Грозовой замок

Грозовой замок.

На моем небе всегда сияли пять лун, такие белоснежные, волшебные, завораживающие. Они манили и дарили покой своим светом, делали ночь сказочно прекрасной, так, что я каждый день ждала её с замиранием сердца.

И сейчас, лежа на высокой кровати с упругим матрасом, я еще раз взглянула на милые моему сердцу пять лун, спрятанные за полупрозрачным стеклом, довольно зажмурилась и поплотней укрылась толстым пуховым одеялом, отбрасывая все мрачные мысли прочь.

К сожалению, утро в Грозовом Замке оказалось тревожней, чем ночь. И, возможно, если бы я знала, чем это все обернется, предпочла бы просто не просыпаться, а застрять где-то на просторах моих сладких грез.

- Леди Элизабет,- раздался тревожный голос молодой служанки, присевшей у изголовья моей кровати,- леди Элизабет, - жалобно позвала она вновь в нерешительности. Её потрясывала мелкая дрожь. Я лишь лениво приоткрыла один глаз, цвета фиалок.

- Что случилось, Гретта? – зевая и прикрыв рот ладонью, а от того приглушенно, спросила я.

-В-в-ваш отец, - вдруг начала заикаться та, что никогда не имела проблем с речью,- он… скончался.

Я распахнула глаза, вся сонливость слетела, будто мне пришлось окунуться в ледяной океан.

- Ты не шутишь? – все же уточнила я, потому как в голове это мысль совершенно не хотела укладываться.

- Что вы, ваша светлость, – сжалась и опустила глаза в пол девушка, - я бы не посмела.

Услышав ответ, я зажмурилась сильно-сильно, так, как будто это очередной кошмар, и я сейчас проснусь. Но открыв глаза, все еще видела опустившуюся на колени Гретту, так и не поднявшую на меня взор.

Я знала, что отец скоро умрет, он сам сказал мне это. И вот, последний месяц нашей жизни тянулся в тревожном ожидании. Лорд Уильям был как всегда улыбчив и красноречив, не прекращал одаривать окружающих своими замысловатыми и от того почти непонятными шутками, не забывая каждый вечер перед сном говорить мне: «Прощай».

О, как это было невыносимо! Но еще невыносимей было бы проснуться и понять, что мы так и не попрощались в последний раз.

Я чуть ли не ходила за ним по пятам, с широко раскрытыми глазами следила за каждым его движением, просила рассказывать бесконечные завораживающие сказки, пусть уже и выученные мной наизусть с самого детства, хотела быть рядом до самого конца, и была.

Вчера он сказал мне:

- Моя милая, милая Лиззи, - проводил он рукой по моим волосам, сидя на мягком матрасе, - я прожил долгую и счастливую жизнь. Я вижу, у тебя опять слезы в глазах, но ты не плачь, тут не о чем горевать. – Он улыбнулся своей нежной, щемящей что-то в груди улыбкой. – Я никуда не уйду, лишь буду наблюдать за тобой с высоты пяти лун. И, если хочешь, мы все также будем бродить по берегу океана, ловить соленые брызги и пускать плоские камешки по воде, - он на секунду замолк,- но только в твоих снах.

Я вновь сильно-сильно зажмурилась, но, только теперь не надеясь очнуться от кошмара, а пытаясь сдержать рвущиеся изнутри рыдания. Я сжала рукой толстое одеяло, прикусила губу и пришла в себя, только когда почувствовала привкус крови во рту. А после резко раскрыла глаза, вскочила с кровати, растрепанная, со сбившимся ночным платьем, и подбежала к окну, уткнулась в него лицом и ладонями, ища глазами на сером утреннем небе бледные диски пяти лун.

- Папочка, я буду скучать.