Глаз

Глаз

- Прошу сюда!

Следуя указанию, Пьер машинально переступил порог. Небольшая комнатка: кожаный, чуть потертый диванчик, столик с пачкой эротических журналов, огромная плазма напротив, тщательно завешенное шторой окно. Вот, пожалуй, и все, разве что еще коробка, небольшой жестяной ящичек, наполовину заваленный журналами. Что в ней? Как он и думал — лубрикант, презервативы, несколько эрекционных колец, еще какие-то штуки, названия которых он даже не знал, гигиенические салфетки. Пьер сел на диван, держа коробку в руках. Потом поставил ее обратно на столик, еще раз осмотрелся по сторонам. Не видно. Где же оно? Быть может, его и нет вовсе, и это просто комната, самая обычная комната с претензией на бордель по оказанию специфических услуг, и он валяет дурака? А, один хрен, все равно он уже здесь. И он начал расстегивать штаны.

Освободившись от брюк и боксеров, он снова, не церемонясь, плюхнулся на диван. Кожаная поверхность покорно приняла полушария ягодиц, обволокла их приятной прохладой. В комнате было свежо, воздух пах какими-то травками, вызывая расслабление, проникая в мозг разнеживающим покоем. Пальцы потянулись вниз, где, под неснятой рубашкой, находился уже немного возбужденный член. Поглаживая его, Пьер взял в руки пульт, вяло гадая, какое ему покажут кино. Экран загорелся, и он подскочил, от неожиданности сильно сдавив собственный член. С экрана на него смотрела голая окрашенная голубой краской стена. На стене не было ничего, за исключением круглого, сантиметров в 5, отверстия, в котором виднелся глаз. Этот глаз смотрел прямо на него. В данную минуту — на его лицо. Затем опустился вниз, где рука Пьера все еще сжимала частично спрятанный рубашкой пенис. Сжимала настолько сильно, что кровь, судя по всему, совершенно перестала туда поступать. Половой орган издал возмущенный сигнал, и Пьер, наконец, осознал, что рискует самотравмировать самую ценную часть своего тела. А планов на нее еще ого-го.

Оторвав одеревеневшие пальцы от своей уже почти сплющенной плоти, Пьер, как в замедленном кино, опустился на диван. Он смотрел на глаз, глаз смотрел на него. Выжидательно. Как ему показалось, оценивающе. Эрекция пропала. Мужчина был ошарашен и смущен.

Невидимые часы простучали 10 минут. Он оплатил полчаса и четверть этого времени уже потерял. Что за дьявольщина? Разве не ради этого он сюда пришел? Кому-то нравится смотреть, ему нравилось, когда смотрят на него. По крайней мере, он думал так. До того, как этот неизвестно где находящийся глаз уставился на него. Надо же, черт побери, предупреждать! Он был не готов!

Пьер заставил себя отвести взгляд от экрана, затем вообще закрыл глаза. Несколько глубоких вдохов, и дискомфорт и вместе с ним нервная настороженность начали пропадать. Рука вновь медленно направилась вниз, распахнула края рубашки, оголив пах, и коснулась теплой кожи полового органа. Интересно, какая она? Эта девушка, что прячется там, за стеной. Что будет делать, глядя на него? Только смотреть или в какой-то момент, возбудившись, тоже начнет трогать себя? Что на ней надето? Нужно ей будет приспускать свою одежду или на ней нет ничего? Кончит ли она, глядя на него?

Вопросы текли рекой, ведя за собой фантазии, рисуя привлекательные картинки, одну за другой.

К этому времени его рука уже уверенно обхаживала твердый, как железный прут, член. Он по-прежнему не открывал глаз, но чувствовал, что она смотрит на него. Смотрит как он, игнорируя все на свете, тешит себя. И он еще никогда не был так сильно возбужден.

Пьер не услышал, когда истекли его полчаса. Он не слышал ни сигнала часов, ни звука открывшейся двери. Кончив первый раз, он, даже не вытерев себя, принялся снова ласкать свой член. Сперма размазалась по коже, хлюпала под пальцами, стекла на диван, попробовала пробраться под ягодицы. По спине стекал пот. Рубашка, расстегнутая, стянутая с плеч, болталась на локтях, щекоча бока. Ему хотелось дрочить и дрочить, без конца, лишь бы она смотрела не него. И когда кто-то тронул его за плечо, он согнулся, проваливаясь во второй оргазм, даже не пытаясь сдержать возгласы, нечленораздельным потоком вытекающие у него изо рта. Пытаясь распрямить дрожащее тело под невозмутимым взглядом женщины, которая его сюда привела, Пьер, наконец, осознал — полчаса истекло. В панике посмотрел на экран, глаз — затянутый поволокой, потемневший, горящий желанием — еще был там. Он почувствовал себя крутым мачо, неотразимым, обжигающе горячим самцом. И это было так хорошо!

- Не торопитесь, я подожду.

Женщина, хозяйка заведения, великодушно дала Пьеру время спустится с небес своей неукротимой сексуальности не землю, занявшись удалением оставленных им следов. Ничуть не смущаясь, с бесстрастно-деловым лицом она надела перчатку, вытащила влажную салфетку и принялась вытирать диван. Стерев пятна спермы, она повернулась к нему, вопросительно подняв бровь. Увидев, что Пьер, не понимает, что она от него ждет, как ни в чем ни бывало, добавила:

- Могу почистить вас. Салфеткой или языком. Салфеткой бесплатно, языком — 50 евро.

- Экк, - он резко дернул головой, затем, овладев собой, кивнул в сторону салфетки. Она действительно была ему нужна. Женщина, изображая игривость, опустилась на колени, подложив одну руку под член, другой начала его протирать. Затем протерла яйца и внутреннюю поверхность ног. Ее лицо было так близко от его все еще подрагивающего органа, и он знал - стоит достать бумажник, и она с готовностью возьмет его в рот. И позовет кого-то еще, если больше заплатить, и они вдвоем освободят его от новой порции спермы, которую, он чувствовал, еще можно сейчас извлечь. Но это не возбуждало его. Он перевел взгляд на экран, стена по-прежнему транслировалась в нем, но отверстие опустело, глаз исчез.