Идеальное несовершенство

Пролог

    Жизнь состоит из неожиданностей. Однако Амелия Уайт терпеть не могла неожиданности. Она жила по четкому расписанию, нарушение намеченных планов приносило ей лишь ненужные проблемы, и разрушать свой привычный распорядок по воле внезапных обстоятельств она не привыкла. Но, к сожалению, порой она не могла противостоять неожиданностям, когда они стучались в ее дверь. В обычный вечер пятницы, когда она выделила часок для рисования, ничто не предвещало беды, пока ее мать не вернулась с работы подавленной и крайне недовольной. Амелия с непониманием наблюдала, как та, не снимая пальто, села за стол в гостиной и обхватила лицо руками, будто пытаясь скрыться от чего-то. Как позднее выяснилось, скрыться она хотела от безысходности, внезапно наступившей на горло и обрубившей все потенциальные планы и перспективы. Фирма, руководителем которой мать Амелии была уже десять лет, в тот день стала полным банкротом. Кто же мог предположить, что процветающий бизнес, приносивший семейству Уайт немалый доход, так внезапно прекратит свое существование? Точно даже было непонятно, почему так случилось: кто-то кого-то подставил, кому-то хватило наглости воспользоваться деньгами производства, а кто-то знал об этом и промолчал. Руководству осталось лишь шокировано смотреть на статистику, которая скатилась до нолей, и слушать жалобы от представителей конкурирующих компаний. 

    Мать Амелии после произошедшего долго не могла прийти в себя. Дело, в которое она вложила столько сил и времени, разрушилось по щелчку пальцев, и ничто не подлежало теперь восстановлению. Пока она тщетно пыталась собрать осколки разбитого будущего, Амелия в растерянности пыталась сообразить, как это будущее, уже давно четко распланированное, изменить в лучшую сторону с малейшими затратами. Но целесообразных идей в голову не приходило, остались лишь крайне тусклые мысли. Вскоре такой же тусклой стала реальность. Лишившись главного дохода, семья Уайт, состоявшая, по сути, только из Амелии и ее матери, лишилась и привычных благ. В скором времени пришлось отказаться от прислуги, давно ставшей неотъемлемой частью их дома, и сократить расходы вдвое. Амелия же должна была уехать в Британию и поступить в Кембридж через месяц, но денег теперь хватало лишь на оплату первого семестра и долгожданная поездка отменилась. Однако по этому поводу больше убивалась ее мать, а вот Амелия хоть и была не в восторге от сорванных планов, но в глубине души даже обрадовалась, что уезжать из родного города и в корне менять уклад жизни ей не придется. Такая радость была мимолетной, потому что следующая проблема, с которой пришлось столкнуться, сразу же ее затмила. У матери начались проблемы с сердцем. И вот тогда Амелия впервые в жизни ощутила настоящий страх – тот, который холодными оковами охватывает тело и закрадывается в самую душу, заставляя содрогнуться. Вот почему Амелия избегала неожиданностей – опасалась не успеть предотвратить их плачевный исход. С начала заболевания матери она находилась в постоянном напряжении: денег на сиделку не было, и она сама за ней ухаживала, покупая лекарства и консультируясь со знакомыми врачами. Занятия в школе она теперь часто пропускала, а позднее не смогла пойти даже на выпускной, что ее, конечно, не радовало, но и не удручало так сильно, как болезнь мамы.

    Лекарства дорожали, но нужда в них лишь увеличивалась. Не найдя другого выхода, Амелия приняла решение найти работу, чтобы начать зарабатывать хоть какие-то деньги. Какой там Кембридж и блестящее будущее, когда ей приходится ходить по закусочным и узнавать о месте официантки. Неделя поисков – ноль результатов. Одна работа не устраивала ее, на другой руководителя не устраивала она сама. Она подумывала начать продавать свои картины, но, самокритично оценив свои реальные возможности, поняла, что это была самая худшая идея из всех возможных. Продолжив искать работу, она наткнулась на вакансию бармена в небольшом ночном клубе. В клубы она даже ради развлечений отродясь не ходила, а чтоб там еще и работать – уму непостижимо, но других вариантов не осталось. Свои предпочтения и желания она постаралась забыть, когда подошла к дверям старого склада, который и гордо носил название клуба «Oblivion». Надо сказать, склад это строение напоминало теперь лишь отдаленно – кто-то очень неплохо поработал над оформлением заведения. Однако общее впечатление Амелии от этого не изменилось. Ночной клуб – место для избалованных повес, готовых потратить все деньги на развлечения, и неисправимых пьяниц, давно потерявших счет выпитым бутылкам.

     Кинув взгляд на часы и удостоверившись, что она пришла в назначенное время, Амелия толкнула тяжелую дверь, готовясь к худшему. Однако ее встретил лишь тускло освещенный коридор, который вел к погруженному в тишину залу, закрытому от входа светодиодными занавесками. Клуб, к счастью, еще не открылся для посетителей. Амелия с долей облегчения прошла в основной зал, сразу увидев за барной стойкой у дальней стены рыжеволосого парня, протиравшего бокалы. Тот, правда, ее совсем не заметил, быстро передвигаясь от одного конца стойки к другой и расставляя на полке бутылки. Пройдя мимо к лестнице в подвальное помещение, куда ей сказали отправляться, чтобы попасть к директору, Амелия очутилась в очередном коридоре. Клуб оказался не таким уж маленьким, как ей представлялось. Миновав четыре двери с табличками «VIP», она остановилась у кабинета в конце коридора.

    Последующие полчаса тянулись мучительно долго. Беседа с владельцем клуба затянулась, хотя Амелия уже с самого начала разговора поняла – на работу ее не возьмут. Честно признаться, для нее осталось загадкой, почему она оказалась неподходящей кандидатурой и какие умения, которыми она не обладала, требовались бармену. Как бы то ни было, из кабинета она вышла с понуренной головой. Неужели она настолько плоха, что ее даже на такую работу не принимают? Руки опускались, и ей так хотелось перемотать время и вернуться к тем дням, когда ее единственной проблемой были школьные проекты. Адаптироваться в новых условиях жизни оказалось гораздо труднее, чем она могла подумать, и она уже заведомо возлагала на себя вину за плохое самочувствие матери без лекарств, за отсутствие денег – за все, что она могла бы предотвратить, но не сумела. А в голове крутился только один вопрос, на который она всё не находила ответа, – что же делать дальше?

   Погруженная в мрачные мысли, Амелия остановилась у барной стойки, заказав стакан воды. Любой другой бы на ее месте с удовольствием напился, но такого она не могла себе позволить.

   — Ты на место бармена, что ли, претендовала? – обратился к ней тот самый рыжеволосый парень, который работал за стойкой. Он поставил перед ней стакан с водой и окинул Амелию изучающим взглядом. Та нахмурилась и хотела было спросить, с каких пор он обращается к ней на «ты», словно к подружке, но воздержалась – к чему начинать конфликт?

   — Да, и меня не приняли, — откликнулась она, сделав глоток воды и вздохнув. 

    — Конечно, — хмыкнул парень, — пуговичку-то надо было расстегнуть, прежде чем к нему в кабинет соваться, — он указал на ворот ее рубашки.

   А вот тут Амелия просто не могла не возмутиться: что за дурацкие советы? Недоуменно мотнув головой, она уже открыла рот, чтобы что-то сказать, но ее неначатую фразу внезапно прервали. 

   — Ей бы не помогло, — услышала она голос по правую сторону от себя и тотчас повернула голову, вздрогнув от неожиданности. Она и не заметила, что на барном стуле поодаль от них находился еще один парень. Видимо, слишком погрузилась в свои мысли, или же он оказался предельно незаметным. В негодовании вскинув брови в ответ на его реплику, она почувствовала, как по жилам разлился жар злости. Настолько унизительным ей показалось нынешнее положение, что она просто вскипела. Однако сумела быстро остудить свой пыл – мать еще в детстве научила ее контролировать эмоции, и теперь она считала единственно верным чувством спокойствие.

   — Прошу прощения? – только и сказала она, смерив того грубияна взглядом. Лицо его было частично скрыто за челкой темных волос, но вот причудливую вязь татуировок на шее и руках Амелия увидела вполне отчетливо. Кому взбредет в голову добровольно покрывать свое тело таким количеством тату? Амелия подобной моды абсолютно не понимала.

   — Ага, прощаю, — сухо бросил он, даже не повернув к ней головы. Он допил виски в своем стакане и, что-то сказав бармену, прошел мимо Амелии к выходу, то ли случайно, то ли намеренно толкнув ее плечом.



Отредактировано: 25.07.2020