Голос совести, шепот сердца

Глава 1

— Зато,  у вас будет грузчик!

— Если вопросов больше нет, совещание окончено.

— Всем хорошей недели!

Этот понедельник начинался хорошо: солнечная погода, отсутствие особенно неприятных дел на работе, вечером поездка с друзьями на концерт, а послезавтра, вообще, выходной - национальный праздник.

Но неуёмная и неуместная креативность городского совета грозила испортить радужное настроение, если не парализовать работу целиком.

Лина работала в краеведческом музее небольшого городка. И работа ей нравилась, в отличие от зарплаты. Руководство центрального музея далеко и вполне адекватно, директор  филиала, Кристина Васильевна, поддерживала  творческие и исследовательские порывы своих сотрудников. Ложкой дегтя в рабочих событиях были обязательные выездные выставки, посвященные истории градообразующего кирпичного завода. В экспонаты выставки входили образцы продукции завода за последние 200 лет, и на каждый выезд эти образцы нужно было погрузить на музейный транспорт, выгрузить на месте, разместить экспозицию, а потом разобрать и перевезти обратно. Около 110 кирпичиков, 4 погрузки - тренировки можно отменять на неделю!  Ладно, если тренировки отменять, то переносить кирпичи будет ещё тяжелее.

И городской совет решил эту проблему неожиданно и экономно: закупил для музея, а также для больницы, клининговой службы улиц партию рабов.

Около 15 лет назад уголовная система сильно изменилась. Осуждённых преступников больше не отправляли в тюрьмы, а  отправляли отдавать долг перед обществом подневольным трудом. Попросту,  делали рабами на срок, установленный судом. После оглашения приговора на год, 10 или 15 лет, а то и до конца жизни осуждённые становились рабами государства и направлялись на работы по запросу городских советов и социальных учреждений. Городской совет выплачивал пошлину за использование рабочих единиц и обязан был их содержать, то есть предоставлять место для ночлега, еду и минимальный набор одежды, соответствующей сезону. Жили рабы часто там, где работали, в какой-нибудь подсобке при больнице или подвале, где хранился инвентарь дворника. Иногда для рабов, которые использовались в городе, определяли старое здание, ангар или барак в промзоне и селили всех вместе: по утрам они приходили на место работы, вечером возвращались в ночлежку.

Контроль за поведением рабов-осуждённых осуществляется при помощи ментальных чипов и транслирующих ошейников. Чип внедряется в переднюю кору головного мозга, отвечающую за контроль поведения, сразу после обвинительного приговора.  Ошейник постоянно в фоновом режиме транслирует базовые правила поведения и контролирует исполнение приказов свободных граждан и непосредственного владельца. Поэтому рабы без напоминаний встают на колени в присутствии свободных, молчат пока не получат разрешения говорить, усердно трудятся и беспрекословно выполняют приказы.

Осуждённые обязаны выполнять все приказы свободных, если те не противоречат базовым правилам или приказам господина. Господином, или госпожой, назначают кого-то из свободных граждан, кто будет отдавать приказы, назначать задания и контролировать раба. То есть для раба, который убирает туалеты в больнице, госпожой становится заведующий хозяйством, а для раба или рабыни, которые работают на строительстве - прораб или начальник бригады. Проще говоря, непосредственный начальник для подневольного персонала. Строительные бригады, полностью состоящие из рабов, часто работают на ремонте дорог и на заготовке и обработке ресурсов: древесина, добыча и синтезирование металлов.

Как раз Лине и предстояло стать госпожой для неизвестного раба. В музей нужен был грузчик - таскать оборудование для выставок и пресловутые кирпичи - выставками и любыми мероприятиями занималась Лина, поэтому и раба отрядили в помощь ей.

Раба надо было забрать сегодня-завтра, желания делать это не было совершенно,  и, одновременно, очень хотелось поскорее сбросить неприятную обязанность. До обеда Лина занималась обычной текучкой понедельника, а в голове постоянно прокручивала варианты как отказаться от сомнительного помощника и какие задания можно ему  поручить. Наконец, ближе к полудню, устав от неопределенности и непрерывного прокручивания одних и тех же мыслей, резко собралась забирать раба.

Заключённых разместили в подвале административного здания почти в центре города, поэтому ехать на машине не было смысла: близко, да и рабу надо показать дорогу от ночлежки до музея.

Лина шла пешком, намеренно сдерживая шаг, чтобы успокоиться. А в город заглядывала весна. Хотя снег уже растаял, было холодно, но солнце приветливо расцвечивало грязные после зимы тротуары и блеклые дома, напоминало, что вот он мир, прекрасный  и реальный! Это ещё больше усугубляло абсурдность ситуации с рабским трудом...

— Чёрт! — выругалась Лина и пошла быстрее. — Надо быстрее с этим закончить.

Заглянув, на пару минут в административное управление за сертификатом на использование труда осуждённых и накладной на получение раба, девушка обошла здание и подошла ко входу в подвал.

Узкая лестница освещалась только светом с улицы и аварийным табло "ВЫХОД". За первым поворотом Лина столкнулась с выходящими людьми, и ей пришлось вернуться наверх, чтобы выпустить. Мужчина и женщина в белых халатах, идущие впереди,  громко обсуждали обязанности новых работников и спорили отправлять ли рабов на ночь назад в подвал или пристроить в подсобке больницы. Следом торопливо и старательно шагали 3 раба - 2 женщины средних лет и парень - замыкала шествие пожилая дама, почти бабушка, тоже в белом халате, она шла медленно и неровно, зашагивая на ступеньки только правой ногой.