Ида

Ида

Впервые я увидела Иду в кафе на Патриарших, куда забрела с подругой по ее настойчивой инициативе. Мы сидели молча, уткнувшись в телефоны, медленно потягивая уже слегка остывший кофе. Кафе было явно нам не по карману. Здесь собирались сливки местного общества. Вечером практически всегда все столики были под бронью, но мы пришли сюда пораньше, когда народ ещё не собрался и лишь редкие залетные посетители цокали языками при виде цен в элегантно оформленном меню. Чтобы потянуть время, пришлось ещё раз заказать по чашке кофе. Здравый смысл говорил, что вместо этих двух чашек можно было вполне сносно поужинать где-нибудь в двух кварталах отсюда. Но наше любопытство стоило этих денег.
Понемногу зал стал заполняться посетителями. Раскованные, непринужденные люди, хорошо, но не вычурно одетые с той европейской простотой, которая несмотря на показную непритязательность, отличается своим безукоризненным качеством и высоким ценником. Все друг друга знали, обменивались приветствиями и шутками, зал наполнялся гулом негромких голосов, прерываемым взрывами смеха и официант уже в который раз нетерпеливо поглядывал в нашу сторону. Я понимала, что ещё одной чашки кофе не выдержит ни мой карман, ни мой желудок. Ничего необычного и интересного не было, и я уже тронула подругу за руку, кивнув в сторону двери, как вдруг в кафе повисла тишина, все повернули головы к входу, официанты забегали, меняя скатерть у дальнего столика и стряхивая с неё невидимые крошки. По залу волной пробежал шепот: Ида, Ида!
Я оглянулась на дверь и увидела высокую, эксцентрично одетую девушку в сопровождении поразительно красивого молодого человека, несущего в руках ее сумочку. Мне он показался более интересным, чем девушка. Нежные, чувственные, почти женские черты лица парадоксальным образом сочетали в себе твердость и мужественность. В жизни я не встречала таких лиц, разве что только на экране в кино. Его нельзя было назвать смазливым, но бесспорно он был прекрасен. Я представила, сколько девичьих сердец трепетало перед взмахом этих длинных, густых ресниц! Но все взгляды были направлены на его спутницу. С трудом оторвав взгляд от мужчины, наконец стала рассматривать Иду. На первый взгляд ничего необычного в ней не было. Лицо не сказать, чтобы было красивым, но определенно обладало каким-то своеобразным магнетизмом. Остановив на нём взгляд, уже трудно было отвести его. Черное, как смоль каре, синие пронзительные глаза и чуть припухшие алые губы – всё было вызывающе ярко и несколько картинно. В купе с каким-то невероятным по красоте и старомодности платье, царственной осанке и чуть насмешливым повелительным взглядом, эффект был потрясающим!
Смолкшее кафе вновь оживилось разговорами и посудным звоном, и всё-таки я заметила, как, несмотря на кажущуюся непринужденность, все взгляды так или иначе обращались в дальний угол, где услужливый официант, подобострастно улыбаясь, накрывал столик. Она обводила зал взглядом, кому-то рассеяно кивая, на кого-то презрительно фыркая. Лео, его имя тоже эхом пронеслось по залу, вслед за именем девушки, изредка наклонялся к ней и что-то шептал на ушко. Весь его лучезарный облик источал обожание и гордость обладания сидящей рядом девушкой. Она в ответ ласково одаривала его взглядом, милостиво улыбаясь удачным шуткам.
– Всё же, кто она такая?-шепотом спросила я у подруги, зная, с каким упорством та пыталась выследить эту пару на протяжении последних месяцев. Сегодня она уговорила меня пойти с ней в это кафе и её ожидания наконец-то оправдались.
– Как кто? Неужели ты о ней не слышала?
Я отрицательно покачала головой.
– Ну как тебе объяснить? – она явно испытывала затруднение с ответом,- она центр притяжения! Она супер!
– Но кто она вообще? Чем занимается?
Подруга рассерженно запыхтела:
– Да ничем она не занимается! Она светская львица, вот она кто!
– И что из этого?
– Какая ты всё-таки дура, Динка!- она обиженно надула губы.
Я не поняла, почему я "всё-таки дура" и снова принялась разглядывать загадочную пару.
Вдруг рассеянный взгляд Иды скользнул по мне, через секунду вернулся и пригвоздил к стулу. Она что-то шепнула Лео, он поднялся и с милой улыбкой направился ко мне. Звенящая тишина установилась в зале, все с изумлением уставились на нас. Я буквально окаменела от непривычного для меня внимания.
– Не хотели бы Вы присесть за наш столик?- приятным баритоном спросил Лео.
Я молча смотрела на него широко открытыми глазами, пока подруга не ударила меня ногой под столом со всей своей силы. Охнув, поспешно закивала парню. Он предложил мне руку, и с трепещущем сердцем я поднялась и медленно пошла с ним. Десяток взглядов перекрёстным огнем сопровождали наш путь. В них было и любопытство, и ненависть, и откровенное разочарование. Милостивый кивок Иды позволил мне сесть.
После того как я скромно примостилась на край стула, она стала расспрашивать меня. Голос ее был томен и мелодичен. Слушала она рассеянно, пробегая взглядом по залу. Иногда взгляд её останавливался, она кивала кому-то головой, вслед за этим слышалось какое-то движение и шепоток. Наконец её внимание снова переключилось на меня.
-Ну, что же, Дина, предлагаю этот вечер провести с нами.
Мне было приятно осознать, что она всё же слушала меня и запомнила имя. Согласно кивнув, увидела расширенные глаза подруги, которая усиленно делала мне знаки.
– Но, я не одна, здесь. Можно взять с собой подругу?
Ида не сочла нужным ответить, а Лео лишь отрицательно качнул головой. Я пожала плечами своей несчастной спутнице и вышла вслед за своими новыми друзьями. На улице нас уже ожидала небольшая группка людей. Это были все те люди, которых Ида пригласила с собой взглядом, во время нашего разговора.
Мы проходили по шумной извилистой улочке, где стайки молодежи в последнее время облюбовали себе места для вечерних тусовок. С любопытством озираясь, заметила, как некоторые из них присоединялись к нам. Негромко переговариваясь, пройдя ещё сотню метров, подошли к огромным кованым воротам, которые перегородили проезжую когда-то часть улицы в элитный двор с парковкой.
Шикарная парадная поразила меня настоящей метлахской плиткой и потрясающими витражными стеклами. Невольно сравнила со своим убогим подъездом на окраине Москвы, с облупленными стенами, покрашенными когда-то в нагоняющий тоску синий цвет, заплеванными ступенями, аммиачным запахом мочи и разложившихся помоев. А я ещё гордилась, тем, что имею собственную однокомнатную квартиру!
Мы поднялись на самый верх, по-моему, на пятый этаж. Квартира соответствовала вкусу хозяйки. Она была скорее старомодной, с явным преобладанием декадентства. Покрытые темными шелковыми обоями стены, тяжёлые бархатные портьеры, разнообразные банкетки, пуфы, кресла несочетаемых тяжелых цветов: фиолетовых, малиновых, темно-серых создавало тот мрачный уют, которых любят артистические натуры. Все должно было напоминать о загадочности и оригинальности хозяйки. Не было никаких следов современного мира и удивительно чуждым элементом смотрелся обнаруженный в углу супер дорогой современный компьютер, прикрытый, правда, кисейной шалью. Мы обосновались в огромной гостиной. Сколько ещё было комнат, я не поняла, но то что их было несколько, и, что сама квартира была довольно внушительной, нисколько не вызывало сомнений.
Между тем, веселье набирало обороты. Дорогущее шампанское, экзотические канапе на шпажках, салаты в тарталетках, пикантные роллы, все появлялось как по мановению волшебной палочки и также исчезало, сменяясь новыми закусками. При этом хозяйка дома, полулежала с бокалом шампанского, лениво наблюдая за происходящим. Играла медленная музыка, кто-то сливался в танце, кто-то был уже совершенно пьян и тихонько посапывал, пристроившись на одном из мягких диванчиков, кто-то звонким колокольчиком посмеивался над шутками молодого, но уже известного стендап комика, какой-то поэт, прославившийся своими белыми стихами, пытался их декларировать, но его каждый раз перебивали смешками и едкими замечаниями. Было шумно, весело, но за рамки приличия не выходил никто. Чувствовался строгий отбор гостей. Меня почти не замечали и я, бесконечно цедя шампанское, довольно сильно опьянела и уже пристраивала голову на подоконник, так как она всё время срывалась и падала мне на грудь. Ко мне подошёл Лео и предложил остаться на ночь. Несмотря на затуманенное состояние моего сознания, я несколько испугалась его предложению. Неизвестно, чем могла закончиться вечеринка, но всё же осталась, не сколько из любопытства, сколько от усталости. Лео проводил меня в комнату, дал комплект постельного белья и пожелав спокойной ночи удалился. Осмотревшись вокруг, прилегла на диван, не раздеваясь, и тут же заснула.
Но мои опасения были напрасны, ночью ничего не произошло такого, что могло противоречить моим моральным принципам. Проснувшись, встала, с неудовольствием оглядев мятость и несвежесть одежды, прошла в туалетную комнату, располагающуюся рядом. Попыталась освежить себя водой, разодрать запутавшиеся волосы и хоть как-то привести их в порядок.
Запах кофе привел в довольно вместительную столовую, где за столом уже сидели Ида и Лео, смакуя ароматную жидкость. Я что-то промямлила, пожелав доброго утра, на что Ида, кивнув в сторону кухни, велела мне сварить себе кофе. Конечно, никаких кофейных аппаратов здесь не было. Стояла медная изящная маленькая турка и рядом не менее изящная ручная кофемолка с молотым кофе. Запах был фантастическим, когда я наливала густую коричневую жижу в небольшую, почти прозрачную фарфоровую чашечку. По всему было видно, что люди здесь привыкли наслаждаться жизнью.
Хозяева уже перешли в гостиную, когда я с чашкой кофе появилась на пороге.
Ида брезгливо осмотрелась вокруг, зевнула и уходя бросила:
– Приберитесь тут, а я пойду ещё посплю.
Я поняла, что эти слова относятся ко мне одной, так как Лео, ни слова ни говоря, сдёрнул с компьютера шаль и полностью погрузился в виртуальный мир.
С готовностью принялась за уборку, с интересом рассматривая при этом детали интерьера. Каждая вещица была уникальна и верно стоила огромных денег. Закончив уборку, пристроилась в своем давешнем углу, уткнувшись в телефон.
Через какое-то время появилась Ида, всё в том же черном шёлковом пеньюаре, в котором я видела её утром. Она подошла к Лео, наклонилась, нежно пригладила завиток над его ухом и грудным голосом проворковала:
– Я хочу тебя попросить...
Лео молниеносно вскочил, приобнял девушку и в тон ей промурлыкал:
– Что желает моя королева?
Ида улыбнулась, приблизила к нему своё лицо и они сплелись в страстном поцелуе.
Я негромко пискнула из своего угла. Лео, разочарованно оторвавшись от Иды, посмотрел в мою сторону.
-Ах, ты ещё здесь,- сказала она,- собирайся, поедем на реку!
– Мы едем кататься?- улыбнулся юноша,- позвонить, чтобы приготовили катер?
– И обед!- Ида, заложив руки за голову, кружилась в танце,- сегодня чудесная погода.
– Я...- не зная, как продолжить, запинаясь, стала объяснять, что не могу поехать в этой одежде.
– В твоей комнате, в шкафу полно одежды, выбирай любую!
Ми-иилый, одеваться,- она схватила Лео и потащила за собой.
Я направилась в комнату, которую назвали "моей" и к удивлению нашла в шкафу много новой одежды, вплоть до белья. Все было хорошего качества, в светлых тонах и соответствовало моему размеру. Натянув на себя просторные брюки и белую рубашку, довольная, огляделась в зеркале.
Выйдя из комнаты, обнаружила уже одетую Иду, в черном с кружевными воланами платье. Белый газовый шарф прикрывал оголённые плечи.
Окинув меня взглядом, она разочарованно бросила:
– В следующий раз советуйся со мной,- потом критически осмотрев мою прическу, повелительное крикнула:
– Сядь!
И неожиданно, выхватив откуда-то ножницы, стриганула мои длинные волосы больше чем наполовину. Я попробовала что-то сказать, но она нетерпеливо хлопнула расческой по моей макушке и велела закрыть глаза, обкорнав ещё и чёлку. Потом повернула меня к зеркалу и уже обращаясь к подходившему к нам Лео, спросила:
– Ну как?
– Боже мой! Своими собственными ручками! Динка, не мой больше голову,- весело рассмеялся он.
– Я сразу поняла, это то что нам надо!- довольно проговорила Ида, вставая рядом со мной.
В зеркале отражались две Иды, одна сочная и яркая, другая будто бледное ее подобие, одна жгучая брюнетка, другая блеклая блондинка. Ее голубые глаза отражали синь неба, мои размытую гладь воды, ее губы цвели алой гвоздикой, мои розовым блеклым пионом. Завороженная, я не могла отвести глаз от зеркала. Ида же, швырнув расческу, крикнула: -Нет, так не пойдет!- кинулась в мою комнату, через минуту бросила мне белое платье, почти в точности повторяющее то, что было на ней, чуть может проще украшенное кружевом и нетерпеливо топнув ногой, крикнула: – Надень его! Ну что же ты стоишь?
Я неуверенно оглянулась на Лео, который улыбнувшись, вышел из комнаты, на ходу сообщив, что ждет нас в машине.
Нырнула в платье, несколько стесняясь открывшейся полуобнажённой груди, снова подошла к зеркалу. Ида фыркнула, убрала мои руки, стремящиеся подтянуть вверх открытый лиф, прицепила мне на плечо черную розу, бледно-розовой помадой провела по моим губам и довольно цокнула языком.
Спустившись, мы подошли к восхитительному белому кабриолету, за рулём которого курил Лео. Увидев нас, он поспешно выскочил из машины и открыл заднюю дверь. Я было двинулась к ней, но рука Иды хлопнула меня по плечу и она сквозь зубы процедила:
– Нет, иди вперёд!
Обойдя машину, устроилась на переднем сиденье.
Нас ждал небольшой катер с накрытым на палубе столом. Я с жадностью набросилась на еду, так как изрядно проголодалась, но видя, как нехотя ковыряется в своей тарелке Ида, и как вдумчиво и изящно ест Лео, смутилась. Но все было так вкусно, так красиво, так необычно, а официант так услужлив, что вскоре опять забылась и снова основательно принялась за еду, пока не ощутила на себе недовольный взгляд Иды и веселую иронию Лео. Но к тому времени я была хотя бы сыта.
Мы плыли уже за пределами города, Ида курила на корме, белый шарф развевался на ветру, её спутник обнажив гладкий рельефный торс расположился рядом в шезлонге. Я сыто икала в сторонке, любуясь прибрежными красотами. Вскоре предложили мороженое. Лео отказался, Ида съела пару ложек и отставила от себя креманку. Я махом умяла и мороженое, выскребая со дна подтаявшую молочную жижу.
– Удивительный аппетит,- недовольно протянула Ида,- так она чего доброго растолстеет!
Лео опять рассмеялся:
– Она просто ничего не ела со вчерашнего дня. Девочка была голодна.
Я покраснела и с благодарностью посмотрела на юношу, он в ответ заговорщически подмигнул мне, вогнав в ещё большую краску.
– Может заедем к Строгановым?-как бы невзначай протянула Ида.
– А что, у них что-то намечается?
– У них всегда что-то намечается!
– Так наш речной круз был задуман только для этого? Хочешь похвастаться новой игрушкой? – Лео веселился всё больше, то и дело дотрагиваясь до Идиных пяток, щекоча и нежно поглаживая их кончиками пальцев.
– Прекрати,- голос девушки старался быть строгим, но то и дело срывался до сдавленного хихиканья,- прекрати, я сказала,- она хотела хлопнуть его по щеке, но он поймал ее руку и нежно поцеловал.
– Ну почему я не могу на тебя злиться? Ну что, едем?
– Решаешь ты...
Наше появление произвело фурор, впрочем, как, верно, и задумывалось. Мы пришвартовались к небольшой частной пристани под приветственные крики празднующей толпы. На встречу вышла хозяйка, расцеловалась с Идой и Лео, приветливо улыбнулась мне.
– Прекрасная Ида в сопровождении двух белых ангелов. Ах, как романтично! Какая ты затейница! И где ты всё-таки нашла свою тень?- разглядывая меня, без устали повторяла она.
Нас сразу же потащили к столу, накрытому тут же на берегу, под воздушным шёлковым шатром.
– Только не давайте ей много есть,- хохоча в мою сторону кричала Ида,- она запросто проглотит слона!
Я обиженно захлопала глазами, но Лео снова ненавязчиво приободрил:
– Не обижайся на неё, она шутит.
Снова рекой лилось шампанское, было много музыки, кажется на берегу выбирали мисс Бикини. Я отдыхала в стороне от всех, облюбовав подвесную качалку, глядя в небо, любуясь высокими соснами, прислушиваясь к их жалобному скрипу.
– Скучаешь?-передо мной появился Лео, -пойдем, Ида тебя ищет.
Я со вздохом поднялась и пошла в центр веселящейся молодёжи.
-Где ты пропадала? – строго окинула меня взглядом Ида,- будь всегда рядом.
Пришлось всё время тусоваться возле неё. И я опять напилась. Очнувшись под утро на катере, подняла голову и спросила проходящего мимо юношу:
– Что я здесь делаю, Лео? Скажи мне. И что мне делать дальше?- мой вопрос был больше похож на стон, страшно болела голова, хотелось спать.
– Тебе ничего не надо делать, девочка. Просто быть тенью Иды. Тебе просто повезло.
-Ах, я ничего не понимаю...
Лео погладил меня по голове, как маленькую:
– Всё хорошо. Тебе понравится. Скоро будем дома. Ты просто не умеешь пить.
Уже совсем рассвело, когда мы подъехали к Патриаршим. Ида была свежа, как будто и не было этой бессонной ночи, Лео весело насвистывал, она подтанцовывала ему в такт. Я вяло плелась в след за ними. Кое-как добравшись до постели, моментально уснула. Проснувшись в третьем часу дня, порылась в шкафу, нашла шелковый халат цвета спелого лимона и вышла в гостиную. Было тихо, Лео уже сидел за компьютером.
Я присела рядом и нерешительно тронула его за плечо:
– Мне бы нужно домой. Я, наверное, пойду.
– Зачем тебе домой? Тебя кто-то ждёт?
– Нет, никто. Но дело не в этом. Мне завтра рано вставать на работу.
Лео наконец повернулся ко мне, на его лице было неподдельное удивление:
– И что, у тебя такая важная работа?
– Нет, но...
– Тогда брось её.
Я удивленно посмотрела на него:
– Как бросить? А на что я буду жить?
– Если ты останешься здесь, тебе не о чем будет беспокоиться. Впрочем, она все равно сейчас тебя не отпустит.
– А потом, что будет, потом Лео? Когда я надоем Вам?
Лео рассмеялся:
– Ну...тогда мы выдадим тебя замуж! Устраивает?
Я пожала плечами.
– Но всё же. Я думаю, мне надо съездить, написать заявление, предупредить наконец!
– Возьми телефон, просто позвони и скажи, что ты больше не придёшь туда! Всё, не мешай, мне надо работать.
Чуть поразмыслив, я всё же набрала домашний номер своей мымры – начальницы, злорадно объявила, что больше не выйду на работу и положила трубку. Несколько раз требовательный звонок призывал к ответу, но я стойко не отвечала, представляя злющее лицо моей руководительницы.
Так я осталась жить в квартире на Патриарших.
Время потекло с разной быстротой. Днём обычно Ида спала, Лео сидел за компьютером. Он делал на заказ какие-то хакерские программы. Вечерами мы спускались в кафе, или у нас собиралась разношёрстная публика. Но это обычно происходило в выходные, по будням мы частенько ездили по приглашениям, которые приносили курьеры стопками. Ида перебирала их, часть выбрасывала в мусорную корзину, часть оставляла. В основном это были приглашения на спектакли, концерты, модные показы, патти и другие светские тусовки. Как-то раз увидев, что практически вся стопка разноцветных картонок полетела в мусорку, я попыталась спросить Иду, не лучше ли раздать их кому-то?
На что она, сухо ответила:
– Я не занимаюсь благотворительностью.
Были относительно тихие дни, когда мы никуда не ходили и не приглашали никого к себе. В такие дни обычно нас посещали всевозможные массажистки, стилисты, маникюрши, портнихи. Ида не любила ни ходить по салонам, ни заниматься шоппингом. Она вообще была довольно ленива и создана только для развлечений. Вся ее жизнь была похожа на театрализованную постановку, и всё, что окружало её, должно было служить декорацией. Декорацией была и я. И даже красавчик Лео. У нас с ним сложились довольно приятельские отношения. В отсутствии Иды, если он не работал, то обычно подшучивал надо мной, мило передразнивал знакомых или просто рассказывал смешные истории. Он забавлялся со мной, как с малолетним ребёнком. Когда же появлялась Ида, всё его внимание было поглощено ею одной. Лишь изредка мог бросить мне тихие слова поддержки, когда я вдруг становилась предметом раздражения Иды. Хотя, надо отдать ей должное, это со временем стало случаться всё реже, она привыкла ко мне, как и я приспособилась к правилам ее игры. Меня быстро увлекла эта праздная жизнь. Никаких обязанностей, кроме сопровождения хозяев, у меня особенно не было. Иногда могла навести небольшой порядок в квартире после какой-нибудь ночной вечеринки, но в основном это делала клиринговая компания. Еду нам приносили готовую. Как-то раз я попыталась что-то приготовить, но Лео моментально остановил мою попытку зловещим шёпотом:
– Она не любит запаха кухни.
Ни телевизора, ни какой-либо техники в квартире не было и пока Ида спала заниматься было совершенно нечем. Я, или выходила прогуляться к прудам, или просто сидела на огромном, застеленном подушками подоконнике, глазея на прохожих, но чаще всего любуясь прекрасным профилем Лео, пока тот сидел за своим компьютером.
На улице меня уже многие узнавали, приветливо махали рукой, но и только. Кажется, на более близкое общение со мной Идой было наложено своеобразное табу. Меня нисколько это не беспокоило и не обижало, так как от природы я всегда была несколько застенчива и зажата. Мой внешний облик так же несколько изменился. Со мной хорошо поработали стилисты, я всё больше походила на блеклую копию Иды, её тень. О нас ходили самые разнообразные сплетни: одни говорили, что мы живём шведской семьёй, другие шептались, что Ида где-то откопала свою незаконнорожденную сестру, третьи совмещали обе эти сплетни. Обо всём этом, смеясь мне поведал Лео. Ида совершенно не придавала этому никакого значения, хотя мне всегда казалось, что она сама провоцируют эти сплетни.
В то утро мы с Лео пили кофе, над чем-то хихикая и перебрасываясь скрученными салфетными шариками. Внезапно на пороге появилась Ида. Для меня ее появление в столь ранее время было полной неожиданностью. Я увидела как напряглось и исказилось лицо Лео. Девушка была полностью одета, аккуратно причесана, несколько возбуждена и торжественна. Она не только не подошла поцеловать Лео, как это делала обычно, но даже не посмотрела в его сторону. Глядя прямо на меня, сухим низким голосом, промолвила:
– Меня не будет пару дней, проследи, чтобы все было в порядке,- и круто развернувшись на каблуках быстрым шагом направилась к выходу.
Я вздрогнула от бешеного крика Лео:
– Опять?!!
Он схватил кофейную чашку и швырнул её в стену, потом оттолкнул ногой стул и стал крушить всё, что попадало ему под руку: – Проклятый Рудольфо! Ненавижу! Ненавижу! Убью обоих!
Я испуганно повисла на нём, боясь, что он полностью разгромит квартиру. Пыталась его успокоить. Через некоторое время он уже плакал, уткнувшись мне в плечо, бормоча проклятия в адрес какого-то Рудика. Этот Рудик или Рудольфо, оказывается был давним любовником Иды. Он и поддерживал весь ее роскошный образ жизни уже много лет. Не имея возможности женить его на себе, она выторговала относительную свободу и Лео в качестве утешительного приза. Чем занимался этот Рудольфо я не поняла. Удалось узнать, что он когда-то приехал в Россию из Италии и сумел сколотить тут нешуточное состояние, перевёз сюда всю свою многочисленную семью и основательно заморочил голову Иде, так как по первому его зову, она бросая всё, бежала к нему на свидание.
Мне было до слёз жалко парня, он глубоко переживал ее предательство и я искренне не понимала, как можно такого прекрасного, добродушного красавчика Лео променять на какой-то денежный мешок!
Ида появилась спустя три дня. В приподнятом настроении, необыкновенно живая и светящаяся. Она бросилась тормошить Лео. Он все эти дни лежал на диване, молча разглядывая потолок. Я какое-то время пыталась развеять его унылые мысли, но видя, как раздраженно кривится при моем появлении его лицо, оставила в покое.
Ида какое-то время пыталась сюсюкаться с лежащим ничком парнем, потом гневно топнула каблуком и возмущённо воскликнула:
– Ну хватит! Ты знаешь, я не люблю этого! У нас с тобой, кажется, была договоренность.
Развернувшись, пошла к себе в комнату, на ходу приветственно хлопнув меня по руке. Лео резко соскочил и побежал следом за ней. Через какое-то время они появились оба, уже умиротворенные, мурлыкающие, при этом Лео всё время жался к ней, ловил каждое движенье, каждый вздох и не мог насытиться этим.
Наше затворничество закончилось, и развлечения продолжились с новой силой. Ида всё больше сближалась со мной, доверяя мне свои маленькие тайны и секретики. Нередко мы вместе сплетничали по поводу друзей и недругов. Я становилась полностью своей в их компании. Близость и откровения Иды были настолько приятны и кружили голову, что я стала замечать в себе признаки нешуточной ревности, когда она вдруг уединялась с какой-либо из подруг и шушукалась в укромном уголке. Эти новые чувства озадачили и несколько пугали, никогда я не замечала в себе влечения к другим женщинам. Впрочем, это была одна из особенностей Иды, покорять всех своим необъяснимым обаянием.
О её настоящих чувствах я узнала случайно. Все свои драгоценности она держала в сейфовой ячейке. На один из вечеров ей срочно понадобились какие-то серьги и мы пешком отправились в банк, который находился недалеко, в здании на Садовом кольце. Лео в это время занимался в тренажёрном зале, располагающемся в подвале нашего дома.
Подходя к зданию банка, Ида внезапно остановилась, побелела и на бледном лице ее стали проступать розовые пятна. Я посмотрела в направлении ее взгляда. В нескольких метров от нас, довольно эксцентричная пара усаживалась в дорогой автомобиль. Мужчина был небольшого роста, плотного телосложения. Оливковый загар, курчавые темные волосы в вырезе расстёгнутой белой рубашки, масляный бриолин седоватой головы, литой перстень с огромным сверкающим бриллиантом, всё это невольно вызывало забавное сходство с укоренившимся образом сицилийского гангстера. Колорита добавляла его жена, энергичная, несколько полноватая женщина, которая довольно эмоционально тараторила что-то, темпераментно дополняя свою речь жестами. Мужчина пытался успокоить жену, усаживая ее в машину, закрывая за ней дверь.
Гневный окрик Иды заставил его на миг обернуться и сделать сердитый взмах рукой в нашу сторону.
– Рудольфо!- Ида опять нетерпеливо и яростно стукнула каблуком об асфальт.
Мужчина наклонился к водителю, потом проводил взглядом отъезжающую машину и подошёл к нам. Ида мне сделала знак отойти, и я в сторонке, стоя за выступающей колонной, наблюдала за происходящим.
Хмурое, раздосадованное лицо Рудольфо выражало усталость под натиском разъярённого негодования Иды. За короткий промежуток времени ему пришлось находиться между двумя рассерженным женщинами. И если свою жену он слабо увещевал, то с девушкой он обошёлся гораздо решительнее.
– Basta!
Его грозный крик заставил замолчать Иду. К ее глазам подступили слёзы и она жалко стало о чем то упрашивать своего собеседника. Я впервые увидела, как она плачет. По всему ее дрожащему облику, по вымученной улыбке, по смягчившемуся взгляду было видно, что она искренне любит этого почти карикатурного Рудольфо и чувства эти глубоки и сложны. В конце концов они договорились о чём-то, и сияющая Ида подошла ко мне и велела идти домой.
– Ты не придёшь сегодня?
В ответ она отрицательно махнула головой.
– А как же Лео?- неуверенно попыталась спросить я, но тут же поняла, ей сейчас нет до него никакого дела.
Я вернулась одна. Лео ждал нас, весело насвистывая, свежий и благоухающий после принятого душа. Я мысленно невольно сравнила двух мужчин, и всё во мне говорило в пользу Лео, хотя и не могла отметить некоторого своеобразного шарма Рудольфо.
По моему виноватому растерянному лицу Лео всё сразу понял. Он отшвырнул от себя небольшую диванную подушку, молча сел за компьютер и яростно принялся за работу.
– Ей не хватает денег? Я заработаю столько сколько ей нужно!- в отчаянии бормотал он.
Мне не хотелось разубеждать его в том, что дело совсем не в деньгах. Впервые я грустно задумалась о превратностях любви.
Ида появилась на следующий день к вечеру. Была загадочна и молчалива. Подошла к Лео, нежно пригладила его волосы, потом позвала меня к себе в комнату.
– Осуждаешь? Не стоит... Я ничего не могу с собой поделать! Рудик, это моя боль, моя гибель. Лео – моё спасение. Я знаю, что мучаю его, но...- тут она улыбнулась, -ведь я не держу его. У каждого есть выбор. Хотя... всё-таки держу! И никому не отдам!
Она хохоча, закружилась по комнате:
– Вот такая я! А ты иди, свари кофе. Сейчас переоденусь и выйду. И закажи что-нибудь на ужин!
Лео делал вид, что ничего не произошло, только дулся на меня, как будто я была в чём-то перед ним виновата. Эта размолвка мучила меня и я всячески пыталась ему угодить и подлизаться. Вскоре он забыл про обиду и мы снова весело хохотали над его шутками.
Между тем наступал Новый Год, принося с собой новые развлечения. Мы с размахом встретили его. Ида, как никогда, энергично придумывала всё более изощрённые забавы и увеселения. В конце концов, устав от праздников, решили слетать на море.
Мы поселились в огромном бунгало на одном из почти совершенно безлюдных островов с белоснежным шелковым песком и лазурной гладью океана. Раньше я не могла и мечтать о таком отдыхе, поэтому прибывала в совершеннейшем восторге. Ида была необычно мягка и ласкова, особенно с Лео. Она почти не отпускала его от себя, да и он сам, соблазненный и увлеченный её внезапной нежностью, не отводил от неё ликующего взгляда. Чувствуя себя лишней, я уходила подальше от них, нежилась на солнце, купалась в теплой прозрачной воде, нисколько не тяготясь одиночеством. Все было слишком хорошо, волшебно хорошо, и поэтому, громом среди ясного неба явился внезапный отъезд Иды. Она, как всегда, ничего не объясняя Лео, объявила мне, что уезжает.
– Прилетите позже. Через два дня.
Не прощаясь, села на приплывший за ней катер и растаяла в голубизне океана.
Я боялась смотреть на Лео. Было также страшно оставить его одного. Он окаменело сидел в углу бунгало, уставившись в одну точку. Когда же вдруг поднялся со словами:– Я не могу больше! -
перегородила ему дорогу. Больше всего я боялась, что он бросится за ней в воду и останется там навсегда.
– Всё будет хорошо, она вернётся Лео,- плакала я, цепляясь за него,- и всё будет, как прежде!
Он убрал мои руки, выпрямился и каким-то чужим голосом проговорил:
– Она не вернётся. Ты разве не поняла? Она прощалась с нами!
Присев на диван, спокойно улыбнулся мне и сказал:
– Всё кончено, Дина. Но ты не волнуйся за меня. Я справлюсь.
Два оставшихся дня мы провели на пляже. Валялись на песке, плавали. Почти не разговаривая. Но при этом я зорко следила за ним, боясь его немого спокойствия больше, чем выраженного отчаяния.
По прилёте в Москву ,мы застали квартиру в лёгком беспорядке. Часть Идиных вещей пропала, часть была разбросана по дому. Видно было, что собиралась она в спешке. Мы прибывали в растерянности и замешательстве. Через пару дней к нам в дверь позвонила решительная энергичная женщина и объявила, чтобы мы в течение трёх дней освободили квартиру, так как в неё должны въехать новые жильцы. Я пробовала ей возразить, пыталась дозвониться до Иды, но Лео остановил меня:
– Не стоит. Это хозяйка квартиры. Нам нужно собрать вещи.
Выяснилось, что Лео некуда ехать, он был родом из маленького провинциального городка, откуда его, собственно, и вытащила Ида. Он хотел снять номер в гостинице, но я уговорила его ехать со мной. Мы практически ничего не взяли с собой, кроме компьютера и нескольких вещей, принадлежавших Лео. Моего в этой квартире не было ничего. Мы последний раз прошли по Трехпрудному переулку, вышли к Пушкинской площади и по прямой ветке поехали ко мне, в Выхино.
Почти месяц мы пили. Пили по- чёрному, беспробудно и не просыхая. Это был наверное один из самых горьких и безрадостных запоев, существовавших в нашей жизни. Потом мы вдруг очутились в одной кровати и стали предаваться безудержной страсти, как будто мстя Иде за её подлое предательство.
Вскоре у нас закончились деньги, мы перестали пить, Лео сел за свой компьютер, я устроилась на работу и жизнь понемногу перетекла в другое русло.
Понимая, каким мерзким для Лео,наверное, кажется вид из моего окна, каким убогим сам дом и облупленный подъезд, я пыталась схватиться за любую работу, чтобы скопить денег на переезд в новую квартиру. Большим подспорьем мне бы стала денежная помощь Лео, ведь он мог неплохо зарабатывать, но он сильно изменился: стал скуп, требователен и обидчив, как ребенок. Я всячески пыталась угодить ему, растормошить и развеселить. Но всё напрасно. Он больше не шутил и не дурачился со мной, как прежде. Мы почти нигде с ним не бывали. На мои предложения сходить куда-нибудь, он недоуменно смотрел на меня и пожимал плечами. И только заметив, что начал поправляться из-за неподвижного образа жизни, он до изнеможения стал бегать по утрам.
Вскоре мы поженились. Лео пошел на этот шаг совершенно равнодушно, поддавшись на мои уговоры. Я перестала копить деньги на новую квартиру, успокоилась и не было для меня большей отрадой, чем любоваться и гордиться прекрасным обликом своего мужа.
Про Иду я почти забыла. Но тут стали ходить слухи, что она собирается вернуться. Все это время девушка жила на купленной для неё вилле Рудольфо в Италии. Он вынужден был возвратиться тогда на родину и она помчалась за ним, как верная декабристка. Я с замиранием сердца собирала слухи и сплетни о ней, просочившиеся в светские новости. Лео тоже узнал о её планируемом возвращении. Он стал беспокоен и раздражен более обычного. Практически перестал со мной разговаривать и когда всё же таблоиды известили о приезде королевы вечеринок, истерически расхохотался. Предчувствуя неладное, я стала маниакально следить за ним. Снова уволившись с работы, не оставляла его ни на минуту одного. Стала даже выходить на пробежки, к немалому раздражению Лео. Но всё же, как-то вечером я упустила момент, когда он вышел из дома и пропал. Я знала где он. У меня не было ни малейших сомнений в этом.
После почти суточных слёз, я сползла с кровати от приступов неудержимой рвоты и лёжа на полу в ванной, думала только об одном, как мне вернуть Лео. Лео был болен Идой, а я была больна Лео. Но Лео был моим мужем и я должна была вернуть его, во что бы мне это не стало!
Кое-как собравшись, натянув первое, что попалось под руку, пошатываясь, поплелась к метро. Всю дорогу меня грела только одна мысль: я снова его увижу, моего дорогого и любимого мальчика.
Долго стояла под до боли знакомым окном. В квартире горел свет, слышался смех, играла музыка и только когда в танце заметила знакомую сплетенную пару, решилась подняться наверх. Открыла дверь оставшимся у меня ключом и ещё долго стояла, прислушиваясь к происходящему.
Наконец я вошла. Ида уже полулежала на диване в своей любимой позе, у нее в ногах сидел Лео, преданно заглядывая ей в глаза. Будто ничего не изменилось с тех пор.
Внезапно смолкла музыка. Немногочисленные гости заметили меня. В воздухе повисло напряжение.
Я вышла на середину комнаты и обращаясь к мужу тихонько прошептала:
– Лео, пойдём домой.
Ида удивленно вскинула брови, ожидая реакции Лео. Он даже не взглянув на меня, брезгливо поморщился и отошёл к окну.
– Пошла вон!- победоносно крикнула Ида.
Не обращая на неё внимания, я опять обратилась к юноше:
– Лео! Пожалуйста, пошли домой. Мне надо сказать тебе...- из моих глаз хлынули слёзы. Мне хотелось как можно сильнее разжалобить его, ведь я знала, каким добрым и чутким он мог быть. Но Лео повернулся ко мне спиной и я почти осязаемо чувствовала, как он стыдится меня.
– Разве не слышала? Пошла вон! Он мой и всегда будет моим! – она расхохоталась и бросила в меня оливку из своего бокала с мартини. Все присутствующие подхватили её забаву и со всех сторон в меня полетели оливки, косточки, фуршетные палочки. Я стояла не шевелясь и смотрела на Лео.
Мне ни до кого не было дела, мне нужен был только он, и лишь когда я заметила его улыбающееся отражение в стекле, очнулась и с яростным криком кинулась на Иду. В моей руке внезапно очутился нож для колки льда, который, вероятно, лежал где-то рядом с ведерком из-под шампанского. Замахнувшись, с силой ударила её прямо в сердце. Я ударяла ещё несколько раз, пока меня не оттащили от неё. В моей памяти лишь остались мёртвые синие глаза и дикий вой Лео. Больше я не помнила ничего.