Игрок

Глава 1. Похищение карамелек

А кто сказал, что жена — это легко?

У меня из стола стали пропадать конфеты — типа антиникотиновые карамельки, которые Маришка делает для меня сама. Как она говорит, курю я художественно, со значением, рисую сюжеты своих мыслей дымом, но… лучше конфетку съесть. Я люблю Маришку, потому делаю вид, что эффект есть — дома курю меньше. На работе отрываюсь.

Короче. Опять пропали конфеты. Которые со вкусом кофе и корицы. Хоть дело о краже карамелек открывай.

— Так, пока что-нибудь не случилось, я домой, — сообщил Махалычу и взял куртку из шкафа.

— Давай, Гром, до завтра, — прогудел оперативник и протянул мне здоровенную пятерню.

Я пожал ее мимоходом и вышел.

Вместо получившего повышение Глеба ко мне в отдел перевели Саню Михайлова. Хороший малый, но резкий, чуть что — бьет коронным ударом: мышцей большого пальца в челюсть. Валит наповал. Страшно представить, что будет, если врежет кулаком. Но машет он ими в нашем полицейском спортзале и на ведомственных соревнованиях, где неизменно берет кубки и почетные грамоты. Ему бы в спорт, а он в полицию подался — чтобы ограничить дурь. Ну а почему бы и да?

Я вышел на крыльцо, выбил из пачки ударом пальца сигаретку «Capitan Black», с удовольствием затянулся, смотря на вечерний проспект. Машины, прохожие, огни витрин, яблони и каштаны в цвету… В кафе напротив за освещенным стеклом сидят парочки, ковыряют ложечками тирамису и о чём-то воркуют…

Надо Маришку позвать на свидание, а то она то на работе, то на учебе, то с близнецами возится, даже кукол своих забыла. Хотя теперь дети за них. Зефирка наряжает малышню, обшивает. Моя девочка — они такая.

Достал из кармана телефон и набрал ее номер.

— Алло, — тихо ответила.

Я представил, как она прикрывает динамик ладошкой и отворачивается от препода.

Моя жена вышла из академического отпуска спустя три года после родов и теперь навёрстывает, посещая по вечерам занятия заочников. Что ни говори, а иметь своего человека в универе по нашим временам — почти роскошь.

— Ты сегодня до скольких?

— Через час заканчиваю, — прошептала моя дорогая.

— Заберу тебя, — ответил и отбил звонок.

Затянулся глубоко еще несколько раз с удовольствием, отшвырнул окурок в урну у входа и спустился по ступенькам на тротуар. Едва завернул в арку, где утром во дворе нашел местечко припарковать свою бэху, чуть не сшиб с ног какую-то рыжую девчонку лет шестнадцати.

— Ой, простите, — пропищала она.

— Ничего, я сам виноват, — ответил и отступил на шаг, чтобы обойти ее.

— А вы тот самый Виталий Гром, да?! Ой, точно! Это вы! — затараторила. — А я вас жду!

Чего-о?..

— Зачем? — сухо поинтересовался.

Всякие левые девицы меня давно не интересуют — в моей голове и в сердце все забито Маришкой. А эта еще и рыжая. Не нравится. И соплячка совсем.

— А я лидер вашего фан-клуба! Пришла пригласить вас на встречу с вашими фанатами! Вот, смотрите! — протянула мне глянцевый листок.

Взглянул. Выпал в осадок.

— Это что еще за чушь собачья?! — гаркнул. — Какой, к чёртовой матери, фан-клуб?! Совсем сдурели?!

Хотел схватить дурочку за локоть, завести в отдел и пропесочить от души, но время поджимало. Ладно, потом разберусь с этой фанатской тусовкой. Сунул литок в карман, развернулся и пошёл к машине. Хлопнул дверцей так, что стекла задрожали в доме рядом. Меня аж трясло от злости.

Нет, ну надо же придумать себе идола! И кого?!

Игрока…

Безмозглые малолетки.