«хрустальная мечта» для попаданки

1. Госпожа графиня

Хрустальный шар, подаренный мне бабушкой еще в сопливом детстве, в последние годы прочно поселился на тумбочке около моей кровати. Шар был очень старый: бабушка при жизни часто вспоминала, что этот самый шар ей когда-то тоже подарила ее бабушка. И лет ему не менее ста, а то и поболе.

— Изумительная красота, сейчас таких вещей уже не делают, ­— восхищенно ахали мамины и папины знакомые, а некоторые даже просили его продать якобы для коллекции.

Но расставаться с чудесной игрушкой я не пожелала ни в детстве, ни в более сознательном возрасте. «Деньги — тлен», — как часто говорила та же бабушка, а шар — семейная реликвия. Может, я его, состарившись, тоже внучке своей подарю.

Когда ты еще ребенок, рассуждения о будущих внуках звучат забавно, но как отговорка всегда почему-то срабатывают. Я же хрустальный шар игрушкой никогда не считала, он был для меня целым миром.

Перед сном я часто рассматривала притаившийся в глубине шара мрачный замок на отвесных скалах и беснующиеся у их подножия волны. Глядя на высокие шпили башен и узкие бойницы, сами собой придумывались разные волшебные истории.

И я, большая любительница помечтать, то представляла себя бедной сироткой, спешащей по узкой лестнице на темный и пыльный чердак, куда меня переселила из уютной и светлой комнатки злобная мачеха; то единственной дочерью короля, которой во мне души не чаял и выполнял все мои капризы.

Мечты были моим единственным спасением от жестокой реальности. В последнее время наша семья разваливалась буквально на глазах, да и колледже проблемы росли, словно снежный ком. Поэтому, засыпая накануне своего восемнадцатилетия в свой кровати и слушая перепалку родителей за стеной, я от всей души пожелала оказаться как можно дальше от всех своих проблем.

Кто же знал, что мое желание так буквально исполнится, и разбудит меня не привычный с детства писк старенького будильника, а самый настоящий набат. Кто-то (явно больной на всю голову) методично со всей силы долбил железом о железо. Звон стоял такой, что кроме него ничего больше не было слышно.

Замечательный у меня день рождения! Кому-то с утра пораньше тортики со свечками да пожеланиями приподносят, а кому-то даже вволю выспаться не дают.

Вскакиваю с кровати с твердым намерением разыскать этого «стукача» и от души «настучать» ему по черепу. Вскакиваю и тут же в ужасе замираю. Где я? Это не моя комната! Кругом шелк, кружева, позолота, а из всех до боли родных вещей – только хрустальный шар на круглом кривоногом столике. На совершенно чужом уродливом столике!

Моя комната маленькая и уютная, в ней только шкаф, кровать и тумбочка с ночником – кошкой вмещаются, а в этой в футбол играть можно. Ошарашено кручу головой, пытаясь понять, где же я и как здесь очутилась, но мысли путаются от чудовищного грохота. Мне кажется, или он стал еще сильнее? Что происходит?

Решаю не мучить себя подозреньями, а взять и сходить на разведку.

Звучит так гордо, словно я в броне, вооруженная до зубов, в стан врагов пробираюсь. На самом деле я медленно крадусь на цыпочках к двери, аккуратненько ее приоткрываю, выглядываю, и лишь убедившись, что никого рядом нет, покидаю чужую, но вполне безопасную комнату.

Дверь на всякий случай оставляю приоткрытой, вдруг мне в спешном порядке возвращаться и запираться придется.

Коридор встречает меня предрассветным сумраком, в котором толком ничего разглядеть невозможно. Нащупываю рукой шершавую каменную стену и бреду вдоль нее, искренне надеясь, что не запнусь обо что-нибудь и ноги себе не переломаю.

Отойдя всего на несколько шагов от комнаты, чувствую сильный запах гари. Неужели пожар? Тогда понятно, почему такой жуткий стук да звон – он вместо пожарной сирены.

Мне страшно, но оставаться в неизвестности еще страшнее. Надо для начала хотя бы из здания выбраться. Если пожар, то оставаться здесь небезопасно. Поэтому я быстро иду вдоль коридора, спускаюсь по узкой щербатой лестнице в небольшой темный дворик, судя по звукам и запахам выходящий к хозяйственным постройкам.

— Госпожа графиня! — режет по ушам испуганный девичий крик, и ко мне подбегают две совсем еще юные девушки, скорее девочки, в длинных темных платьях и светлых чепчиках.

Оглядываюсь в поисках неизвестной мне госпожи графини, но кроме нас троих во дворе больше никого нет. А девушки, приблизившись ко мне, низко склоняются в почтительном поклоне.

Это как прикажете понимать? Я – графиня? Да нет, наверняка они обознались, при таком-то неясном освещении. Может, похожа я чем-то внешне на их госпожу. Мало ли на свете похожих людей? Даже полностью идентичные двойники встречаются.

Но надежда на ошибку бесследно растаяла, когда к девушкам вскоре присоединился солидный господин в собольей шубе, появившийся из-за угла здания и тоже начавший мне кланяться.

Может, это все сон? Бывают же сны настолько яркие и реальные, что, проснувшись, никак не можешь смириться с потерей. Только что ты был господином Вселенной, теперь снова обычный смертный.

— Госпожа графиня! — из-за угла появляется еще одно действующее лицо.

Это мужчина средних лет в одежде воина: кожаная куртка, нагрудный доспех, наручи и перчатки с металлическими вставками. Лицо в старых шрамах, в руках короткий обнаженный меч. Я рефлекторно пячусь назад и упираюсь спиной в стену. И ощущение холодных камней за спиной заставляет поверить, что все происходящее со мной реально, как реален меч и его владелец.