Госпожа призрак снова живёт

Глава 1.

Глава 1. «Алтарь трёх мечей»

Содрогаясь от ужаса и нервов, Сяо Цин выпускает из трясущихся рук пузырёк с имбирной водой[1].

– Звяк…

Склянка с громким звоном покатилась по каменному полу, нарушая затхлую тишину пещеры.

Сяо Цин задержал дыхание. Его сердце билось так сильно, что казалось, вот-вот проломит путь наружу. В груди нарастала боль, а в глазах темнело.

Призрак медленно повернул к нему голову. На краткий миг Сяо Цину почудилось, что он слышит, как щёлкают шейные позвонки. Резкий щелчок, и он столкнулся с бесцветными, мутными глазами, напоминающими посмертный взгляд мёртвой рыбы. Ужас заполз ему под кожу, заполняя лёгкие и глотку. Он не мог кричать, не мог дышать. Он понимал, что ничем не отличается от навозного жука, которого могут раздавить в любой момент. Выцветшие зрачки скользили по нему, словно гадая, как лучше его подвесить и выпотрошить.

– Трус, – голос, подобный тысячам ледяных мечей, пригвоздил Сяо Цина к месту. Он не смел пошевелиться. С носа сорвалась капля пота — Сяо Цин надеялся, что это не оскорбит Нюйгуй ещё больше и она позволит его родителям похоронить труп единственного сына.

– Это ты о Сяо Цине? – беззаботно переспрашивает старик У Цзинь, продолжая своё незамысловатое дело. Стежок за стежком, и серая кожа стягивается, закрывая вид на почерневшее мясо.

Сяо Цину стало дурно. Из глубины желудка поднимается желчь, наполняя его рот кислым привкусом. Он с трудом сглатывает, боясь, что, если его всё же вырвет, с ним точно будет покончено.

– Он ещё молод. Наберётся опыта, и даже ты не будешь его пугать, – с улыбкой обещает У Цзинь.

Сяо Цин хочет возразить ему, что никогда не сможет привыкнуть к такому, но присутствие самой Юлин Шу удерживает его от резких движений. Однако, услышав слова старика, он невольно ещё раз осматривает Нюйгуй. Кожа мертвеца, покрытая старыми и новыми «заплатками», словно замысловатой резьбой покрывает её тело и лицо. От неё не веет разложением, как от других призраков и живых мертвецов, но Сяо Цин готов поклясться, что состояние её внутренностей не сильно отличается от других. Он никогда не сможет привыкнуть к этому.

В ответ на слова У Цзиня Нюйгуй наклоняет голову. Сяо Цин охватывает новый ужас, когда он видит, как её бескровные губы расползаются в жуткой улыбке, обнажая острые нечеловеческие зубы:

– Пугаю?

Сяо Цин чувствует, как его сердце останавливается. Однако мастер У Цзинь лишь на мгновение отрывается от своего занятия, задумчиво почёсывая бороду:

– Было бы неправдой утверждать, что госпожа Юлин Шу не производит впечатления. Во всяком случае, последние три тысячи лет только это и делаешь. Однако, если отбросить мирское, что ты, как не страдающая душа? – сказав это, мастер возвращается к своему занятию.

Услышав эти слова, Сяо Цин вновь чувствует дурноту. Старик, должно быть, ищет свою смерть, позволяя себе такие вольности.

О Нюйгуй ходят страшные слухи. В последний раз она, едва поведя рукой, уничтожила адептов Озера синих лотосов, сожгла цветочные дома, принадлежащие секте, и натравила две сотни мертвецов на главу Лу Хао. И это лишь злодеяния, совершённые ею в этом месяце! Но, как бы ни ожидал Сяо Цин, что голова его наставника полетит с плеч, единственное, что он слышит, это смех…

Смех не похожий на радостный гогот любого живого существа. Просто звук, который выход из горла Нюйгуй. Плечи её не трясутся, глаза и лицо не выражают никаких эмоций, только этот, похожий на скрежет когтей мертвецов в Диюй[2], потусторонний гул.

Слушая его, Сяо Цин чувствовал, как пот струится по его лицу, а ужас медленно, нарастая грозит лишить его всякого рассудка. Была бы воля Сяо Цина, то он сейчас бежал бы до деревни, не останавливаясь и не оборачиваясь. Ся Цин уже в который раз жалел, что сегодня солнце для него взошло на севере[3] .

Резко звук обрывается. И Сяо Цин решает, что самое время прикинуться мёртвым, перестаёт дышать и начинает пятится назад – подальше от Юлин Шу.

– Забыла, как смешны люди – с какой-то непонятной грустью шелестит призрачный голос. И Сяо Цин решает приоткрыть правый глаз.

– Не думала, что пора бы на покой? – безмятежно спрашивает У Цзинь. Сяо Цин также решительно закрывает глаз, отказываясь смотреть как из старика сделают рыбий корм.

– Хотела бы покоя меня бы тут не было – сварливо звучит ответ и кажется, что наставник всё ещё дышит.

– Всё же негоже столько лет скитаться непойми зачем в мире, который тебе не принадлежит. Неужели тебя никто не ждёт у Жёлтого источника[4]? – Сяо Цин начинает молиться за наставника. Он что с утра что-то не поделил с госпожой У и теперь ищет смерти?

– Ждёт… – произнёс он с лёгкой задумчивостью.

– Да, меня ждут.

– Ты думаешь, за три тысячи лет они не устали? – с сомнением спросил У Цзинь.

– В давние времена я всегда опаздывала. Ничего страшного не случилось бы, если бы им пришлось подождать.

Сяо Цин поморщился, словно пробуя что-то кислое. Слова злобного духа сейчас звучали как речь юной госпожи, которая не знает горя и печали. Слишком беззаботно для такого существа, как казалось Сяо Цину.