Горечь на дне азарта

Глава 18. Наизнанку от исповеди

Они все так же лежали в ванной друг напротив друга, когда Алекс Коул, тридцатидвухлетний зрелый мужчина, закончил свой откровенный монолог. Каждое слово давалось насилу, но поощрялось легким сжатием пальцев женскими, и речь продолжала литься. Парень встревоженно разглядывал сидевшую перед ним Линдси, цвет лица которой менялся от зеленого до серого, и был готов к любой реакции. Он заранее готовился к истеричному вскрику «не верю», к злорадному хохоту, к бесконечным потокам слез сочувствия, к душещипательным словам понимания и соболезнования. Он заранее готовился к тому, что Эванс вскочит и убежит от психопата, что позвонит в газеты, своим знакомым и друзьям и расскажет про наибольшего неудачника, которого она только знала. Но девушка все еще обдумывала сказанное и не торопилась с реакцией.

- Ты так боишься, что об этом узнает твое окружение, что хотел бы убить всех, кто о твоем прошлом знает хотя бы толику, да?

К такому прочтению мыслей Алекс явно не был готов. Мужчина напрасно искал в теле оттенок злобы или голоса демонов – все было отвратительно тихо.

- Ты же до сих пор живешь в прошлом. Нет, я неправильно выразилась. Ты существуешь, функционируешь, как некий механизм, лишая себя…впрочем, позволь показать? Что-то не так?

Линдси смотрела на ярко выраженное мужское изумление и с трудом сдерживалась от усмешки.

- Милый мой Алекс, или не мой, все равно, мне очень тебя жаль, серьезно. Меня переполняет невыносимая злость и отчаянная боль, пекущая грудь! Но это – прошлое. Давно сдохшее и сгоревшее в мучениях детства прошлое!

- Но оно живо во мне, - наконец прорезалась откровенная горечь в мужском голосе. – И эти демоны, мысли в моей голове. Я так долго строил ярость, чтоб они исчезли, и это работало, пока не появилась ты.

- Позволь мне показать кое-что, ладно? – и Линдси, встав на колени, приблизилась к парню.

- Попробуй.

- Вода вокруг нас – это твое прошлое. Она теплая, приятная, даже прозрачная. Греет душу и тело, не правда ли? Хотя это – лишь прошлое. Ляг, пожалуйста.

Алекс с грехом пополам разместился в ванной так, что пятки уткнулись в холодный акрил, а голова оперлась на покатую ее стенку. Девушка качнула головой и попросила лечь еще ниже. Ноги оказались согнуты в коленях, зато теперь голова мужчины почти касалась дна.

- Смотри, ты в прошлом. Ты видишь? Абсолютно весь в своем ненавистном и от этого, не менее, любимом и ухоженном прошлом.

Линдси коснулась мужского лба двумя пальцами и чуть надавила на него, принуждая опустить полностью лицо в воду. Алекс набрал в легкие воздух и послушно спрятался в жидкости. Эванс спокойно села на живот парня и наклонилась вперед, чтобы встретиться с серыми глазами.

- Ты весь в прошлом. Оно такое вязкое и тягучее, в то же время бесконечно податливое и теплое. Тебе хорошо в нем, да?

Алекс кивнул.

- Вода – это твое прошлое. А воздух – это настоящее. Ты не можешь дышать водой, не правда ли? – и Линдси, увидев, что Коул собирается выныривать, быстро перекрыла ему дыхание ладонью, не позволив. – Ты не сможешь прожить ни минуты в воде, потому что тебе нужен кислород. Ты понимаешь, что умираешь сейчас? Без воздуха – без своего настоящего ты просто умрешь!

Алекс не сопротивлялся. Он был лишен притока воздуха, в теле билась бессильная ярость, ведь парень не давал своим рукам шевелиться и сбросить с себя хрупкую девчонку. Он буднично слушал каждое слово, перестав защищаться.

- Ты чувствуешь, как пульсирует агония в твоем теле? Оно хочет жить, хочет дергаться вверх, к свету и к воздуху. А что хочешь ты? Не знаю, что там у тебя, мозг или душа, или все целиком. Что нужно тебе от тебя самого?

Мужчина почти бессознательно принялся дергать ногами, в голове повысилось давление. Он с трудом слышал произносимое сидевшей на его теле сверху девчонкой и с еще большей сложностью понимал эти слова. Перед глазами пошли круги. А голос становился все звонче и громче:

- Ты хочешь жить, Алекс? Хочешь же? Или остаться вдали от всего мира в этом теплом, но безжизненном прошлом? Позволь себе вдохнуть же настоящее и жить кислородом, а не остывшей и мутной водой!

Линдси взволнованно наблюдала за хаотичными движениями руками, за тем, как Коул отчего-то продолжал не поддаваться панике, возникшей вследствие отсутствия кислорода. Казалось, он действительно раздумывал над необходимостью выныривать и возвращаться к жизни. А девушка уже была готова выдернуть парня из водного плена самостоятельно, боясь потерять его до судороги в икрах.

- Не нужно. Не стоит. Достаточно ты принес бед окружавшим тебя людям. Хватит, - рассудок угасал, а в воспаленном мозгу строилась башня из многочисленных картин и голосов тяжелого прошлого. – Посмотри на нее. Ты же не принесешь ей ничего, кроме боли. Ты больше ничего не умеешь. Останься на дне.

Теряя сознание, Алекс вдруг среди бесчисленных звуков уловил бархатный женский тон, грустно глаголивший: «А я хотела, чтоб ты был рядом, как будто бы ты смог прикрыть меня, защитить от проблем или придумать очередной дурацкий план, насмешливо улыбаясь».

Резко вырвался из водного плена вверх мужчина и с наслаждением задышал, то и дело откашливаясь. Эванс с облегчением выдохнула. Придя в себя, мокрый Коул схватил девушку в объятия и принялся целовать. А в голове стояла мертвая тишина. Клетка, воздвигнутая яростью, защищавшая Алекса от мальчика по имени Эдди Филдер, рухнула.

- Дышать настоящим мне нравится больше.

Мужчина рассмеялся и крепко обнял Линдси, оставшись в таком положении впоследствии надолго. Наступало какое-то необычное состояние умиротворенного ступора, продлившееся аж до следующего утра. И только тревожный звонок от Стюарта Бенджамина заставил Алекса встрепенуться и вернуться в свое привычное состояние.

- Где тебя черти носят? – орал в трубку разъяренный шеф. - Марлен Леруа уже забрал себе корону! Мы упустили Купера из виду. Мои ротозеи потеряли его!