Гралия Том I

Пролог

Роман в трех томах

Том первый

3-е издание, переработанное и дополненное

Роман посвящается моему верному другу детства Александру

Часть I. Судьба

«Кольца цепи судьбы человека выкованы задолго до его рождения.

Он не волен изменить предначертанного. Человек властен лишь над тем, на какой путь ляжет выкованная не им цепь судьбы. В этом его свобода выбора безгранична»

Пролог

Пар вырывался изо рта во время разговора укутанного в богатые меха крепкого мужчины, сидящего на спине высокого мохнатого жеребца.

– Будь прокляты эти замнитурские[1] морозы, я ног и рук не чувствую, – со злобой сказал он.

– У нас так всегда в это время года, – заметил ехавший рядом худощавый паренек, одетый в менее дорогую, выделанную из кожи одежду с меховой подстежкой.

– А разве тут бывает тепло?

– Конечно, – пропустив остроту мимо ушей, ответил паренек. – Сейчас пора велторовых морозов.

– Видал я и похуже, – похвастался третий спутник. – Это было, когда мне довелось служить на заставе Кембри.

Небо окрасилось в серо-синие тона. Ветер нещадно продувал зимник, шедший через еловый лес, по которому ехала троица. Он подхватывал с наста снежинки и кидал в лицо людям. Они как иглы впивались в кожу.

– Верлас! Брось фантазировать! – вновь заговорил первый собеседник, обращаясь к служившему. – Кембри стоит на границе с пустыней, какие там могут быть морозы?!

– Очень злые, мой высокородный[2] друг Иль Гатар. Хребты Твалирона любят преподносить сюрпризы. Бывает так, что мороз пробирает до печенок, дышать тяжело. Снега практически нет, а ветер дует такой, что со стен бастионов может снести, пролитая вода на лету замерзает, на землю только лед падает.

Гатар скептически покосился на собеседника, при этом высунувшись из воротника, неблагоразумно подставив свои щеки голодному до тепла ветру.

– Скоро погода наладится, – между тем обнадежил всех худощавый паренек. – Время заката.

Действительно начинало смеркаться. Свет короткого зимнего дня покидал мир людей. Двигаясь дальше, стараясь сберечь тепло, спутники все больше молчали. Зимник продолжал петлять сквозь нескончаемый лабиринт укутанных в снег голубых распушившихся елей. Гральцам – Иль Гатару и Верласу – оставалось только удивляться, как их проводник по имени Мстив умудряется ориентироваться в этом хвойном хаосе.

Верлас вздохнул, желая чтобы обещание паренька поскорее сбылось, после чего, одернув ворот, погрузился в размышления.

«Зачем я подвязался на эту работенку?! Грел бы сейчас бока где-нибудь на южных островах, но нет, позарился на пригоршню золотых замнитуров. Но, что поделаешь, с деньгами было туго, вино в бокале и женщины в постели требуют платы. Теперь нечего жаловаться, теперь нужно немного потерпеть, чтобы потом хорошенько повеселиться. Пока все идет по плану, это хорошо. Дело же плевое – сопровождать гральского высокородного, путешествующего по королевству. Вроде ничего необычного, да только такие, как он, берут с собой в дальнюю дорогу не наемников, а небольшие личные домашние армии. А тут, сразу видно, дело темное. Но не бойся, Верлас! Ты же всего лишь наемник. Если запахнет серой, можно плюнуть на все и сбежать. Да, всех денег мне тогда не видать, но жизнь дороже и задаток ждет меня, тоскует, томясь под серым камушком у дуба, что растет за красным домом на острове Фаноратон. Я же простой наемник, чтобы радоваться жизни, имея в кармане монету, мне нужно совсем немного – оставаться живым».

– Когда настанет твое скоро?! Еще немного, и я вмерзну в седло! – без злости, с иронией, сказал наемник.

– Еще немного придется подождать. Я не умею колдовать! – с издевкой в голосе, скрывая широкую улыбку за поднятым воротом куртки, ответил паренек.

Наконец еловый строй стали прорезать голые стволы уснувших в ожидании лета лиственных исполинов. Снежные бураны, преследовавшие людей, улеглись. Стало видно куда дальше, сплошная завеса облаков была прорвана, и через образовавшиеся просветы в застывший мир прорвались яркие лучи уходящего за горизонт Ченезара[3]. Его красный лик торжественно засиял над сине-белым безмолвием зимнего леса. Буря смиренно стихла, преклонившись пред величием и великолепием покидающего мир людей небесного светила.

Зимник вывел путников к стоящему в лесной чащобе добротному высокому деревянному срубу, на крыше которого взгромоздилась пушистая снежная шапка. Приметив гостей, из дома тут же выбежали несколько человек, когда путешественники спешились, они занялись лошадьми.

– Хорошо, – с облегчением сказал Иль, входя в услужливо распахнутую перед ним Мстивом дверь лесной обители. – Думал, помру, замерзнув в этих кнезовых[4] лесах.

– Холод не самое страшное, что тут есть, – заметил проводник.

Верлас, кряхтя, похлопывая себя по закоченевшим ногам и плечам, шел следом за Гатаром, поеживаясь, спеша попасть внутрь жилища.

– Это точно, страшнее всего тут белка, – подмигнув парню, широко улыбаясь, сказал наемник.

– Белка?

– Она самая. Вот вольешь в себя местного пойла лишка, и она придет к тебе, застигнет, так сказать, врасплох!

Оба засмеялись. Мстив, оставаясь снаружи, стал затворять за гостями дверь.

– А как же ты? – не дав двери полностью закрыться, вставив в проем сапог, спросил наемник, резко став серьезным.