Госпожа Медвежьего угла

Глава 1(1)

– Что встала?! Отвар принеси, бестолковая! – За последние пару дней подобный окрик стал для Валентины Ивановны почти привычным.

Подумать только, еще недавно она счастливо жила в своем доме, выращивая кабачки и тыквы, а теперь вынуждена прислуживать худшим людям, каких только встречала в жизни. Что в первой, что во второй. Впрочем, со второй пока не все ясно.

В этом мире Валентина очнулась совсем недавно и еще не поняла: то ли она попала в другой мир, то ли просто по какой-то причине вспомнила прошлую жизнь. Возможен был любой вариант.

Последнее, что она помнила, – резкая боль в груди. Затем темнота. Несложно догадаться, что это было.

К своей смерти Валя отнеслась спокойно, как и ко многим другим событиям в жизни. У нее не было привычки переживать о неизбежном.

Однако пробуждение в холодной каморке на тонком соломенном матрасе стало для Валентины весьма неожиданным. В первые пару часов она даже думала, что бредит или видит необычный сон. Крик и шлепок по руке от тетушки убедительно доказали, что новая реальность не была ни тем, ни другим.

Добравшись до печи, Валя взяла закопченный до черноты чайник и вернулась к столу, за которым сидела семья из шести человек.

– Ну? Чего медлишь? – спросила женщина, сердито прищурившись. Ее лицо, испещренное ранними, но глубокими морщинами, от этого выглядело еще хуже.

Валентина всегда отличалась спокойным характером, но за два дня даже ее терпение начало истончаться. Вместо ответа, Валя методично разлила отвар по глиняным кружкам и поставила их перед каждым.

Меньше всего ей хотелось прислуживать едва знакомым людям, характер которых оставлял желать лучшего, но, к сожалению, ситуация была непростой, и Валентине приходилось сдерживать себя, сталкиваясь с ужасным отношением новой семьи.

– Совсем глупая стала, – хихикнула одна из сидящих за столом девушек.

Валя знала, что той всего шестнадцать, но по виду сказать это было крайне сложно, поскольку девушка выглядела гораздо более зрелой.

– А когда Валеська умной была? – поддержала еще одна тетушкина дочь. Этой было пятнадцать, но она, как и старшая сестра, внешностью совсем не напоминала подростка.

– И то верно, – поддакнула первая, и они обе захихикали, явно решив, что сказанное ими весьма забавно.

Валентина не обращала на их подначки внимания. В конце концов, в прошлой жизни ей давно перевалило за шестьдесят. Такие детские уколы ее совершенно не волновали. Хотя стоило признаться, что в этом мире Валентина снова почувствовала себя молодой. И не только телом, но и разумом. В последние дни ей очень часто приходилось сдерживать различные порывы.

– Можешь идти, – милостиво отпустила ее тетушка, по-барски махнув рукой.

Вале хотелось закатить глаза к небу от этого нарочитого жеста, но она просто отправилась к печи. Там ее ждал собственный завтрак, состоящий из куска черствой лепешки и стакана теплой воды.

Не богато, но лучше, чем ничего. Конечно, тетушке было жаль даже этого, но она понимала, что без еды совсем никак, поэтому позволяла съесть небольшую часть. Неудивительно, что нынешнее тело Валентины было донельзя худым.

Валя не знала, куда делась прошлая душа, но подозревала, что девушка банально умерла от голода. Это предположение основывалось на том, что при пробуждении Валентина ощутила дикое желание поесть.

Воспоминания, к слову, ей достались. Вот только их было не так уж много. То ли из-за попадания в другой мир часть памяти исчезла, то ли из-за вечной работы по дому несчастной сироте нечего было запоминать.

Валенсия, так звали предыдущую владелицу тела, была девушкой тихой и молчаливой, даже пугливой. В этом не было ничего удивительного, учитывая, что после смерти матери (случившейся, когда девушка была еще ребенком) ее в этом доме постоянно «воспитывали».

У Вали была еще одна теория о том, куда делась прошлая душа. Возможно, девушка просто устала и ушла сама. Валентина ее даже не осуждала, ведь ситуация Валенсии со всех сторон казалась безвыходной.

Она была бедной сиротой под опекой достаточно злобных родственников, которые не желали избавляться от бесплатной прислуги, выполняющей всю работу по дому. Благодаря этому мать семейства, обе ее дочери и любимая невестка могли спокойно заниматься своими делами, не утруждая себя бесконечной готовкой, стиркой, уборкой и другими тяжелыми занятиями.

Уйти? Звучало легко, но на деле все было ой как непросто.

Вокруг царило средневековье. Женщине в таких условиях было очень сложно устроиться самостоятельно, особенно в деревне, где теперь жила Валентина.

По идее, по обычаям этой эпохи, Валенсию следовало выдать замуж – девушке не так давно исполнилось восемнадцать, – но тетка этого не желала. Во-первых, она не хотела терять удобную и выдрессированную прислугу. Во-вторых, в случае замужества они должны были отдать семье жениха приданое. Сплошные убытки.

Неудивительно, что тетка даже слушать не желала, когда кто-то пытался свататься к племяннице. А такие случаи бывали, ведь девушка, несмотря на сильную худобу, обладала весьма притягательной внешностью. Хотя сама она так не считала – исключительно благодаря «заботе» родственников, всю жизнь твердивших Валенсии, что она ужасно страшна.

В общем, перспектив в деревне для Валенсии не было, а уйти самой в город было страшно – девушка почти не видела мира за пределами теткиного дома. К тому же, ее кроткий характер не позволял ей поднять голову. Именно поэтому Валя и думала, что прошлая хозяйка тела просто сдалась.

Сама Валентина пока присматривалась. Ей нужно было узнать больше, прежде чем планировать, что делать с этой неожиданно свалившейся на нее второй жизнью.

– Не стой столбом, блаженная! – крикнула тетка, вырывая Валентину из раздумий. – Совсем обленилась! Уберись немедленно!

Валя бросила взгляд на новоиспеченных родственников и вздохнула. Терпение, только терпение.

Дойти до стола она не успела: в дверь кто-то уверенно постучал. Это заставило ее остановиться и посмотреть на остальных.