Glaмурка

Глава 1. Алиса спешит на помощь

Слушай, ты мне напоминаешь моего отца… А я ненавидел отца!

Джокер

Алиса осмотрелась по сторонам и нырнула за ларёк. Валерка уже ждал, от нетерпения подрыгивая ногами. Тринадцать лет человеку, а никак не научится сдержанности.

— Принесла?

— Держи, — она сунула ему в руки пакет с булочками, и пацан, даже не подумав развязать узелок, просто разорвал полиэтилен пальцами, выхватил круассан с шоколадной начинкой и откусил сразу половину. Алиса вытащила из кармана толстовки баночку Колы и открыла. Поганое изобретение америкосов зашипело, вспенившись, и Валерка заметил с набитым ртом:

— Вот зафига растрясла.

— Тёплая, чё ты хотел? — резонно возразила Алиса. — Не хочешь — не пей.

— Хочу, — Валерка отобрал у сестры банку и заглотил одним махом сразу половину. Проголодался, балбес…

— Где ночевал? — Алиса достала из другого кармана пачку сигарет, закурила, с сожалением отметив, что осталось всего две штуки. Брат неопределённо кивнул куда-то подбородком, старательно работая челюстями:

— Там… Ну, ты знаешь…

— Ясно. Домой когда?

— А чё батя?

— Синий.

— Может, завтра.

— Думаешь, забудет?

— Да уже забыл. Так, перестрахуюсь.

— Ладно, смотри сам. Мать спрашивала, где ты. Хотела по дружбанам твоим идти.

— Ничё, походит и перестанет.

— Волнуется ведь, — легонечко укорила брата Алиса, затянувшись.

— Глянь там, чисто?

— Ой всё! Кому ты нужен, мелочь? — она засмеялась, но всё же выглянула на улицу. — Никого.

— Ладно, тогда я пофёл, — прочавкал брат и змейкой скользнул в проход между глухим забором и ларьком. Алиса только головой покачала. Когда-нибудь Валерке придётся вернуться домой. Хорошо бы, если бы батя к тому времени забыл о том, что сынок хотел его пришибить табуреткой… Впрочем, с таким количеством выжратой за неделю водяры старый хрыч вряд ли вообще помнит, что у него есть сын. И дочь. И ещё трое детей…

Она подождала немного, докуривая сигарету, и тоже вышла из узкого прохода. Еды ребёнку принесла, на биржу сходила, а теперь куда? Домой совсем неохота. Там Ника температурит, батя бухает, мать, как всегда, орёт на младших, которые с воплями режутся в очередную стрелялку на древней консоли. Прогуляться, что ли, до магазина? Денег есть немного, купить пива и посидеть на лавочке, может, кто подтянется…

Алиса выбросила окурок в мокрую траву и, натянув капюшон на голову, сунув руки в карманы, пошла быстрым шагом к супермаркету.

Схватив со стеллажа банку пива по акции, она прошла на кассу. Там обычно лежал арахис в маленьких пачках, но сейчас маленькие полочки были заполнены презервативами, жвачкой и рафаэлками. Первое ей точно не понадобится, второе… Мдя, ну не надо, кто будет нюхать её дыхание после пива? Мать? Той важно, что живая домой пришла и в подоле не принесла. А рафаэлки — это для другой жизни. Когда-нибудь потом, когда Алиса найдёт работу, снимет комнату и заживёт отдельно.

— Ната, а где орешки? — спросила она у кассирши. Бывшая одноклассница приветственно кивнула и махнула рукой куда-то вглубь магазина:

— Туда всё убрали, смотри рядом с хлебом.

Пока Ната обслужила других покупателей, Алиса сбегала за орешками и вернулась. Пробивая пиво с орешками, Ната спросила:

— Ну что, работу не нашла ещё? Не хочешь к нам кассиром?

— Из меня кассир, как из тебя балерина, — фыркнула Алиса. — Паши тут без обеда и без выходных, таскай ящики, ломай спину. А я пока поищу другую работу.

— Ну-ну, — покачала головой Ната. — Ищи. Если припрёт — приходи, я за тебя замолвлю словечко.

Спасибо, ой спасибо! Добрая девочка Наташа! Уж как-нибудь без кассы обойдёмся. В рабство неохота.

Алиса вышла на улицу, глянула на небо. Дождя вроде не будет, хотя и пасмурно. Весна такая весна… Питер такой Питер. Она устроилась на лавочке, открыла банку пива и жадно глотнула пену. Прямо как есть, тёплую, со вкусом мыла. Вытянула ноги. Откинулась на спинку скамейки и прикрыла глаза. Господи, ну почему ты не дал шанс родиться в богатой семье? Чтобы сейчас учиться где-нибудь в Европе, носить дорогие шмотки… Такие классные брендовые берцы продаются в Капусте! Вот бы их и ещё косуху, настоящую, которая воняет кожей… На голову бандану, ремень из крокодила в джинсы…

— Дядя-тётя, дай айешка, пожалуйста.

Алиса лениво подняла голову и сфокусировала взгляд на маленькой оборванке, которая улыбалась ей настороженно и заискивающе. Девочке было года три, не больше. Как Нике. Светлые, почти белые волосы, завязанные в высокие хвостики увядшими ленточками, резко контрастировали с потрёпанными штанами слишком большого размера и грязным свитером в новогодние олени. Такой фасончик Алиса видела в последний раз на фотках из начала девяностых. На ногах у девочки кургузились видавшие некоторое дерьмо китайские кроссовки со светодиодами, из тех же лохматых лет. У Алисы были такие в раннем детстве, но благополучно почили в помойке через месяц северной осени.

— Дай айешка, — повторила девочка, протянув ладошку. Алиса глянула на свой арахис, хотела было высыпать в маленькую горсть с десяток, но почему-то отдала весь пакетик. Девочка радостно взвизгнула, схватив его, забралась с ногами на лавочку и принялась трескать орешки, давясь и чавкая.

— Откуда ты такая взялась?

— Оттуда! — жизнерадостно ответила девочка, махнув в сторону проспекта. Алиса окинула взглядом окрестности, но не нашла даже подобия родителей такого чуда в перьях. Сама, что ли, пришла? На автобусе приехала? Живёт через дорогу? Небось, родаки тоже синие постоянно, что у них деть в таком виде по улицам побирается…