Граф Клыкович

Граф Клыкович

Он сразу понял, что она пришла. Грозная охрана древнего вампирского замка жалобно выла лишь при виде её одной.

–Спокойно, клыкастые, сегодня без подарков, – послышался с улицы звонкий, но хмурый девичий голос.

Охрана не сдержала облегчённых выдохов, а вот хозяин замка уже сам едва не взвыл, чуть было не уподобившись своим заклятым врагам – оборотням.

Алеина Митерей. Переливчатое, прекрасное имя заставляло вздрагивать от ужаса даже тех, кто по природе своей был убийцами, хищниками, опаснейшими существами всего Лормэта. Вампиры господствовали в стране, держали в страхе даже магов, подчинили своей воле низшую нечисть в окрестных лесах, но Алеина... Она была кошмаром всего их вида. Наказанием, о котором великие предки даже помыслить не могли. Карой за все когда-либо совершённые злодеяния.

–Анисушка! – прозвучало вопросительное уже в самом замке.

Граф Анис Волдекей Лиам Клыкоэн, самый древний из ныне существующих вампиров, уважаемый правитель клана Кровавой Луны, смело бросающийся первым во все схватки и неизменно одерживающий победу... вскочил с кресла и попытался позорно смыться через окно.

Драки драками, но не бить же женщину?! Тем более такую молоденькую, красивую, обманчиво-невинную... она же даже магической искрой не одарена.

«И слава Предкам!» – от души подумал улепётывающий к окну вампир.

И... не успел.

–Анисушка, – раздалось от двери удивлённо-опечаленное, – куда же ты, милый?

Все вампиры по природе своей обладали отменным слухом, вот и охрана у ворот замка тремя этажами ниже прекрасно слова девушки расслышала. Но смеяться над своим правителем не стали, лишь сочувственно посмотрели на окно, до которого граф Клыкоэн добежал, но открыть не успел, переглянулись и, не сговариваясь, свалили.

За убегом трёх вампиров мужчина следил с завистью и печалью. Он бы многое отдал за то, чтобы тоже оказаться как можно дальше отсюда. Граф даже всерьёз начал подумывать о строительстве нового замка. Где-нибудь глубоко-глубоко в Мёртвых лесах... да, придётся голодать, живые в те места не заглядывают, но хоть отдохнут.

Хотя-а... Вампир горестно вздохнул. С ещё большей печалью подумал: «Максимум отдо́хнем. Вряд ли даже легионы голодных мертвецов остановят эту женщину».

–Анис? – вновь позвала Алеина растерянно, грустно, но с надеждой.

И давно не бьющееся сердце дрогнуло.

Медленно обернувшись, древний с болью посмотрел на девушку.

Невысокая, худощавая, с острыми плечами, сегодня скрытыми под тканью явно нового красного платья из грубой, но добротной ткани. Тонкую талию обхватывал белоснежный, расшитый красными бусинами пояс. Две толстые, длинные, абсолютно чёрные косы с вплетёнными белыми лентами лежали на груди.

Бледное личико сердечком, большие ярко-синие глаза в обрамлении густых чёрных ресничек, смоляные бровки домиком, нежно-розовые губы, вздёрнутый носик.

На ногах не лапти – туфли. На небольшой каблуке, чёрные, кожаные. Дорогие.

Почему-то именно к ним прикипел взгляд вампира. Обувь была... странной, не в привычке Алеины. Она бы босиком ходила, но сама такое не надела.

Да и в целом девушка выглядела странно. Не как всегда.

–Я немного соврала твоим ребятам, – не дождавшись ответа, выдавила из себя девушка, и Анис только теперь расслышал за показным весельем едва сдерживаемые слёзы. – Сказала им, что сегодня пришла без подарков, но... на самом деле, я принесла кое-что для тебя.

Из старого, совершенно не сочетающегося с нарядом тёмно-зелёного мешочка на поясе показалась головка чеснока... древнего передёрнуло.

Нет, вообще вампиры чеснок очень уважали, даже любили, чего и не скрывали никогда, на свою голову. Они просто не знали, что однажды повстречают такую добрую, щедрую, заботливую девочку. Убийственно заботливую. Помня о тёплых чувствах клыкастого народа к этому травянистому растению, Алеина появлялась неизменно с «подарками» – головкой чеснока для каждого из ныне проживающих в замке вампиров, благо их тут сейчас всего тринадцать и было. Вот только приходила черноволосая беда с такое периодичностью, что очень скоро у ночных убийц любовь к чесноку сменилась неприязнью, нелюбовью, а в конечном итоге ненавистью и абсолютной непереносимостью.

Корнеплод разместился в ладошке, её, подрагивающую, девушка протянула к Анису, оставаясь при этом на пороге комнаты. Ещё одна странность. Обычно она, не церемонясь, вихрем проносилась по всем интересующим её помещениям, заглядывала во все углы, разваливалась в кресле и принималась самозабвенно вещать о своих делах, планах, мыслях...

Сегодня нет.

И это напрягло вампира. Сильнее, чем он мог бы предположить.

–Алеина, – позвал, наконец, хрипло, внимательно заглядывая в синие глаза, – что случилось, девочка моя?

И сам не понял, почему расставил руки в приглашающем жесте, но не передумал и не шевельнулся, позволив девушке пробежать через всю гостиную и рухнуть в его объятья.

Её трясло. То, что было незаметно издали, теперь стало очевидным. Быстро стучало, словно мечтая вырваться на свободу, сердце, дрожала от хриплого дыхания грудь, сотрясалось всё хрупкое тело, доверчиво сжимаясь в сильных руках того, кто убивал всю свою жизнь, а теперь стоял и не шевелился, боясь любым неосторожным движением причинить вред, сделать больно.

–Анисушка, – всхлипнула она и прижалась сильнее, не сдержалась, заплакала, поливая горькими слезами чёрную шелковую рубашку.

Рубашку вампиру было не жаль, а от вида такой Алеины давно мёртвое сердце разрывалось.

–Али, – позвал беспомощно и машинально погладил девичью головку, невольно стремясь успокоить, – расскажи мне, кто тебя обидел? Я оторву ему голову, девочка моя.

–Тётушка, – с трудом расслышал граф приглушённые его собственным телом и рыданиями слова, – она... сватов в дом привела. Ярополк, сын Светозара, мага столичного... он... меня... на мне... жениться хочет, а тётя не препятствует, ты представляешь? Платье новое принесла, туфли эти несчастные... а я, дура, ещё радовалась!