит и как отсюда выбраться. Но когда Эльза осторожно заглянула за стенку, то увидела лишь ещё одну пустую пыльную полку.

Она не ощутила ничего: ни горечи, ни бессилия, ни разочарования, ни злости, скорее, удовлетворение – что-то подобное она и предполагала. Не могло всё решиться так просто. Кто бы ни позаботился о том, чтобы запереть Эльзу в этом странном месте, он постарался, чтобы выбраться отсюда оказалось нелегко, скорее уж – невозможно.

Эльза легла на полку, не заботясь о платье, и посмотрела вниз. Прямо под нею было ожидаемо пусто, но вот за стенкой... в пыли за нею отчётливо виднелись следы копыт, уходящие к следующей секции.

Следовало спуститься. Эльза задумалась, начав нервничать: с каждой секундой промедления конь становился всё дальше. Догонит ли она его?

Она нервно расправила платье и замерла, коснувшись пояса с бантом. Дёрнула его раз, другой, развязывая. Он не был пришит, поэтому через какое-то время в руках Эльзы оказалась довольно длинная широкая белая полоса ткани. Насколько крепкая – это Эльзе предстояло узнать.

Из стыка стенки и полки немного торчал гвоздь, и Эльзе удалось завязать на нём самый крепкий из известных ей узелков. Получилось весьма неказисто и ненадёжно даже на вид, но Эльза старалась не задумываться. Сбросила ленту, раскачала её и прыгнула, держась за эту тканевую полоску.

Лента ожидаемо соскочила с гвоздя, не успев порваться, и Эльза сильно ударилась, но зато она спустилась. Преодолевая боль, она собрала упавшую рядом ленту, вернув её на пояс, осторожно перешагнула за стенку и заспешила по следам.

Эльзу беспокоило, что она не видит всадника, хотя дальняя стена была вполне различима. Как много времени прошло с тех пор, как были оставлены эти следы? Сможет ли она нагнать того, кто их оставил?

Хотелось идти быстрее, но она и так шла на пределе, и туфли на каблуках ей отнюдь не помогали. Наоборот, одна из нарядных туфелек изрядно натирала.

Захотелось сдаться и сесть, сложа руки. Но Эльза упрямо мотнула головой и продолжила идти. Она пока ещё жива и может действовать. А туфли... туфли можно снять и нести в руках. Вряд ли Эльза занозит чем-то ступни, она же аккуратна.

Но как же она устала! Она идёт часа три, преодолела несколько полок, а никого так и не встретила и не догнала. Из-за этого на Эльзу стало накатывать отчаяние. Она упорно боролась с ним, но ей всё чаще казалось, будто все её усилия тщетны. Она обречена вечно блуждать по пустым полкам этого стеллажа под мертвенным светом диковинных ламп и всё, что доступно Эльзе – смирившись, сесть где-нибудь и ждать своей судьбы. Может быть, когда-нибудь её спасут.