Гол за любовь

ГЛАВА 1. КИРА И КИРИЛЛ

Трибуны ревут, силы мои на пределе, каждое мышечное волокно натянуто как струна. Уверенно веду мяч к воротам противника, обхожу полузащитников, прокидываю мяч мимо защиты, вырываюсь к воротам, и вот я одни на один с голкипером. Здоровый малый, под два метра ростом, чтоб такому забить надо родиться в золотых бутсах. Подвешиваю мяч в воздухе, и на секунду время будто замирает, только стук сердца в ушах. Пружиной взвиваюсь вверх, и отчаянно ударяю по мячу, вратарь тянется своими длинными ручищами, но нет, не в этот раз, братан.

Гол!!!

Гооооооол! Наша команда побеждает в финале Чемпионата! Только сейчас понимаю, что реву как ошалелая, до хрипоты, до одури, падаю на колени, и слышу топот со всех сторон. Мои бегут поздравлять.

Десяток потных здоровых детин наваливается на меня, обрушивая всю мощь радости. Меня тискают, бьют, тянут, целуют, колют щетиной, щипают, а я плачу, как ненормальная, как девка, сказал бы Кирюха. Сильные руки помогают подняться, и вот я парю над всеми, меня бросают в воздух, счастье распирает. Я это сделала, я вывезла решающий голешник! Всё перед глазами плывёт от слёз, и только оказавшись на траве, я могу разглядеть его счастливое лицо. Ромка. Я бегу навстречу, запрыгиваю на него, обхватив бедрами, вижу его смеющееся лицо, распахнутые карие глаза, хватаю его ладонями за щеки, и целую.

Чёрт! Что я творю?! Я же типа парень! Кира, мать твою! Ты облажалась...

НЕКОТРОЕ ВРЕМЯ НАЗАД

- Как же ты достал меня, свинота! - ору я на брата, выкидывая его футбольный рюкзак вон из комнаты.

- Всё тут провоняло твоими потниками! Когда ты научишься сразу форму стирать, как с тренировки придёшь!

- Эй! Алё! Прикрути громкость, мелкая! У тя чё ПМС? - хамовато варнякает мой брательник, развалившись наверху нашей двухэтажной кровати.

Когда нам было по десять, мы балдели от этой кровати, лазили друг к другу в гости, а теперь я ненавижу её. Ненавижу жить с братом в одной комнате, это просто пытка и идиотизм. Но что поделать, купить новоё жильё наши родители пока не могут. Одна отрада - ждать, пока мой ненавистный родственничек свалит на очередной турнир или сборы.

- Нахватался умных аббревиатур, ПМС... Ты хоть знаешь, что это такое?! - складываю руки на груди.

- Это передмесячная сучность, - ехидно прищуривается Кир.

- Сучность - это характер твой мерзкий. Уважай женщин, если бы не наши месячные, ты б и не родился никогда, неандерталец.

- Закинь мою форму стираться, ты ж тоже с трени, — Кир опять утыкается в телефон, будто это не его рюкзак валяется выпотрошенный посреди коридора.

- Хера тебе лысого, — рычу я, тыкая ему в лицо средние пальцы.

- Ах ты ж... Я те ща пальцы сломаю! Иди сюда! - волает брательник, спрыгивает с кровати, и схватив меня поперёк туловища, валит на пол.

- Эй! Брейк! Брейк! - это мама примчалась разнимать дебоширов. - Кир, отвали-ка от сестры! Тебе так-то не десять лет, ты её раздавишь. И вообще, она девочка.

- Мам вот только не надо... Девочка... У неё бицуха больше моей. Не удивлюсь, если у неё и яйца больше моих, — язвит Кир, и тут же получает фирменный мамин подзатыльник. - Ай! За что?!

- За то! Не мели ерунду! - мать показывает ему кулак. - Кира, вставай дочка, всё ты правильно говоришь. Надо этих мужиков с щенячьего возраста приучать к порядку... Встал и убрал свои гнильники!

- Ну маааам... - ноет Кирилл.

- Не ну мам, а иди убирай!

Так у нас происходит почти каждый день. Самое жёсткое время пубертата мы уже прошли, нам уже по восемнадцать. Но страсти и кровопролитные баталии не заканчиваются. Мы с братом оба упёртые, неуступчивые и дерзкие. В скверном характере, есть, правда, и свои плюсы - это нам помогает в спорте.

Быть нюней на поле - значит проиграть, как только вышел. С детства синяки и ссадины стали нормой жизни, а крики тренера звучали отголосками в голове вместо колыбельной, когда мы засыпали: "Бездари, лентяи! У вас что две ноги левые?! Оболтусы! Ты что на смоле стоишь? Двигайся! Хватит нюхать мяч! Гусей собери!". Спасибо бате, который не реализовал свою мечту в детстве, и так и не стал футболистом. Именно он привёл нас в возрасте пяти лет на огромное поле синтетической травы возле школы рядом с домом. С тех пор из каких только мест мы эту траву не выковыриваем.

Пока мама внушала брату, что он должен за собой сам убирать, я рухнула на свою кровать лицом в подушку, и завыла. У меня, кажется, болело всё. Иваныч, и так лютовал на тренировках, а с этой подготовкой к чемпионату стал сам не свой. Очень уж ему хотелось в Сочи поехать, а там может и за кубок побороться получится. Наша женская футбольная команда самая сильная в городе, нам тут нет равных, но всероссийские соревнования - это вам не хухры-мухры, там такие акулы приезжают, палец в рот положи, так они по локоть руку отхватят.

- Массаж сделать? - спрашивает брат, услышав мои стоны.

- Себе сделай, — буркнула я, не отрывая лица от подушки.

- Ладно, не урчи. Где "Меновазин"?

- На тумбочке...

Брат не по наслышке знает, что такое боль. И несмотря на некоторую неприязнь друг к другу, мы всё же иногда проявляем человечность. Он открывает флакон с раствором, по комнате распространяется характерный запах. Садится рядом со мной на кровать, и начинает массировать икры и стопы.

- Ммммм... Кааааеф...

- Ты там сильно не стони, а то какой-то инцест получается, — куражится брательник.

- Вот ты извращуга... Фу... Блин, Кир, вот нафига?! Что ты за человек такой?! - праведно возмущаюсь я, всё удовольствие от массажа испортил.

- Прикроешь меня сегодня? - шепчет брат.

- Чегооооо? - шиплю я в ответ.

- Мы с Ромкой в клуб идём, тёлок цеплять... Если там задержусь сильно, и вдруг мамка встанет ночью, скажи что я сплю.

- Боже, что ты несёшь? Да кому ты нужен? Иди в свой клуб, и потеряйся по дороге... А мне комната достанется.