Город Низких Облаков

35

Алина спала и даже видела красивые сны, пока не услышала, что кто-то ходит около её палатки. Это тревожило её не очень сильно, поскольку в этом обособленном зелёном мирке с мягким жёлтым светом просто не могло случиться ничего плохого. Её ощущения были схожими с тем, что она испытывала дома, сидя у батареи с горячим глинтвейном в бокале, когда за окном неистово завывала февральская метель. Защищённость и упоительное чувство, что там, за стеной, какая-то непогода или, в данном случае, какое-то существо. Но всё это снаружи, словно в недосягаемом, другом измерении. А в шатре так надёжно…

Однако чувство защищённости испарилось вмиг, стоило стеблям вьюна зашевелиться. Рука девушки потянулась к складному ножику, что лежал в кармане. Сердце у девушки сжалось, и она готова была закричать, но вовремя узнала обожжённые пальцы, отодвигающие вьющиеся растения.

- Привет… - неуверенно начал Лёша, глядя на растерянную девушку, с ужасом смотрящую на него. – Я не хотел пугать тебя… - попытался объяснить он. - Просто зашёл… не спалось как-то… - она упорно молчала, и он спросил: - Мне уйти?

Алина перевела дух, немного успокаиваясь и поудобнее усаживаясь на кровати. Надо будет где-то раздобыть нож с выкидным механизмом, а то раскладывать больно долго. Подумав, что надо не забыть про эту мысль, девушка остановила собравшегося покинуть шатёр мужчину:

- Нет, не уходи. Ты всё равно разбудил меня… - вздохнула она и спросила прямо, поскольку спросонья была не в состоянии подбирать слова: – Тебе страшно узнать правду, да?

- Да… - кивнул он, подходя к Алине и присаживаясь на край кровати. – Мне страшно узнать правду и… я не могу знать, как это отразится на мне…

Алина зевнула, прикрывая рот ладошкой и поёжилась.

- Знаешь, мне тоже страшно… - призналась она и попросила: - Сядь ближе… Как знать, может, я потеряю тебя с первой звёздной ночью?

Этот риторический вопрос прозвучал двусмысленно, но Лёша не решился уточнить, что она имела в виду: что она боится того, что он станет ей неприятен, или того, что он изменит своё отношение к ней. Он пересел ближе к ней.

- Я боюсь… - решила уточнить она. – …что то, что ты вспомнишь, изменит тебя…

- Прости, мне нечего сказать тебе, чтобы успокоить… - он нервно потёр переносицу, принимая решение высказать вслух своё обещание. - Могу лишь дать слово, что всё тебе расскажу… и не обижусь на любое твоё решение… потому что не уверен, что ты захочешь остаться… моим… другом…

- Я захочу остаться твоим другом, – уверенно и безапелляционно заявила Алина. – Ты сам говорил, что прошлое не имеет значения. И для меня ты будешь тем, кем ты есть сейчас, независимо от того, что ты вспомнишь… Кентский говорил, что есть вещи, которые ты никогда никому не расскажешь…

- Тебе – расскажу, - перебил он. - Спроси, о чём хочешь – я расскажу.

- Я знаю, - она накрыла ладонью его руку. - Именно поэтому и не спрошу. И не надо мне твоих обещаний рассказать о том, что вспомнишь. Не потому, что мне неинтересно, а потому что я не хочу заставлять тебя говорить о том, что тебе неприятно, только ради утоления своего любопытства.

- Спасибо… - прошептал он, наклоняясь к девушке и одаривая её осторожным коротким поцелуем одними губами.

Алина не знала, как реагировать и ей инстинктивно захотелось скрыть своё смущение:

- Ты всегда так говоришь «спасибо»? – спросила она, так как от нахлынувших эмоций все дельные мысли выветрились из головы, и она не нашла никаких подходящих слов.

- Нет, не всегда, – спокойно ответил Лёша. – И это я пытался сказать не «спасибо», а что-то вроде «я люблю тебя», – он слегка улыбнулся и спросил: - Получилось не очень убедительно?

- Да, – кивнула Алина, тоже улыбнулась уголками губ, и потянулась к нему со словами:. – Можно было бы и поубедительнее…

Лёша не заставил девушку намекать дважды. Поцелуй получился уже не столь невинным, каким был предыдущий, причём мужчина к этому практически не имел отношения. Алина настойчиво целовала его, словно ему не удалось развеять её страхи и ей продолжало казаться, что вскоре он будет для неё потерян. Баламут не хотел обижать девушку, но и продолжаться так не могло, так как он рисковал потерять над собой контроль. Лёша взял её за плечи и мягко отстранил от себя, заглядывая в серые глаза и подбирая подходящие слова. Это было трудно, поскольку поалевшие и припухшие от поцелуя губы девушки не давали ему сосредоточиться.

- Ты целуешься впервые? –  наивно спросила она, окончательно сбивая с мыслей и возвращая к реальности, в которой пока всё было просто, и проблемы лишь маячили где-то впереди.

Её вопрос позабавил его. Да, он не очень-то старался, поскольку мысли его были где-то далеко и он тонул в них, а не в собственных ощущениях, но всё же…

- Что, так плохо? – он засмеялся, искренне и ни капли не смущённо. – Прости, – он снова постарался стать серьёзным. – Нет, не впервые. Не хотел разочаровывать, но прожив в вашем мире несколько лет…

- Знать ничего не хочу! – отрезала Алина.

Однако мужчина считал полезным сказать, что и знать-то, собственно, не о чем:

- Возможно, следует заметить, что прикосновения никогда не дарили мне таких эмоций, какие открыла для меня ты? И что мне они всегда были неприятны, хоть поцелуи и случались в моей жизни. И что в вашем мире мои шрамы не видел никто, кроме тебя…

- Фёдор не видел шрамы? – удивилась девушка.

- Он видел кровоточащие раны, потом немного затянувшиеся… - ответил он и тут же хмыкнул: - Ты придираешься к словам!

- Возможно… - она загадочно улыбнулась, и её пальцы потянулись к пуговицам на его рубашке. – Помню, ты не очень ловко с ними управляешься?

- Да уж, не очень ловко… - подтвердил он, припоминая, как однажды напугал Алину своим необдуманным поведением.

Пока его память рисовала красочные картинки той недавней истории, девушка расстегнула рубашку наполовину и легонько почертила пальцем незримую линию вдоль одного из шрамов на груди мужчины. Это вернуло его к реальности, и он невольно отшатнулся.