Главный мужчина

Глава 1. Боль

- Так не может продолжаться. Ты должна уйти.

- Куда?

- Мы это решим, но здесь ты остаться не можешь.

- Мы здесь живём.

- Нет, здесь живёт наша семья, это наша квартира, а не твоя.

Когда Лизин муж поднял на неё руку, свекровь сделала вывод, что молодая жена побуждает в нём худшие качества, и её нужно отослать от мальчика подальше.

Наверное, так сказала бы каждая любящая мать, увидевшая, что её кровиночка вдруг вызверяется, превращаясь в нервного и распускающего руки грубияна.

Но юная девушка не могла предположить, что добрые к ней люди, своими глазами видящие, как всё было, всё равно встанут на сторону родного человека, а не чужой дочери.

Они ведь приняли её и сами позвали жить к себе.

И комната Антона стала домом их молодой семье.

Вместо постеров зарубежных групп стену стал украшать ватман с Винни-Пухом, Пяточком и Тигрой. Рисунок нарисовала Яна, окончившая художку и не считающая, что от бывшей одноклассницы нужно держаться подальше. Под ним стояла детская кроватка с высокими бортиками, позволяющая тринадцатимесячному малышу уверено стоять на матрасике, держась ручками за деревянное ограждение. Рядом стояла высокая тумбочка, сверху к которой дядя Толя установил большое деревянное полотно, а тётя Света сшила тонкую подушечку на всю длину. Положить на неё пелёнку – и вот тебе пеленальный столик для сынишки, убрать подушку, и вот стол для учёбы молодой мамы.

В комнате был и обычный стол. Точнее, даже два стола. Но тот, что меньше, был занят монитором и клавиатурой компьютера, а прямоугольный был предназначен для вещей Антона. В отличие от Лизы он получал высшее образование и нуждался в личном уголке, где нужные и ненужные бумажки создавали необходимый творческий беспорядок.

Так же в комнате было окно, диван, шкаф с антресолью, три маленьких кактуса на компьютерном столе, выполняющих важную функцию по обереганию человека от зловредного изучения, турник в дверном проёме и два крутящихся стула на колёсиках. У одного была оторвана спинка, но так было даже удобней, потому что оно занимало меньше места и, если опустить сиденье, то оно свободно вкатывалось под кроваткой и тумбой, не задевая прикрученную столешницу. И ещё одну из стен комнаты украшали две рамки с фотографиями.

Первая была сделана в день выписки:Антон с мамой в четыре руки держали новорождённого в кульке из леопардового пледа, а бледную Лизу поддерживал свёкор с букетом цветов. Букет предназначался ей, но вручать не стали, оценив её заморенный вид и решив, что она его не удержит.

А на второй был запечатлён двухмесячный Артёмка. Фотографию сделала всё та же Яна, организовав фотосессию в домашних условиях, используя для этого корзинку с шитьём тёти Светы. Младенец лежал на животе среди клубочков с нитками, беззубо улыбаясь. В тот же день она сняла и молодых родителей, но на одних кадрах они строили рожицы, а на других, сделанных после того, как грудничку захотелось подкрепиться, Лизина кофточка с завязками на груди чуть сдвинулась, через тонкую ткань вырисовывались очертания лифчика, а одна лямка, съехав с плеча, стала видна из-под короткого рукавчика. Молодые ничего страшного в этом не заметили, но мама Антона сочла, что первая часть кадров слишком глупая, а вторая вызывающая, поэтому таким несерьёзным снимкам на стене делать нечего. Они подходят только для личного архива, и должны быть в альбоме, а не там, где их может увидеть каждый гость.

Что ж, ей видней.

Но Лиза была в неоплатном долгу перед свёкрами, что позвали её жить к себе, помогали разобраться с материнскими обязанностями, кормили и сидели с внуком, пока она посещала занятия, слушая в вечерней школе курс для секретарей и обучаясь основам работы с 1С. А как ей ещё к ним относиться после того, как её собственные родители сказали, что в их квартире есть место только для студентки юридического факультета, а не необразованной малолетки с плодом безалаберности и безмозглости, как отец обозначил будущего ребёнка?

Сравнения не нужны, родственники Антона выигрывали, а их бережливое отношение к стенам и критика фотографий – такая фигня.

Они не то чтобы заменили ей родителей, но она их полюбила и чувствовала огромную благодарность. Они позволили ей выдохнуть и избавиться от страха, что она совершила страшную ошибку, сделав неправильный выбор, и разрушила свою жизнь. И они дали почву для веры, что она никогда не окажется наедине с бедой, что у них с Тёмочкой есть дом, где их всегда примут.

Поэтому девушка не поверила своим ушам.

Она жена Антона и мама Артёма, её не могут гнать из дома.

Даже мысли не возникло, что это шутка или что-то ещё. Лиза решила, что ей послышалось. Возможно, по телевизору в другой комнате закончилась реклама, началась какая-то громкая передача, голос ведущей или актрисы наложился на голос тёти Светы, и до её ушей донеслась какая-то дребедень, не имеющая ничего общего с реальностью.

-…должна уйти.

- Куда? - чётко поняв только последние слова, спросила Лиза.

- Мы это решим, но здесь ты остаться не можешь.

- Мы здесь живём, - всё ещё не доходил до неё смысл.

Конец ознакомительного фрагмента

Ознакомительный фрагмент является обязательным элементом каждой книги. Если книга бесплатна - то читатель его не увидит. Если книга платная, либо станет платной в будущем, то в данном месте читатель получит предложение оплатить доступ к остальному тексту.

Выбирайте место для окончания ознакомительного фрагмента вдумчиво. Правильное позиционирование способно в разы увеличить количество продаж. Ищите точку наивысшего эмоционального накала.

В англоязычной литературе такой прием называется Клиффхэнгер (англ. cliffhanger, букв. «висящий над обрывом») — идиома, означающая захватывающий сюжетный поворот с неопределённым исходом, задуманный так, чтобы зацепить читателя и заставить его волноваться в ожидании развязки. Например, в кульминационной битве злодей спихнул героя с обрыва, и тот висит, из последних сил цепляясь за край. «А-а-а, что же будет?»