Господин лёгкого поведения

Глава 1

Они не понравились друг другу с первой минуты встречи. Если не сказать иначе: их знакомство стало катастрофой, полное саркастических замечаний и едва сдерживаемой враждебности. А ведь им предстояло стать партнёрами на какое-то, пока ещё совсем не определённое время. И хотя беседа шла в спокойном тоне, на их лицах было уже всё написано. Они смотрели друг на друга с нескрываемой неприязнью.

Её приводил в бешенство один только внешний вид этого наглого мужлана. Творческая личность, называется. Какая-то распахнутая, расстёгнутая на все пуговицы клетчатая рубашка. Всклоченные, беспорядочно лежащие волосы. Небритость, уже, можно сказать, борода отросла, а она ненавидела бородатых. И, прости Господи, усы... Эти колючие, чёрные борода и усы.

Сигарету из рук не выпускает. Того и гляди, прямо сейчас закурит. Запаха дыма она тоже не выносила: воротит от этой вони. А ведь знал, что ему предстоит встреча с дамой!

В офисе не убрано. Везде царит какой-то хаос и неорганизованность. Столы и рабочие места покрыты кучами документов, книг и блокнотов. Хоть бы пепельницу с окурками убрал… В общем, полный бардак!

А Родиона уже тошнило от присутствия в его кабинете красивой, ухоженной молодой женщины. Волосы зачесаны назад и собраны в зализанный пучок. На носу сидят аккуратные очки в фирменной оправе. Ей подходят. Проблемы со зрением?.. Хотя, может, они и без диоптрий. Так, для придания солидности. Строгий чёрный костюм, кипенно-белая блузка и никаких украшений. А имя! Это надо только придумать такое – Нинель Валерьяновна Полонская. Тьфу!

Наконец пришёл Георгий. Он принёс доверенность, по которой на время его отсутствия гражд… госпожа Полонская становится полноправным партнёром Вершинина Родиона Андреевича. Документ был двумя сторонами подписан, условия обговорены, печать поставлена. Заверить её у нотариуса он обещал сегодня же. Дама удалилась обустраиваться на новом рабочем месте, а мужчины остались одни.

– Гоген! – буквально взвыл Родион, прикуривая и глубоко затягиваясь. – Ну неужели, мать твою, нельзя было найти кого-нибудь другого?

– Чего ты орёшь? – спокойно ответил тот. – Умная, красивая, молодая женщина. Банковский работник, между прочим, при этом очень хорошо разбирается в живописи и вообще в искусстве.

– Вот банкирши мне только для полного счастья и не хватало, – хмыкнул Родион, с силой гася сигарету и тут же прикуривая новую. – Красивая? На внешность повёлся? Она что, в твоём вкусе? – безразлично пожал он плечами. – Да женщине совершенно не обязательно быть красивой. В ней как раз не это главное, а другое – во всём её образе должен быть шарм, особенная черта, изюминка. Нечто эдакое, – взмахнул Вершинин руками, не находя слов. – А это кто? Прилизанная чистоплюйка. Хоть бы локон какой-нибудь выпустила. Платочек яркий на шею повязала для кокетства. Оживила свою каменную внешность. Побрякушки бы, например, на себя нацепила, что ли. Господи, а апломба-то! Ты видел, с какой брезгливостью она на меня смотрит?

– Твоя морда, то есть, прости, лицо, тоже не лоснилась от счастья. Надо сказать, это очень выделяется, – иронично заметил Георгий. – Родион, вопрос решённый. Всё, не обсуждается, и хватит мне мозг компостировать. Ты же знаешь, что я везу жену на обследование, а Нинель двоюродная сестра моей Иришки, так что человек свой, на неё можно положиться. Сколько мы там пробудем – неизвестно. И если диагноз подтвердится, будем делать операцию. Тебя одного я оставить не могу. Единственный человек, которому доверяю, – это Полонская. Всё. Ещё раз говорю: тема закрыта.

– Да я бы и один справился, – недовольно пробурчал Вершинин. – Вечно у тебя какие-то подозрения…

– А то я тебя не знаю! – расхохотался друг. – Кто будет готовить твою экспозицию для выставки? Ты же со всеми там переругаешься. Тебе всё будет не так. И потом, кто будет вести финансовые расчёты с поставщиками материалов и заказчиками? И ещё куча проблем может возникнуть, о которых ты просто понятия не имеешь. Занимайся своим творчеством – и всё. А с Нинель тебе детей не крестить, поэтому зря ты на неё ополчился. В твою личную жизнь лезть она не будет, жить собирается в нашем доме. Ты останешься в своём. Отсюда следует вывод какой? Правильно, пересекаться вы всё время точно не будете. Огромный новый заказ у тебя есть. Работай и не дёргайся – чего ты взбеленился в самом деле?

– Да пошёл ты, – зло рыкнул тот.

– Я-то пойду, – с усмешкой ответил партнёр, направляясь к двери. – А ты как был, так и остался… Знаешь кем?

– Ну да, – согласно кивнул Родион, – знаю. Можешь не напоминать.

– Заносчивый болван.

– Проваливай давай! – фыркнул Родион и швырнул в друга картонной папкой.

Как это часто бывает, Родион был поздним и единственным ребёнком в семье Вершининых. Огромной радостью и надеждой родителей. Будущей опорой. И, конечно же, любой его каприз исполнялся незамедлительно. Творческие задатки в мальчике проявились очень рано. Ещё в детском саду он поражал воспитателей своими рисунками, и тогда мама, наслушавшись восторженных отзывов, отвела сына в школу искусств. Там учили всему. Рисованию, резьбе по дереву, чеканке. И Родион буквально заболел этим. Его работы получали признание экспертов, занимали призовые места в конкурсах и, наконец, даже водружались на стеллажи школьного музея.

Ещё он неплохо играл на гитаре. Сочинял стихи. В общем, родители были довольны, что их парень не шляется без дела по улицам. Но его отец, доцент физико-математического факультета, всё же считал, что проводимые в школе искусств занятия могут быть только любимым хобби. Такое неопределённое дело однозначно не может стать профессией. И когда сын заявил, что не намерен поступать ни в какой институт, родители очень расстроились.